что я ему говорю, или он ожидал, что я сломаюсь. Честно говоря, я могла бы. Но прямо сейчас я на пике своего успеха.
— Отвези меня домой. Я готова начать нашу новую совместную жизнь, — требую я.
— Черт возьми, да, — соглашается Деймон, прежде чем потянуться ко мне и не оставить мне выбора, кроме как сесть к нему на колени. — Веди машину осторожно, да, братан? У нас на борту драгоценный груз.
— Деймон, даже не думай о—
Его губы заявляют права на мои, и все, кроме нас двоих, перестает существовать. Все, что я могу сделать, это надеяться, что Алекс серьезно отнесся к требованию Деймона, потому что я слишком потеряна, чтобы заботиться о чем-либо, кроме мужчины между моих бедер прямо сейчас.
ДЕЙМОН
— После всего, что я для тебя сделал, — ворчит Алекс, распахивая дверь в ту же секунду, как останавливает машину, и запирая ее.
Как только он оказывается достаточно далеко, чтобы не слышать нас, мы с Калли оба разражаемся хохотом.
— Это было подло, — выдыхает она сквозь радость.
— Он может это вынести, он большой мальчик.
Мои руки сжимаются на ее заднице, покачивая ее над моим стояком.
Возможно, мы с удовольствием дразнили Алекса своими поцелуями и громкими стонами, но на этом все закончилось. Хотя у меня может быть ноль проблем с тем, чтобы заявить о своих правах на Калли при каждом удобном случае, я знаю, что с Алексом в этом нет необходимости. Я также не хотел, блядь, умирать. Я знаю, каков он за рулем, когда отвлекается, и я хотел, чтобы все мы дожили до следующего дня, спасибо вам чертовски большое.
— Ммм… Я тоже могу это вынести, — рычит она мне на ухо.
— Ты, Каллиста Чирилло, плохая, очень плохая девочка.
— Вот что происходит, когда тебя забирает дьявол, — стонет она, заставляя мой член изнывать от желания к ней.
— Я должен отвести тебя наверх, — признаюсь я. Она слишком хороша для этого. Трахаться в машине посреди подземного гаража.
— Не относись ко мне как к той девушке, Деймон. Не тогда, когда ты знаешь, что она так далека от истины, — предупреждает она.
— О, Ангел. Я более чем осознаю, что внутри тебя сидит маленький дьяволенок. Я хватаю ее за горло, и она вздрагивает, ее потрясенный вздох разрывает воздух. — Я видел его.
Ее бедра двигаются сильно, более настойчиво в ответ на мои слова.
— Ты был засранцем для доктора.
— Он хотел кое-что, что принадлежало мне.
— Деймон, он действительно, действительно этого не делал. Он был чертовски напуган тобой.
— Я знаю, мне это понравилось, — признаюсь я.
Она качает головой, отчитывая меня, но, вопреки этому, протягивает руки и расстегивает молнию на моей толстовке, обнажая мою изуродованную кожу.
Привычка заставляет мои мышцы напрягаться от потребности прикрыться, и в ту секунду, когда она отстраняется, ее глаза встречаются с моими, я знаю, что она это почувствовала.
— Никогда не прячься от меня, Николас. И в ответ я никогда не буду прятаться от тебя. Никогда. — Она наклоняется вперед, проводя носом по моему горлу. — Я хочу всех тебя. Хороших, плохих и уродливых. Темных, опасных и смертоносных. И все, что между ними. Твои шрамы меня не пугают, как и твоя тьма. Единственное, что меня по-настоящему пугает, это мысль о том, что ты отгораживаешься от меня, что я тебя теряю.
— Черт возьми, Ангел. Ты разрушаешь меня.
— Хорошо. Это чувство полностью взаимно. Итак, ты собираешься что-нибудь предпринять по этому поводу, — она снова покачивает бедрами, — прежде чем мы поднимемся в нашу квартиру и начнем нашу новую жизнь? Вместе.
В моей груди раздается одобрительный рык.
— Скажи это еще раз, — требую я.
— Вместе.
— Да, другая часть, — стону я, когда она продолжает давить на меня.
Ее брови сжимаются, когда она вспоминает, прежде чем гаснет лампочка.
— Наша квартира?
— Черт возьми, да. Наша.
Моя сдержанность разлетелась в клочья, я переворачиваю нас, укладываю ее на сиденье рядом со мной и стаскиваю леггинсы и нижнее белье с ее ног.
— Деймон, — кричит она в шоке, когда я натягиваю штаны на задницу, освобождая свой член.
Кончик блестит от всей ее шлифовки.
— Пожалуйста.
— Чертовски нравится, когда ты выпрашиваешь мой член, Ангел.
Закидывая одну из ее ног себе на плечо, я отрываю ее бедра от сиденья и резко вхожу в нее.
— Да, — кричит она, ее киска сжимается вокруг меня и пытается засосать меня глубже.
Черт. Мои глаза закатываются, когда я сжимаю ее бедра сильнее, прижимая ее тело ко мне, пока я не погружаюсь полностью.
— Да, да, — повторяет она, когда я кружу бедрами, задевая это сладкое местечко внутри нее с каждым вращением. — Трахни меня, Деймон. Мне это нужно, ты мне нужен.
Нависая над ней, я кладу руку рядом с ее головой, удерживая другой рукой ее бедро.
— Я никогда ни в чем не могу тебе отказать, Ангел.
Я сильно вошел в нее, и, если бы я не держал ее, она ударилась бы головой о дверь.
Прошлой ночью, когда я лежал там, прокручивая в голове все это безумное дерьмо и гугля, как сумасшедший, пытаясь подавить панику, это была одна из вещей, которые я искал.
С тех пор, как я вернулся, я не действовал с ней жестко. Мое тело было не в состоянии этого сделать. Но черт возьми, если я этого не хотел, и мысль о том, чтобы что-то сделать, причинить боль ей или ребенку, чертовски пугала меня. Но, прочитав о сексе во время беременности больше, чем я когда-либо думал в своей жизни, я понял, что, к счастью, мне не нужно сдерживать свою девушку. По крайней мере, пока нет. Возможно, у нее найдется еще что-нибудь сказать по этому поводу чуть позже. Но прямо сейчас она будет продолжать получать худшее — или лучшее, как она могла бы утверждать, — от меня. Потому что, черт возьми… Мне нужно было, чтобы она была чем-то свирепым.
Ее ногти впиваются в меня, царапая мои плечи после того, как я стягиваю толстовку с рук, когда я беру ее с дикой самоотдачей.
— Моя. Моя. Моя, — повторяю я с каждым ударом.
— Да. ДА. Деймон. Николас. Черт.
— Кончай на мой член, Ангел. Затем ты вернешься в нашу квартиру и начнешь наше совместное будущее с моей спермой, капающей из твоей киски.
— О боже, — хнычет она, ее влагалище сжимается на мне. — Я люблю тебя.
Садясь, я слегка меняю угол наклона и прижимаю большой палец к ее клитору. В ту секунду, когда я поворачиваю его, она взрывается, наполняя тишину подземного гаража своими криками по мне.
Еще три толчка, и я падаю через край, мой член дергается глубоко внутри нее, покрывая каждый дюйм ее тела мной.
— Черт,
