Не знаю почему, но это успокаивало меня и делало что-то еще, чему я не мог найти объяснения.
Громкий шорох вернул меня в настоящее. Его могло издавать только крупное животное, но, обследовав заросли кустарника вокруг симуляционного центра, я ничего не обнаружил.
Хм. Странно.
Я помотал головой, отгоняя фантомные звуки и призраки ночи среды. Что вообще может делать крупное животное в центре Queens?
Что бы это ни было, оно мне привиделось.
ГЛАВА 27
— Почему ты так много улыбаешься? — спросила Джиллиан. — Это меня пугает.
— Я не улыбаюсь, а тренирую рот. — Одной рукой я взяла предложенный кофе, а другой отправила электронное письмо. Я подняла глаза, когда не получила ответа. — Это была шутка.
Шутка была не очень удачной, но я не практиковалась. Я заслуживала хоть какой-то поддержки.
— Я знаю, — сказала она, вздрогнув. — Это пугает меня еще больше.
— Уморительно, — сухо сказала я. — Когда закончишь со стендапом, свяжи меня с Ашером. Если он снова опоздает на встречу, я добавлю плату за ожидание к его ежемесячному счету.
— Конечно. — Она мечтательно вздохнула. — Дни Ашера — мои любимые.
Я помотала головой и подождала, пока закроется дверь, прежде чем войти в личную систему видеоконференций.
Джиллиан не ошиблась. Я много улыбалась, до такой степени, что сама себя раздражала, но я все еще находилась под кайфом от прошедшей недели.
Прошлая среда была сплошными эмоциональными американскими горками. Госпитализация Пен и встреча с семьей стали неприятными потрясениями, но ночь с Ксавьером, как в клубе, так и у него дома, исправила в целом ужасно дерьмовый день.
Я не планировала спать с ним. Часть меня активно сопротивлялась этому, потому что знала, что это плохая идея. Но было что-то в том, как он держал и смотрел на меня… Он представлял собой самую большую опасность для моего идеально выстроенного мира, и все же я никогда не чувствовала себя в большей безопасности, чем в его объятиях.
Распусти волосы, Слоан.
Это была простая просьба, но когда я выполнила ее, мне показалось, что это нечто большее. Это было похоже на доверие.
Я уставилась на экран. Ашера еще не было, и это было хорошо. Мои воспоминания не могли перестать воспроизводить последние несколько дней — то, как Ксавьер ощущался во мне, как мы двигались вместе, как он спланировал встречу с Пен и как ему было хорошо с ней. У меня не было особого материнского инстинкта, но мои яичники чуть не взорвались, когда Пен и Ксавьер обнялись на прощание.
Нет ничего более сексуального, чем мужчина, который хорошо ладит с детьми.
Он выбрал занятие, которое ей понравится и которое не усугубит ее симптомы, но при этом он обращался с ней как с обычным ребенком, а не фарфоровой куклой. Именно этого хотела Пен, и, возможно, именно поэтому она так быстро привязалась к нему. Единственное, что меня беспокоило…
— Простите, босс. — Идеальное лицо Ашера заполнило мой экран, его улыбка была такой же плутовской и очаровательной, как и его британский акцент. Несмотря на свои слова, он, казалось, ничуть не раскаивался в последнем инциденте. — Прежде чем что-то сказать, знайте, что это больше не повторится.
Я чуть не подпрыгнула, но успела себя остановить. Я так погрузилась в свои мысли, что почти забыла о звонке.
Я выпрямилась, отмахнувшись от забот о личной жизни, чтобы сосредоточиться на своем самом высокопоставленном клиенте.
Ашер был в своем доме в Блэккасле. На нем была старая серая футболка, а волосы были влажными то ли от пота, то ли от душа. Должно быть, он пришел сразу с тренировки.
Хотелось бы, чтобы он был так же предан поддержанию своей репутации, как и своей физической форме. Можно подумать, что самый известный футболист в мире слишком занят своей карьерой и заботится о ней, чтобы участвовать в нелегальных уличных гонках, но мне не в первый раз приходилось скрывать эти новости, пока об этом не пронюхала пресса.
— Я не твой босс. Если была я им была, ты бы не игнорировал меня каждый раз, когда я говорю тебе что-то сделать, — ровно сказала я. — Позволь мне кое-что прояснить, Донован. Меня не волнует, насколько велики были твои бомбардирские показатели в «Холчестере». В «Блэккасле» ты — новенький. От твоей способности контролировать свои порывы зависит девятизначный контракт, так что не высовывайся, соблюдай скоростной режим и, ради всего святого, прекрати драться с Винсентом Дюбуа. Он твой товарищ по команде.
Покупка Ашера другим клубом за 200 миллионов долларов в начале этого года попала в заголовки газет по всему миру, но он был сопряжен с уникальным условием: двухлетний испытательный срок, в течение которого он должен был, помимо прочего, соблюдать пункт о морали, прописанный в контракте. Если он этого не сделает, контракт будет расторгнут, и ему придется вернуть половину своего заработка за первые два года.
При упоминании о сопернике лицо Ашера омрачилось. Винсент был единственным игроком, который мог сравниться с ним по славе и таланту.
— Винсент — мудак, — сказал он.
— Мне все равно. Ваше соперничество доводит до бешенства таблоиды, а нам это сейчас ни к чему. Успокойся, Ашер, или я лично найму человека, который конфискует все машины в твоем гараже и сделает так, чтобы Рахим никогда больше не продал тебе ни одного автомобиля. Тот лимитированный Bugatti, на который ты положил глаз? Уйдет к тому, кто предложит наибольшую цену.
Ашер был знаменит, но я была решительна, сыта по горло его выходками и взбешена. К тому же Рахим, его менеджер по продаже роскошных автомобилей, задолжал мне за огромное количество рекомендаций, которые я ему направила (для людей, которые были более ответственными водителями, чем определенный спортсмен).
Ашер сглотнул, услышав мою угрозу.
— Да ладно, Слоан. Это не…
— Позаботься об этом. Сейчас же.
Я закончила разговор. Некоторые клиенты требовали более жесткой любви, чем другие; Ашеру требовался чертов титан.
У меня было несколько минут до следующей встречи, поэтому я быстро проверила свой телефон.
