class="title1">
Глава 17
Василиса
— Мне просто нравится, как он смягчает вкус лайма, — говорю я, слизывая соль с руки и отпивая текилы, а затем подношу дольку цитруса ко рту и посасываю. Отблеск чайной лампы в центре стола отражается в глазах Рафаэля, когда он смотрит на меня, и кажется, что его радужки светятся. Он делает небольшой глоток виски. Он все еще работает над своим первым бокалом, в то время как я уже выпила, по меньшей мере, четыре. Или, может, все пять?
Рафаэль сказал, что самолет в Чикаго вылетает через несколько часов, так что я не совсем понимаю, почему он так настаивал на том, чтобы мы пришли в этот клуб сегодня вечером. Но я не жалуюсь. Музыка потрясающая, а выпивка еще лучше. Я так нервничала весь день, размышляя о том, какие истории мы могли бы рассказать отцу о моем отсутствии. Текила помогла придумать варианты, которые раньше не приходили в голову, и это заставляет меня думать, что мы точно сможем это провернуть.
Но мне также хочется, чтобы вокруг нас не было всех этих людей. Я наклоняюсь и глубоко вдыхаю аромат Рафаэля. Боже, он такой притягательный.
— Попробуй с апельсином, — говорит он, подзывая официанта. — Это придаст немного другой вкус.
— Слушай… если бы не знала тебя лучше, то подумала бы, что ты пытаешься меня напоить. — Я ухмыляюсь и хватаю его за рубашку, потому что комната начинает кружиться. Клубы могут вращаться?
— И зачем мне это делать, vespetta? — Он притягивая меня ближе.
Рафаэль смотрит мне в глаза, одновременно разговаривая на итальянском с подошедшим официантом. Чувствуя себя более уверенно, я отпускаю его рубашку, но кладу ладони ему на грудь. Мне все еще нужен этот контакт, чтобы заземлиться. Тепло его тела просачивается сквозь мягкую ткань его темно-серой рубашки, и я замечаю, что на нем нет привычного жилета и пиджака. Расстегнутые две верхние пуговицы рубашки и отсутствие галстука — это самая непринужденная одежда, в которой я когда-либо видела его на публике.
— Понятия не имею. Но догадываюсь, — фыркаю я. — Ты снова пытаешься заставить меня провернуть для тебя темные делишки и поэтому хочешь напоить?
— Возможно.
— Я бы все равно согласилась. Даже будучи трезвой. Я бы отправила все чертовы контейнеры с доков мира в Китай, если бы ты меня об этом попросил. Это вызовет международную транспортную катастрофу, но я бы это сделала. Ради тебя.
Рафаэль продолжает смотреть на меня. Почему в его глазах снова грусть? Неужели переживает, что мой отец может сделать с ним, когда мы приедем в Чикаго? Ему не стоит волноваться. Я не собираюсь говорить папе правду. Скажем ему, что встретилась с Рафаэлем случайно. А когда признаюсь папе в своих чувствах, он поймет.
Возвращается официант и ставит на наш стол новую рюмку текилы с долькой апельсина. Не отрывая взгляда от Рафаэля, я беру рюмку и опрокидываю в себя обжигающую жидкость.
— Ты забыла про апельсин, — говорит он, поднося дольку к моим губам.
Мои губы смыкаются на кусочке апельсина, впитывая терпкий сок.
— Ты был прав. Так действительно вкуснее.
Глаза Рафаэля загораются. Фрукт исчезает из моего рта, уступая место его твердым губам и языку. Они берут. Клеймят. Поглощают меня.
Поднявшись на ноги, я зарываюсь руками в его волосы, потянув за темные пряди. Вкус взрывается на моих рецепторах. Соль. Он. Его виски. Он. Апельсин. Он. Он. Он.
Рафаэль слегка сжимает меня за талию, затем поднимает и кладет на барную стойку, не разрывая поцелуя. Его шершавая ладонь скользит по внутренней стороне моего бедра. Я закидываю ногу на него. В голове все путается, я словно парю, но не уверена, от чего это происходит: от алкоголя, бурлящего в моих венах, или от того, что пальцы Рафаэля скользят под моими трусиками.
— Ты моя, Василиса, — шепчет он мне в губы. — Ты всегда будешь моей, что бы ты ни решила.
Решила? Что решила? Способность формулировать мысли исчезает, когда он проделывает дьявольские трюки с пальцами, которые заставляют меня забыть о внешнем мире. Он медленно ласкает большим пальцем клитор, а двумя другими пальцами входит и выходит из меня. Нежно. Безумно нежное давление.
Мое тело дрожит, с каждым движением дрожь усиливается, унося меня в мир забвения. Другой рукой Рафаэль нежно берет меня за подбородок, время от времени слегка сжимая, пока поглощает мои губы. Мириады ощущений накрывают меня с головой. Я стону, теряясь в блаженстве.
Еще. Я впиваюсь ногтями в затылок Рафаэля. Мне нужно больше. И он, похоже, это ощущает. Рафаэль надавливает большим пальцем на клитор и загибает пальцы внутри меня. И я… взрываюсь. Кончаю, оставляя свои соки на его руке.
— Я буду скучать по этому, vespetta. — Хриплый голос рядом с моим ухом звучит как-то отстраненно.
Все вокруг начинает кружиться. Я обвиваю руками шею Рафаэля, прижимаясь к нему теснее. Чувство невесомости окутывает меня, когда он поднимает меня и несет. Я не знаю, куда мы направляемся. Мне все равно, пока я с ним. Но яркий свет слепит глаза, и я прячу лицо в изгибе его шеи. Музыка и голоса постепенно затихают.
— Sei pronto? (Пер. с ит.: Ты готов?) — Голос Гвидо. Я не знала, что он здесь.
— Si. Iniziamo (Пер. с ит.: Да. Давайте начнем), — отвечает Рафаэль и наклоняет голову, пока его рот не касается моего уха. — Мне нужно подписать кое-какие документы, пока мы здесь. Это не займет много времени.
— Хорошо, — бормочу я.
Шаги по деревянному полу звучат вокруг, когда Рафаэль направляется к двери в конце узкого коридора. Гвидо держит ее открытой, позволяя нам войти. В комнате, куда мы заходим, витает запах старой бумаги и сигарет. Несколько мужчин уже находятся здесь, они стоят в разных углах с трудно читаемыми выражениями лиц. В центре комнаты стол, за которым сидит пожилой мужчина в коричневом костюме, перед ним раскрыта большая толстая красная книга.
Взяв меня на руки, Рафаэль садится на стул перед столом, предварительно убедившись, что мне удобно на его коленях. В комнате воцаряется тишина, и пожилой человек начинает говорить. Его мягкий голос и мелодичные итальянские слова успокаивают меня, погружая в безмятежное состояние, где реальность сливается с волшебным миром, и я чувствую, как парю в теплых потоках воздуха.
Черт возьми, мне следовало остановиться после второй рюмки текилы. Я могу отключиться прямо посреди встречи с Рафаэлем. А что, если я захлебнусь слюной? Мужчина продолжает говорить, но его голос кажется все более далеким. Я настолько потеряна в своих мыслях, что на мгновение
