— Эй, сделай мне приятное и освободи место в этой зоне, ладно?
Двадцатилетний хипстер, которого он окликнул, уставился на него, явно смущенный видом массивного итальянца, высунувшегося из окна.
— Ну? — Адди хмыкнул, его густые брови низко нависли над глазами.
Мгновенно парень пришел в движение и освободил место в зоне, чтобы Адриано мог завести машину и припарковаться. Он даже вернул дорожные ограждения на место после того, как мы разместились.
Адди двинулся к нему своей неуклюжей походкой, парень заметно струсил, а затем предложил руку для рукопожатия с купюрой, незаметно сложенной в ладони.
— Спасибо, — сказал он с улыбкой, которую нельзя было назвать дружелюбной на его грубоватом лице.
Парень принял рукопожатие с трепетной улыбкой и удалился.
Когда Адди повернулся ко мне лицом, в его глазах стоял смех.
Я покачала головой.
— Ты ешь детские мечты на ужин, да?
Он негромко засмеялся, провожая меня до двери. Я ничего не сказала, когда он последовал за мной в вестибюль, но когда он пошел со мной через охранную баррикаду, я подняла руку.
— Что ты делаешь?
Потянувшись во внутренний карман своей кожаной куртки, он достал бейдж с именем: Адриан Смит.
Вопреки себе, я рассмеялась.
— Ты не мог придумать ничего более оригинального, чем Смит?
Он пожал плечами.
— Хорошо, но зачем тебе это? В здании я в безопасности, — настаивала я, скрестив руки, чтобы встретить его своим самым холодным взглядом.
— Приказ босса, — ответил он.
Я действительно начинала ненавидеть эту фразу.
— И что ты собираешься делать? Сидеть весь день возле моего кабинета?
Он снова пожал плечами.
— Нет, если этого не надо. Ты должна писать смс, если тебе нужно куда-то идти.
Я закатила глаза.
— А если я не отпишусь, как ребенок?
— Твои похороны, — был ответ.
Мы уставились друг на друга, лицо Адди было абсолютно пустым, а мое маской возмущения.
— Новый парень, Ломбарди? — позвал Билл, один из моих помощников по делу Сальваторе, проходя рядом с нами через контроль безопасности.
Я показала ему средний палец.
Адди усмехнулся.
— Да, мы и вправду на тебя влияем.
У меня вырвался вздох, когда я попыталась выплеснуть часть своего отчаяния.
— Ладно, я не планирую покидать офис до полудня. Я напишу тебе. Но ради Бога, пожалуйста, не провожай меня в мой кабинет, как ребенка. Это моя работа. Я бы хотела сохранить профессионализм, который еще могу сохранить.
Он моргнул, и на мгновение мне показалось, что он не тронулся с места, но потом он протянул руку и похлопал меня — сильно — по плечу в знак согласия. Я видела, как он повернулся и вышел из здания, где прислонился к стеклянной стене рядом с дверями и закурил.
Я вздохнула, понимая, что это самое лучшее, что могло быть.
Но когда я проходила через охрану и заходила в лифт, на моем лице заиграла улыбка.
Потому что, очевидно, не только Данте заботился о моей безопасности, но и парни тоже.
И это чувствовалось лучше, чем должно было быть.
Я обедала в конференц-зале, пока пыталась понять, что делать с обвинениями Данте в незаконных азартных играх и рэкете, когда движение у двери привлекло внимание.
— Привет, Елена, — почти смущенно сказала Бэмби, занавес из густых светлых волос струился над ее плечом, частично скрывая лицо. — Прости, что побеспокоила тебя на работе, но я… я хотела продолжить тот разговор, который мы так и не смогли провести.
— Конечно, — сразу же предложила я, перекладывая бумаги и пластиковую миску с салатом на столе, освобождая ей место напротив. — Кажется, я дала тебе свой номер телефона?
— Да, но я подумала, что должна поговорить с тобой лично.
Она села спиной к двери, затем посмотрела через стекло на адвокатов, проходящих через зал, и встала, чтобы пересесть на стул с моей стороны, чтобы видеть зал, не поворачиваясь.
Хм.
