трудности, с которыми нам пришлось столкнуться, следующая неделя была самой счастливой в моей жизни.
Может быть, именно трудности сблизили нас. Может быть, они сделали все чувства более интенсивными.
Что бы ни послужило причиной, это было просто потрясающе.
Долгие дни прогулок по лесу…
Поиск места для ночлега…
И ослепительно горячий секс, как только мы понимали, что находимся в безопасности.
Иногда все сводилось к тому, что я трахал ее до потери сознания.
А иногда это было медленно и нежно, и мы смотрели друг другу в глаза.
Я каждый раз чувствовал эйфорию от выражения ее лица, когда она кончала, ― агония, смешанная с экстазом.
Я жил ради этого.
Я жил ради нее.
А когда мы не занимались сексом, она дарила мне нежность…
Ласковые прикосновения…
Поцелуи…
Я чувствовал себя так, словно большую часть дня парил на облаке.
Кроме того, мы больше не ссорились и не ругались, что было просто замечательно.
В основном у нас были притворные ссоры, в которых мы дразнили друг друга и игриво шлепали по задницам.
Что обычно приводило к тому, что мы падали в постель, а иногда и в заросли папоротника в лесу.
Если мы были в лесу, я наблюдал за происходящим вокруг, зажав ей рот рукой, чтобы заглушить ее крики, пока заставлял ее кончать снова и снова.
Когда наступала моя очередь, я кончал абсолютно молча…
Хотя мне нравилось наблюдать, как ее глаза закатываются от удовольствия, когда она чувствует, как мой член входит в нее.
Потом мы быстро вставали, целовались, одевались и отправлялись дальше.
Ночи страсти…
Дни ласк…
И товарищество, которое возникает, когда двое людей пытаются выжить в тяжелой ситуации.
Как уже сказал, я думаю, что трудности ― опасность, голод, холод ― сделали нашу связь еще более сильной.
И я начал думать:
― Черт… Я влюбился в эту девушку.
Я хотел сказать ей об этом…
Но что-то удерживало меня.
…Хотя я думаю, она все равно знала. Если судить по некоторым вопросам, которые она задавала… и ответам, которые я давал.
Лучия
Да, кочевать из дома в дом каждый день было тяжело…
Питаться одними консервами было невесело…
И отсутствие возможности развести огонь тоже напрягало. Массимо подозревал, что огонь, который мы разводили в первых двух местах, мог привлечь нежелательное внимание, так что больше мы этого не делали, как бы ни хотелось погреться.
Это означало, что мы проводили много времени в постели, кожа к коже… обычно с членом Массимо внутри меня.
Секс по ночам был настолько хорош, что у меня пальцы на ногах подгибались при одной мысли об этом.
А иногда мы трахались днем на открытом воздухе, причем он зажимал мне рот рукой, чтобы я не кричала, ― маленькое извращенное дополнение, которое заставляло меня кончать еще сильнее.
К тому же между нами возникло такое чувство близости, какого я никогда не испытывала ни с кем другим.
Черт возьми, никому за всю мою жизнь я не доверяла так, как ему.
Во время наших долгих прогулок по лесу мы говорили о его семье.
Дарио, старший брат и новый Дон…
Адриано, вспыльчивый парень, захвативший власть во Флоренции после смерти Агрелла…
Никколо, консильери…
Роберто, его брат-близнец, который занимался всеми финансами…
Валентино, ребенок в семье…
И Ларс, который не был кровным родственником, но к которому все относились как к брату после того, как он спас жизнь Дарио в тюрьме.
― Твой брат от другой матери, ― сказала я.
Массимо рассмеялся.
― Именно так.
Он также рассказал мне о своих новообретенных невестках.
Алессандре, жене Дарио…
И Бьянке, невесте Адриано.
Он рассказывал мне всякие дикие истории, связанные с ними.
О гангстере, который похитил Алессандру, потому что она была давно потерянной внучкой семьи, управлявшей Генуей…
И о страшном сицилийском мафиози, которого Бьянка убила ― и при этом чуть не погибла сама, когда схватила руль и перевернула машину на скорости 100 миль в час.
― Похоже, у тебя крутые невестки, ― сказала я в восхищении.
Он кивнул.
― Это правда.
Он также рассказал мне истории о своих вероломных дяде и кузене. Фаусто и Аурелио не только сговорились убить Массимо и его братьев, но и настроить против них остальных членов Cosa Nostra.
― На нас с Ноной это и правда подействовало, ― сказала я, немного напуганная тем, насколько эффективными оказались действия его дяди.
― К счастью, твоя бабушка прислушалась к моим словам.
― Я тоже, ― надулась я, желая получить свою долю благодарности.
― И ты тоже. ― Он сделал паузу. ― …после некоторых уговоров.
― С помощью твоего члена? ― поддразнила я, протягивая руку и ощупывая его спереди через джинсы.
― Именно это убедило тебя? ― спросил он с ухмылкой.
― Ага. Члено-дипломатия.
Он от души рассмеялся.
― Я думал перекинуть тебя через плечо и отшлепать по заднице, но мне больше нравится ― члено-дипломатия.
― Ну, я люблю, когда меня шлепают… но да, мне тоже больше нравится члено-дипломатия, ― согласилась я.
― Да? ― прорычал он.
Он остановился, повернулся ко мне лицом и притянул меня к себе, положив руки мне на задницу.
― …да, ― прошептала я, чувствуя, как его член становится твердым под джинсами.
Это был один из тех случаев, когда мы оказались на земле среди папоротников.
Лучия
В общем, секс был просто охренительно классным…
До тех пор, пока я снова чуть не испортила его очередным вопросом.
Однажды ночью мы лежали в постели после очередной серии множественных оргазмов, и я водила пальцами по его коже.
Я заметила, что на его теле есть несколько круглых шрамов.
― Это пулевое ранение? ― спросила я, указывая на один из них на животе.
― Угу.
― У тебя их два?
― Вообще-то, три. Профессиональный риск.
― Они появились одновременно?
― Нет. ― Он стал указывать на них по очереди. ― Это было во время перестрелки, когда мне было 20 лет… это случилось пару лет назад, когда конкурирующая семья преследовала меня и моих братьев… а это ― когда защищал Алессандру во Флоренции.
Последнее ― это линия шрама на руке, как будто кто-то порезал его лезвием.
― Ты защищал ее? Как?
― Вообще-то она защищала меня ― просто я тогда этого не знал. Помнишь Турка? Он пытался похитить Алессандру во Флоренции. Я помог ей
