покупать мне вещи последние два месяца. Никакого кофе. Ни булочки, ни рогалики. Я провела эту черту, чтобы он знал, что наши воскресные встречи — это не свидания.
За исключением того, что это было свидание. Первое. И последнее.
Позже вечером, когда мы выйдем из ресторана, мне придется подвести еще одну черту. Я не ждала этого разговора, но надеялась, что смогу легко его подвести.
Подошла официантка, ее улыбка была ярче, чем за весь вечер, и принесла наш счет. Верный своему слову, Лэндон заплатил за нашу еду, а затем проводил меня на улицу.
— Не хочешь прогуляться? — спросил он.
— Конечно. — Было темно, и мысль о том, чтобы оказаться на открытом месте, все еще заставляла меня нервничать. Но мы были в тихом районе — итальянское заведение было небольшим местным заведением — и я чувствовала себя в безопасности с Лэндоном.
Мы отправились в путь легким шагом, наслаждаясь теплым осенним вечером. Хотя я позаботилась о том, чтобы застегнуть свое шерстяное пальто и засунуть руки в его карманы.
— Так что… не для того, чтобы поставить тебя в затруднительное положение или что-то в этом роде. — Лэндон посмотрел на меня сверху вниз с кривой улыбкой. — Но каковы шансы, что я получу второе свидание?
— Не очень хорошие.
— Я ожидал этого. — Его улыбка осталась на месте. — Нам чего-то не хватает.
— Ты тоже так думаешь?
— Ага. — Лэндон поднял руку. — Не пойми меня неправильно. Ты удивительная женщина. Но нам не хватает…
— Страсти.
Он кивнул.
— Это подходящее слово.
— Может быть, мы и не подходим друг другу, но мне бы не помешал хороший друг. Заинтересован?
— Определенно, — сказал Лэндон без промедления.
Мы продолжили идти, и через несколько кварталов он посмотрел на меня и что-то промычал. Он открыл рот, но прежде чем что-то сказать, покачал головой и снова перевел взгляд вперед.
— Что?
— Ничего.
Я подтолкнула его локоть своим.
— Расскажи мне.
— Я думаю, что это неправильно.
— Э-э, хорошо. — Я не была точно уверена, что это значит.
— Просто… Я думала о своей идеальной женщине.
— Которой я не являюсь.
— Нет. Извини. — Он усмехнулся. — Но я просто подумал, что если такая великолепная, умная женщина, как ты, не в моем вкусе, то кто же тогда?
— Кажется, что это должно быть проще, не так ли? Найти подходящего человека, которого можно полюбить?
— Ты это сказала.
— Это, наверное, странный разговор после свидания, — сказала я. — Но теперь мы друзья. Так что мне любопытно. Когда ты думаешь о своей идеальной женщине, какой ты ее представляешь?
— Ты права. Это странный разговор после свидания. — Он рассмеялся. — Но мы же друзья.
— Да, это так.
— Я, э-э… — Он потер затылок, колеблясь. Затем он сказал:
— Я не хочу, чтобы ты принимала это близко к сердцу.
— Я не буду. Я обещаю.
— Хорошо. Ну, я думаю, мне нужна женщина, которая не была бы такой спокойной, как ты.
Я остановилась как вкопанная на тротуаре.
— Ты думаешь, я спокойная?
Он остановился и обернулся.
— Да. Ты холодная.
— Подожди. — Я достала свой телефон из сумочки и открыла камеру. — Повтори это еще раз, на этот раз, чтобы я могла записать. Никто, и я имею в виду, никто за всю мою жизнь, никогда не называл меня холодной. Но не расслабляйся.
— Не-а. — Лэндон ухмыльнулся, повернул телефон так, чтобы было включено видео, затем сказал:
— София Кендрик. Ты холодная.
Я улыбнулась, нажимая на конец записи.
— Я думаю, что наши определения холода разные.
— Может быть. — Он кивнул, и мы продолжили идти, оба с легкими улыбками. — Может быть, холод — это неправильный термин. Но мне нравится взъерошивать перья женщины. Мне нужен кто-то, кто встретится со мной лицом к лицу в дебатах. Кто-то, кто при случае будет заводиться. Кто-то упрямый и с железной волей. Это вызов. Опять же, без обид. Но я думаю, что сегодняшнее пари было первым случаем, когда мы заняли противоположную позицию по какому-то вопросу. И в конце концов ты все равно встала на мою сторону.
Теперь я поняла, что он имел в виду под холодом. Хотя я думаю, что он принял меня за легкомысленную, хотя на самом деле это было просто взаимное отсутствие страсти друг к другу.
— Значит, ты хочешь женщину, которая будет держать тебя в напряжении.
— Именно.
Лицо моей сестры всплыло перед глазами.
Я посмотрела на профиль Лэндона, изучая прямую переносицу. Он бы устроил Обри погоню за ее деньгами, это уж точно.
— Ты должен пригласить мою сестру на свидание.
— Твою сестру? — скептически спросил он. — Разве это не будет странно?
— Для меня? Вовсе нет. И если тебе нужна женщина-вызов, то я не встречала никого на Манхэттене, кто был бы более сложным испытанием, чем Обри.
Я спрятала улыбку при мысли о том, что он пригласит Обри на свидания. Она заставила бы офицера МакКлеллана преодолеть множество препятствий, только чтобы пройти через парадную дверь «Кендрик Энтерпрайзиз».
Но он будет преследовать ее. Настойчиво.
Кроме Лэндона, я не могла вспомнить человека, который преследовал бы меня — не то чтобы я заставила кого-то из них далеко гнаться. Одной из многих проблем во всех моих прошлых отношениях были усилия или их отсутствие.
Мой идеальный мужчина преследовал бы меня с дикой самоотверженностью. Он не принял бы отказ в качестве ответа. Не было бы никаких препятствий, никаких семейных проблем, никакого расстояния, ничего, что удерживало бы его вдали от меня.
— Подумай об этом, — сказала я Лэндону. — У тебя есть ее номер. И не то чтобы ты в этом нуждался, но у тебя есть мое благословение.
— Спасибо.
— Я думаю, мне тоже лучше пожелать тебе удачи. Обри — единственная в своем роде.
Он снова усмехнулся и больше ничего не сказал до конца нашей прогулки. Вызвала ли я у него интерес? Посеяла ли я зерно? Я скрестила пальцы, надеясь, что такой хороший парень, как Лэндон, сможет преодолеть все препятствия Обри.
Проехав еще несколько кварталов, я написала Глену, и он приехал, чтобы забрать меня. Стоя у двери машины, я встала на цыпочки и поцеловала Лэндона в щеку.
— Спасибо за ужин.
— Всегда пожалуйста. Как насчет кофе на днях?
— Я с удовольствием. — Я помахала рукой на прощание и села в машину, направляясь домой.
На улице было тихо, движение было слабым, и ни одно такси не просигналило на обратном пути в Сохо. Когда я вышла из машины, все было почти спокойно. Листья с деревьев вокруг моей улицы начали опадать, усеивая тротуар лимонно-желтыми и вишнево-красными пятнами.
Я кивнула своему швейцару, когда он