Мой интерес разгорелся, я скрестила ноги и сложила руки на коленях.
— Я в твоем распоряжении.
Она почти судорожно пожевала губу, глядя на свои руки.
— Я не замужем, и не вдова. Ты знала об этом? Вот почему Данте заботится об Авроре и обо мне. Когда я родила ее вне брака, мои родители… они не были счастливы.
Нет, я могу себе представить, что они не были бы счастливы.
Когда я была недолго беременна ребенком Дэниела, а потом потеряла его из-за внематочной, мама была снисходительна к тому, что мы не были женаты. Я задавалась вопросом, было ли это потому, что я всегда считала, что это лишь вопрос времени, когда я стану женой Дэниела, или мама была менее жестко традиционной, чем я могла бы ей приписать. Я знала женщин в Неаполе, которых изгоняли из семейных домов за секс до брака, не говоря уже о рождении внебрачного ребенка.
— Мне жаль, — сказала я Бэмби, хотя эти слова показались мне банальными.
Меня злило, что к женщинам предъявляются такие невозможные требования, и было больно за эту милую голубоглазую женщину, которой пришлось пройти через все это в одиночку.
— Grazie [125], — любезно сказала она. — Авроре было два года, когда мы познакомились с Данте. Мой родной брат не разговаривал со мной, но позволил мне за дополнительные деньги заниматься уборкой в его доме, и однажды Данте оказался там. Он увидел, как Аврора сначала играла с метёлкой, а потом присел, чтобы поиграть с ней. — в ее взгляде была мечтательность, на губах застыла мягкая улыбка.
Я задалась вопросом, была ли Бэмби влюблена в Данте, и очень надеялась, по причинам, в которые я не хотела вдаваться, что нет.
— Позже он нашел меня в ванной, когда я чистила унитаз, и он был таким огромным, что едва помещался в дверную раму. Сначала я подумала, что он будет кричать на меня за то, что я привела Аврору на работу, но он только спросил, как меня зовут и могу ли я по четвергам убираться у него дома. — она засмеялась, покачав головой. — Я не знала, что делать с его смешанным акцентом, с его властностью и обаянием. Это было такое чуждое сочетание. Но я согласилась. Он был капо. Что еще мне оставалось делать?
Я сочувствовала ей, поскольку Данте уже попадал в похожую, но гораздо более напряженную ситуацию, когда заставил меня переехать к нему.
— Один день недели превратился в два, потом в три, а потом он вдруг стал нанимать меня на полный рабочий день, чтобы я присматривала за его домом. Он нашел для нас с Авророй лучшую квартиру неподалеку и настоял на том, чтобы я платила ему за аренду по явно заниженной цене. Это было воплощение мечты, правда.
Это звучало как мечта, начало сказки, где нищенка влюбилась в темного принца.
Я была поражена, когда поняла, что в каком-то смысле это очень похоже на мою собственную историю с мафиози. Я родилась в неапольских трущобах, Данте же был сыном герцога вересковых пустошь Англии. Даже если я выросла отдельно от него, его дело все равно принесло бы мне деньги и успех, о которых я всегда мечтала, а это уже был своего рода счастливый конец.
Не так ли?
Я не смела надеяться на что-то большее.
Хотя, судя по румянцу на щеках Бэмби, было очевидно, что она надеялась.
— Мой брат даже снова начал общаться со мной из-за Данте. Я обязана ему всем, правда. Вот почему я здесь. — она посмотрела на меня огромными голубыми глазами, полными суровой решимости. — Мне нужен адвокат.
— Хорошо, — легко согласилась я, желая помочь ей. — Зачем?
— В моей жизни появился мужчина, и в последнее время он меня пугает. — ее голос дрогнул. — Пугает Аврору.
Злость пронзила меня.
— Он причинил тебе боль?
— Только один раз, — призналась она, закусив губу так сильно, что пошла кровь. — Но я ходила в больницу и все такое, так что у них это зафиксировано. Он ударил меня кулаком в живот, и я два дня не могла стоять прямо.
— Он… член Семьи? — спросила я негромко, гадая, не поэтому ли она так старалась скрыть свою мольбу о помощи.
