жизнь и реализацию, и только эта новость помогла мне справиться с тем адом, через который я прошла в реабилитационной клинике.
И возвращаться в него я не хотела, как и к антидепрессантам с их потрясающими побочками. Как и в свое прошлое, что растворилось глубоко в омуте памяти.
А Себастьян… Как только он узнал, что я в нескольких часах лету на вертолете, прибыл за мной. А дальше — спонтанное предложение отметить вместе мой день рождения на Женевском озере. Мне было так грустно и одиноко, что рядом нет ни одной живой души, которой было бы не плевать на меня и мой день, что я согласилась.
То свидание стало началом моих отношений с Гримальди. И моей новой жизни, в которую окончательно вернулись обыденные человеческие радости — мужская поддержка, твердое плечо, уважение и понимание, совместное времяпровождение с мужчиной.
Швейцария так сильно запала мне в душу, что уже на следующий день я отправила свое резюме в местный офис «Майкрософт». Оказалось, что компания и сама писала мне, как лучшей ученице курса, поэтому должность я получила легко, как и последующее повышение.
— Я хорошо помню только то, как ты прыгнул с лодки в озеро, пытаясь меня впечатлить, — дразню его я. — Конечно, мне там понравилось, Себ.
— И зря старался, потому что мой полуголый вид тебя мало интересовал, — недовольно ворчит Гримальди. — В этот раз все будет еще лучше. Как тебе в новой должности? — комментирует мою приятную новость, о которой ему писала.
Я была обычным разработчиком, а теперь стала куратором крупных проектов по разработке. Короче говоря — стала боссом над разработчиками, окончательно сломав все стереотипы о дочерях шейхов. Я первая… кому удалось стать настолько свободной, зажить обыденной жизнью западного сообщества.
— Неплохо. Чувствую, что будет сложно. Да и практики руководителя у меня не так много…
— Ты училась в одном из лучших американских вузов, Энжи. И они сами предложили тебе повышение.
— Ну, думаю, мой статус и королевская кровь сыграли здесь свою роль, Себастьян. Хотя… может, они увидели во мне то, что так долго искали.
— Как и я, — с нежностью в голосе добавляет принц. — Моя маленькая айтишница, — с придыханием обдает мое ухо низким шепотом.
В эту секунду моя голова начинает резко кружиться. Хочется закричать в трубку. Хочется выкинуть телефон в Лимаат.
Но я этого не делаю.
Вдох и выдох.
Молчи, терпи, от всех укрой.
Что внутри.
Одна ошибка может все сломать…
— Ладно, Себ, мне пора бежать, — быстро переключаюсь на рабочую тему, не поддерживая его «секс по телефону». — Всех собирают на совещание, — наспех бросаю я, протягивая руку за стаканчиком латтэ. — Пока, созвонимся.
Не дождавшись ответа Гримальди, я быстро кладу трубку и с нетерпением жду, когда смогу добраться до офиса и погрузиться в рабочий процесс.
Стать роботом, лишиться сердца — это то, к чему я шла очень долго, и едва ли в этом мире есть что-то, что способно вернуть милую, импульсивную, эмоциональную, наивную, порой глупую Пикси к жизни.
Сегодня я покидаю офис вовремя, чем вызываю бурное удивление у своих коллег. Приложив ключ-карту к двери своих апартаментов в центре Цюриха и оказавшись внутри, вздрагиваю от шума воды в ванной.
Я не ждала гостей. Но кажется, Никки заявилась ко мне без приглашения. Самая лучшая новость за сегодня.
— Ты же говорила, что приедешь через неделю! — этой фразой я встречаю свою подругу, как только она выходит из душа. Ее длинные волосы прилипают к плечам, а глаза сияют так ярко… как давно не сияли мои.
— Мои съемки в Милане урезали. Бюджет у бренда закончился. Но я только обрадовалась этому факту, — она кружится на месте похлеще профессиональной балерины, и ее необычная нога совсем не мешает ей быть грациозной, пластичной и женственной. — Я жутко соскучилась по Кайлу, — никак не могу привыкнуть, что она называет Чаппи по имени. — И по тебе, конечно, — не выдержав, я кидаюсь к Никки, чтобы крепко обнять ее и вновь ощутить все это тепло и поддержку, которую могу получить лишь от нее.
Никто и никогда в этом мире не поймет меня, как она.
— Почему сразу не пошла к Чаппи? — ключ от своей квартиры я дала ей давно, еще когда уезжала в отпуск, а за Брейном нужно было присматривать. Будто услышав, что я думаю про него, мой пес дружелюбно тявкает и прижимается к моей ноге влажным носом.
— Как дела, мой мальчик? Ты хорошо спал и кушал? Иди ко мне, такой сладкий, — опускаюсь на колени и ласкаю его, как любимого ребенка, почесывая кожу за черным ушком.
Брейн виляет хвостом со скоростью света и, слегка прищурив веки, дружелюбно пыхтит. Обнимаю его, совершенно не боясь пропахнуть шерстью любимого друга.
Самый лучший подарок в моей жизни.
Сколько раз Брейн выручал меня из самых сложных рецидивов в моральном состоянии. Спасал от приступов паники и просто был рядом, когда я плакала в подушку. Он и путешествовал со мной везде, и за три года стал неотъемлемой частью меня самой. А вот у Себастьяна на него аллергия, что жутко раздражает обоих — они не ладят.
— Хочу устроить ему сюрприз. Не хотела появляться у него, не сходив в душ. Ты же не против? Брейн сначала признавать меня не хотел. Лаял на всю квартиру, чуть все соседи не сбежали. Пришлось показывать наши совместные фотки.
— Конечно нет, мой дом — твой дом, — приложив усилие, я все-таки отрываюсь от Брейна и бегу к холодильнику, намереваясь накормить свою гостью и этого сладкого мальчика. Видели бы вы его умную мордочку. — Я же сама оставила тебе ключи.
— Это точно, — ухмыляется Никки, наблюдая за тем, как я быстро нарезаю салат, не поднимая на нее глаз. — Ты как, в порядке? — Вероника тщательно рассматривает меня.
— А что, что-то не так? — наспех заглядываю в зеркало, поправляя волосы.
— Выглядишь роскошно, но глаза…, — начинает она. Знаю, какое словно она хочет сказать.
Выдают.
— Никки, давай не будем начинать эту тему, — улыбаюсь подруге, основательно давая понять, что в психотерапевте больше не нуждаюсь. — В прошлый раз это плохо кончилось.
— Это точно. Я уже думала, что стоит снова звонить психиатру и отправлять тебя в Анмар на реабилитацию, — заявляет она, скрестив руки на груди.
— Я же попросила, — вновь искренне произношу я, ощущая, как меня начинает трясти при слове «Анмар». — Давай закроем. Договорились?
— Хорошо, хорошо, — она сдается, вскидывая вперед ладони. — Кто бы мог подумать, что мы станем так близки? — обнимает меня со спины, пока я расправляюсь с помидорами черри,
