как я погляжу.
Протянув руку, чтобы коснуться нежного места на моей шее, на которое она смотрит, я краснею.
— Он, гм, иногда немного увлекается.
Слоан лучезарно улыбается мне.
— Конечно, знает, что делать. Ты восхитительна. А теперь открой вино, потому что нам еще многое предстоит наверстать.
— Великие умы мыслят одинаково. Я уже откупорила бутылочку.
Мы заходим внутрь. Когда добираемся до кухни, я беру со стойки еще один бокал и бутылку, и мы садимся за стол. Моджо выходит из гостиной и бросается к ногам Слоан. Через несколько секунд он уже храпит.
Улыбаясь ему сверху вниз, она легонько подталкивает его ботинком.
— Все еще огненный шар, я вижу.
Наливая ей вина, я хихикаю.
— Я орала, чтобы разбудить спящего мертвецким сном Моджо больше недели подряд, и это не сдвинуло его с места. Можно подумать, он вырос в доме с привидениями. Независимо от количества стонов и продолжающейся тряски стен, эта собака спит, как дитя малое.
Слоан поднимает свой бокал ко мне.
— Выпьем за то, чтобы насытиться первоклассной колбасой.
— Ты так безнадежно романтична.
Мы улыбаемся друг другу и пьем.
Когда мы ставим бокалы, Слоан говорит:
— Ты влюбилась.
— Не говори так, будто у меня рак. И вообще, откуда ты знаешь?
— Это написано у тебя на лице, Джульетта. Мафиозный Ромео занимался с тобой сексом на каждой горизонтальной поверхности в этом доме, и теперь ты вся светишься от счастья.
Мое лицо вспыхивает от удовольствия, когда я вспоминаю, как хорошо меня «поимели». И не только на горизонтальных поверхностях.
— А как насчет тебя? Ты влюблена в Ставроса?
Она почти выплевывает вино через ноздри.
— Девочка, серьезно? Как ты думаешь, с кем ты здесь разговариваешь? Мне было безумно скучно после трех дней, проведенных с ним в море. Я никогда не встречала человека, который так сильно беспокоился бы. Это было все равно, что жить с бабушкой. Расхаживание и заламывание рук - две его любимые вещи. Слава богу, им пришлось вернуться в Нью-Йорк на встречу, иначе я бы сиганула за борт.
Мое сердце замирает.
— Нью-Йорк? Встреча?
Она удивлена.
— Кейдж разве не сказал тебе?
— Я не интересовалась.
— Я тоже этого не делала.
— Тогда откуда ты знаешь?
— Один из моих навыков ниндзя - подслушивание. К тому же, через несколько дней команда Ставроса забыла, что я рядом. Или они решили, что со мной все в порядке, потому что я была с ним. В любом случае я подслушала много вещей, которые, вероятно, не предназначались для моих ушек.
Мое сердце начинает бешено колотиться. Я наклоняюсь ближе к ней, сжимая свой бокал так сильно, что уверена, что он разобьется.
— Каких?
— Как будто… назревает война.
Мой желудок сжимается.
— О боже. Война - это нехорошо.
— Нет, это определенно так. По-видимому, недавно в Бостоне состоялась большая встреча глав всех семей, и она не закончилась хорошо. Ирландцы были в ярости из-за того, что случилось с их парнями в La Cantina...
— Стоп. Там были ирландцы? Эта встреча была не только с разными семьями в русской мафии?
— Очевидно, там были все семьи. Армяне, итальянцы, мексиканцы, китайцы, ирландцы. — Она пожала плечами. — Все.
Я прокручиваю это в своей голове, как сцену из фильма. Длинный стол, окруженный опасного вида мужчинами в черных пальто и курящих сигары, все с подозрением воззрились друг на друга прищуренными глазами, оружие было взведено под столом.
— Как бы то ни было, все пошло наперекосяк, и ирландцы вытащили стволы. Из того, что мне удалось подслушать, кровавых подробностей было немало.
Я падаю в кресло, чувствуя, как тошнота подступает к горлу.
— Это была встреча в канун Рождества?
— Ага. Откуда ты знаешь?
— Потому что Кейдж появился на моем пороге посреди ночи с пулевым ранением.
Глаза Слоан расширяются.
— Вот дерьмо. С ним все в порядке?
— С ним все в порядке. Я зашила его.
Слоан моргает.
— Что ты сделала?
Я пренебрежительно машу рукой в воздухе.
— Это проще, чем кажется. Вернемся к встрече. Что еще случилось?
— Так что, по-видимому, русские были главными собаками на Восточном побережье в течение десятилетий. Даже несмотря на то, что их лидер Максим провел в тюрьме последние несколько лет, у них самая мощная организация. Все остальные семьи заключили с ними соглашения о доставке своих товаров через порты...
— Товаров?
— Контрабанда. Наркотики. — Она на мгновение замолкает. — Грузы.
С болезненным чувством в животе я понимаю, что она имеет в виду.
— Русские торгуют людьми?
Она отчаянно трясет головой.
— Этим занимаются армяне и китайцы. Русские в основном занимаются распространением оружия и наркотиков.
Мой голос звучит слабо.
— О. Здорово.
— Как бы то ни было, ирландцы обвинили русских в резне в La Cantina. Думаю, уже много лет никто не стрелял друг в друга. Это нарушило какое-то соглашение о перемирии. Кроме того, один из убитых ирландцев был племянником какой-то важной шишки. Поэтому они хотели получить какую-то компенсацию. И их требования не оправдались. К тому времени, когда эта встреча закончилась, повсюду валялись трупы. — Она делает еще глоток вина. — Значит, теперь война.
— А эта предстоящая встреча в Нью-Йорке? Кто ее организовал?
— Твой парень. — Она одаривает меня мягкой улыбкой. — Предполагалось, что встреча произойдет раньше, но он сказал, что это подождет.
Я закрываю глаза и прижимаю руку к бьющемуся сердцу.
Кейдж отложил совещание по планированию войны, чтобы провести каникулы со мной.
Слоан с отвращением выдыхает.
— Знаю. Это тошнотворно романтично. Во всяком случае, это все, что я знаю. Давай напьемся.
Я вскакиваю со стула и начинаю расхаживать перед столом.
Наливая себе еще один бокал вина, Слоан смотрит на меня.
— Ты сейчас выглядишь в точности как Ставрос.
— Как ты можешь быть такой спокойной? Они идут на войну!
— Я сочувствую тебе, детка, из-за Кейджа и всего остального, но между мной и Ставросом все кончено.
Я резко останавливаюсь и смотрю на нее.
— Что произошло?
Слоан смотрит на меня поверх бокала.
— Ты пропустила ту часть, где я сказала, что он наскучил мне до слез? Я порвала с ним. Быть с мужчиной двадцать четыре часа в сутки утомительно.
Слоан снова пожимает плечами и делает еще глоток.
— Расскажи-ка мне подробнее о том, что произошло, когда здесь
