class="p1">— Ты так мило просишь,
anima mia, — сказал я ей, вдавливая в неё свои белые, скользкие пальцы, одновременно теребя ее клитор. — Но я обещал показать тебе, что такое настоящий трах, а я беспощадный учитель.
Я наклонился и поцеловал ее, когда она снова кончила, заглушая ее крик. Мое дыхание было у нее во рту, мои пальцы — в ее киске, а мое имя — в ее сердце, именно там, где я и хотел.
Ренато
Клуб «Норт-Шор» был местом, где можно было встретить элиту Атлантик-Сити или засветиться перед ней. В основном, это были богатые старики, которые играли в гольф, щупали персонал и писали в кусты. Настоящая круговая порука привилегий и коррупции. Все члены клуба так или иначе принадлежали мне. Я не был похож на своего отца, который смотрел слишком много фильмов и полагался на подход «лошадиной головы в кровати»24 к управлению бизнесом. Страх и угрозы могли работать только до определенного момента. Я предпочитал рычаги давления и гарантированное уничтожение. Мы не были похожи.
Людей, которые переходили дорогу моему отцу, избивали, а членов их семьи брали в заложники. Люди, которые переходили дорогу мне? Я хоронил их социально, профессионально, а затем, когда они были достаточно измучены, — физически.
Недостаточно было убить мужчину, подобного завсегдатаям клуба «Норт-Шор». Сначала нужно было опозорить его. Разрушить его репутацию. И лишь потом убить. Всему свое время.
Мы с Элио подождали, пока комиссар Рейнольдс и судья Элленс окажутся у самой дальней от клуба лунки, прежде чем направиться к ним.
— Доброе утро, джентльмены, какое совпадение. Я не знал, что вы здесь играете.
Ложь, конечно, очевидная для всех присутствующих. Я знал каждую чертову вещь об этих скользких подобиях мужчин.
Комиссар Рейнольдс пришел в себя первым.
— Ренато! Я не знал, что ты играешь. Никогда раньше не видел тебя на поле.
— Что тут сказать, работа не дает мне покоя, и я пренебрегаю своими хобби. Полагаю, тебе это незнакомо, комиссар. Ты никогда не пренебрегаешь своими увлечениями, не так ли?
Лицо комиссара покраснело, и он сдавленно закашлялся.
Увлечения Рейнольдса были довольно стандартными. Пить, нюхать все запрещенные вещества, которые только можно запихнуть в нос, проигрывать в азартные игры свои сбережения и гоняться за какой-нибудь бедной эскортницей на ночь, разочаровывая ее плохим исполнением. Я точно знал, насколько плохим, потому что видел видеозаписи. С навыками Джады в моем распоряжении было легко получить именно те доказательства, которые могут погубить мужчину.
— Что это значит?
— В последнее время тебе приходится несладко. Мы уже говорили о кредите, если помнишь?
Рейнольдс облизнул губы.
— Помню.
— Bene25. Значит, эта часть разговора не нуждается в повторении. Откуда ты знаешь Хуана Кастильо?
Рейнольдс побледнел, а судья Элленс засуетился, внезапно очень заинтересовавшись травой у своих ног.
— Кого? — слабо спросил Рейнольдс.
Я усмехнулся.
— Ты собираешься так играть?
Валяние дурака со мной не работало, но Рейнольдс никогда не был самой яркой лампочкой.
— Что?
Я тяжело вздохнул, раздраженный тем, что на моем костюме может оказаться кровь. Подбросил дубинку в руке и сделал короткий оборот, прежде чем ударить тяжелой головкой по щеке Рейнольдса. Пара зубов вылетела на траву, а мужчина упал на колени.
— Это освежило твою память? Что-нибудь вспомнил?
Рейнольдс схватился за челюсть, словно она была сломана или вывихнута. Может, так оно и было. Мне было все равно. Элио протянул мне пачку фотографий, и я бросил их на комиссара.
— Я хочу знать, где прячется этот человек, и не пытайся сказать мне, что не знаешь.
Камера видеонаблюдения показала, как Рейнольдс встречается с Хуаном, тем самым хитрым посредником, который недавно зашел на мой склад на Клементс Драйв.
Глава картеля.
— Чего он хочет? — спросил я, приседая рядом с Рейнольдсом.
— Только этих двух дешевок, медсестричку и ее сестру — и избавиться от тебя. Разумеется, я сказал ему проваливать.
— Конечно, сказал. Давай кое-что проясним. Ты не можешь бороться со мной, Рейнольдс. Тебе не одолеть меня, даже если твою спину будут прикрывать малыши Кастильо. Ты не в силах изменить мою власть над этим городом, и не сможешь избавить меня от рычагов воздействия на тебя.
Я встал. Судья Элленс трусился возле гольф-кара. Это был тот самый судья, который подписывал все сомнительные бумаги, отправленные комиссаром Рейнольдсом, и все же он был настолько глуп, что выглядел удивленным тем, что его друг разозлил кого-то.
— Детективы Вэйн и Уайтли. Они работают на тебя?
Рейнольдс катался по земле, зажимая рот и сплевывая кровь себе на грудь.
— Если да, отзови их. Если нет, найди способ заставить их отступить. Я устал от них, и следующий раз, когда мне придется прийти и поговорить с тобой об этом, будет последним.
Я протянул руку за бутылкой с песком и нахмурился, когда Элио передал ее мне.
Я планировал засыпать немного песка в глотку Рейнольдсу, чтобы донести до него сообщение, но мерзкие свиньи нассали в бутылку, которую использовали для заполнения лунок. Я угрожающе перевернул бутылку над телом Рейнольдса.
— Увижу тебя с любым из Кастильо, и этот разговор пойдет совсем по-другому. Тебе не справиться со мной в моем городе, Рейнольдс. Даже не пытайся.
Я вылил на него смесь с запахом мочи, и бросил бутылку судье Элленсу, который неловко попытался поймать ее.
— До скорой встречи, джентльмены.
Чарли
Поздним декабрьским днем территория Casa Nera была девственно чиста. В лесу за стенами еще лежала осенняя листва, а небо было бледно-голубым. В воздухе витал слабый запах древесного дыма, как будто поблизости кто-то жег листья.
Гравий хрустел под ногами, когда я отошла от самого большого дома на территории комплекса и направилась в обход. Сонни следовал за мной, не отставая ни на шаг. То тут, то там мелькали вооруженные охранники, патрулирующие территорию. В одном из них я узнала Тони, парня, чье лицо я залатала в свою первую ночь в Casa Nera. В ту ночь, когда я пообещала Ренато поклоняться ему. Тони помахал мне рукой, широко улыбаясь. Я ответила на его теплый жест.
За огромным особняком располагался небольшой лес, огород с теплицей и небольшое каменное строение. Сегодня в маленьких окнах этого милого здания впервые горел свет.
— Что там? — спросила я Сонни, ожидая, пока он догонит меня.
— Часовня покойной миссис Де Санктис. Матери Ренато. Он поддерживает ее в хорошем состоянии. Ей там очень нравилось.
— Могу я посмотреть? — я уже направилась к двери.
Сонни поспешил за мной,
