— Что Глеб? — спросила Алина, с трудом произнеся это имя.
— Вчера не пил. Бродил по коридору мастерской, как тень отца Гамлета. Страшный, небритый, волосы дыбом — то еще зрелище! Я было сунулась к нему, но он, как только имя твое услышал, так на меня зыркнул, что я убралась подобру-поздорову от греха подальше. У него занятия сегодня с двенадцати.
— Я знаю, — сказала Алина.
— Кстати, — вспомнила Тамара. — Илюха заходил, про тебя спрашивал. Я ему сказала, что ты переехала и телефона еще никому не дала.
— Правильно, — кивнула Алина. — Только Илюхи мне сейчас для полного счастья и не хватало.
— Он, между прочим, пить бросил. — Тамара неожиданно замолчала, словно ее осенила какая-то мысль. Глаза ее оживленно заблестели. — Слушай! А чем тебе Илюха не вариант? Не пьет теперь, деньги приличные зарабатывает, песни классные пишет, опять же с квартирой собственной. Пусть однокомнатной, но все же...
— Томка, прекрати! — оборвала ее Алина. — Какой, к черту, Илюха! Тут со всем этим разобраться не можешь, а ты — Илюха...
— Ты все-таки подумай, — не унималась Тамара. — Видела я, как он на тебя смотрит.
— Андрей тоже смотрел, — помрачнела Алина. — И вот что из всего этого вышло... У вас-то с Игорем что нового?
— Кантуюсь пока в мастерской, — вздохнула Тамара. — Устала как собака. Ни тебе помыться, ни отдохнуть толком. Игорь все никак с женой поговорить не может, да я и не дергаю пока: жить-то все равно негде, пока мы деньги этому ресторанному козлу не вернем.
— Он так и продолжает их требовать?
— Я к нему на поклон не ходила, — вскинула голову Тамара. — Мы почти штуку собрали, да Игорю тут его давний приятель пообещал в конце месяца оставшиеся две одолжить без процентов на полгода.
— На полгода? А возвращать вы как будете?
— Придумаем что-нибудь. Игорю через пару месяцев загранка светит, может, там продаст из картин что-нибудь. В общем, выкрутимся, не впервой.
— Девочки, вас студенты ищут! — заглянула в костюмерную Лана.
— Идем, идем! — отозвалась Тамара. — Ни сна, ни отдыха измученной душе, блин!
Сегодня Алина позировала по сорок-сорок пять минут. Поза была удобной, обогреватели работали на удивление исправно и даже не перегорали, как это частенько бывало, но главной причиной ее стойкости было то, что при таком раскладе времени ей реже приходилось выходить из аудитории для отдыха, что сводило к минимуму возможность встречи в коридоре с Глебом.
Но все ее ухищрения ни к чему не привели: в начале первого, уже одетая, она вышла из аудитории и столкнулась с Глебом нос к носу.
Оба на мгновение замерли. Глеб вышел из ступора первым:
— Здравствуй.
Алина молча кивнула, не сводя с него глаз.
За эту неделю он сильно постарел. Голова его стала почти совсем белой. Было тому виной беспробудное пьянство или измена Алины, оставалось только догадываться. Скорее всего, и то и другое вместе.
— Ты болела, — не то вопрошающе, не то утверждающе сказал Глеб.
Алина неопределенно мотнула головой: это ее движение можно было истолковать и как «да», и как «нет».
— Послушай, я хотел...
— Здравствуйте, Глеб Владимирович! — В коридор из аудиторий высыпали студенты.
Глеб кивнул на приветствия и снова повернулся к Алине:
— У тебя есть несколько минут?
— Есть, — прошептала Алина, не веря своим ушам. Сердце ее замерло: неужели?..
— Пойдем в костюмерную.
Глеб пошел по коридору в сторону кафедры живописи, Алина двинулась за ним следом. В ее душе появилась слабая надежда. Нога почти не слушались, отчаянно стучало сердце.
— Лана, десять минут не пускай, пожалуйста, никого в костюмерную. Скажи, что там переодеваются. Мы костюм подбирать будем, — попросил Глеб.
— Хорошо, — кивнула Лана, делая вид, что очень занята бумагами.
Глеб распахнул перед Алиной дверь костюмерной. Алина вошла, он вошел следом и закрыл дверь на ключ.
Алина прислонилась спиной к ледяной стене, ноги ее совсем не держали.
— Я хотел сказать тебе... — Глеб говорил спокойно и ласково, но Алине от его тона сразу захотелось плакать. — Я знаю, что Андрей сейчас живет у тебя.
Алина дернулась было возразить, но под взглядом Глеба сникла.
— Я хочу извиниться перед тобой за наш последний разговор. Я был очень пьян. И я хочу тебе сказать, что не держу на тебя зла. Рано или поздно это должно было случиться. Ты всегда можешь рассчитывать на меня, я помогу тебе, если тебе будет нужна моя помощь. И я действительно от всей души желаю тебе счастья. Вот, в общем-то, и все...
По щекам Алины потекли слезы.
— Не плачь, девочка, — грустно улыбнулся Глеб. — У тебя все еще впереди.
— Глеб! — Алина подалась к нему всем телом, и Глеб не оттолкнул ее.
Она спрятала лицо у него на груди и тихо заплакала. Глеб гладил ее по голове, как маленькую девочку, и, если бы Алина подняла голову, она бы увидела, что в его глазах тоже стоят слезы.
Андрей окончательно переехал к Алине. Ей было так одиноко и плохо, что она этому даже обрадовалась. Он умел быть нежным и предупредительным, хотя иногда она совсем не понимала резкой смены его настроений, когда из обычного, нормального парня выглядывал какой-то необузданный, бешеный зверь. Отец нашел Андрею подработку, и вечерами они оба пропадали, оформляя какой-то офис. Андрей частенько возвращался слегка навеселе, рассказывал какие-то забавные байки из жизни работяг-мастеров, с которыми им приходилось работать. Алина понемногу начала привыкать к нему и даже немного привязалась. Порой, особенно когда Андрей был в хорошем расположении духа, ей казалось, что так можно прожить всю жизнь, но иногда, что было гораздо чаще, она просто не понимала, что делает рядом с ней этот совершенно чужой ей человек и по какому праву он кричит на нее, требуя выполнения каких-то домашних обязанностей. Но по-прежнему, стоило ему лишь коснуться ее, Алину кидало ему навстречу, в каком бы месте это ни происходило. С Глебом она достаточно часто встречалась на работе, но ни разу больше не позировала в его группах. При встрече Глеб улыбался, справлялся о здоровье, о делах — обычный, ничего не значащий разговор двух старых приятелей — и никогда не задерживался с ней дольше пяти минут.
Алина совсем перестала бывать в мастерских. С Тамарой они иногда встречались на работе, делились своими проблемами да частенько переговаривались по телефону, причем звонила всегда Тамара.
Иногда забегал Вадим Сергеевич, рассказывал про свою новую работу, приносил какие-то продукты, несмотря на протесты Алины. С матерью Алина так и не общалась. Знала от отца, что с той все в порядке, что он подал на развод и что где-нибудь к лету они с Лорой Александровной снова поженятся.
