около забора и всё видел, — пришло время рассказать правду.
— Ты был там и даже не подошёл? — крича на меня. — Мне так была нужна чья-то поддержка.
— Но мы же расстались.
— Это не повод. Я так плакала в тот день, мне было так больно, а ты просто стоял и смотрел, — слёзно говорила мне. Да, действительно я мог подойти, но видимо не осмелился это сделать.
— Извини, мне звонят, — телефон прерывает наш разговор. — Что? — аж машину затормозил.
— Что такое?
— Твоего папу признали невиновным, его подставили.
— Что? Да пошли они в жопу. Уроды. Дебилы. Сейчас? Когда человека уже нет в живых. Это всё ты, Даниэль, всё ты, да как ты мог? — выхожу из машинки сажусь к Аделине на заднее сиденье.
— Адель, поверь я не хотел этого, я сделал это вынужденно, ты веришь мне? — обнимаю её.
— Да, я верю тебе, — нежно целую её в губы, она отвечает мне на поцелуй. Покрываю поцелуями шею, грудь. Снимаю с неё платье, затем лифчик, до живота тоже дохожу. Такой гладкий животик.
— Даниэль, так хорошо, — стонала Адель.
— Я так скучал по тебе и твоему телу.
— Оно тоже скучало по тебе и твоему телу.
Дальше мы уже едем рядом на переднем сиденье.
Мы едем держась за руки, иногда я целую её руку.
— Даниэль, ты же знаешь, что это была ошибка, — начинает Аделина.
— Но это была приятная ошибка, — нежным голосом говорю я.
— Я замужем, — показывает мне своё долбанное кольцо.
— Люблю отбивать замужних женщин, — смотря на неё. — Я тебя так люблю, как никогда никого не любил, знай это, — признаюсь в любви ей.
— Даниэль, впереди, тормози, — смотрю вперёд, а там впереди, что-то едет, не успеваю затормозить, как на нас что-то налетает.
Дальше всё, как в тумане.
— Даниэль, с тобой всё в порядке? Ты меня так напугал, — это не голос Аделины.
— Вроде, — еле-еле проношу. Я в больнице. Но рядом Аделины нет. А где же она?
— Не вставай, у тебя легкое сотрясение мозга, врач запретил делать резкие движения.
— Хорошо, но где Адель? — спрашиваю всё-таки не выдержав я.
— Вот мне тоже оооочень интересно, как вы оказались вместе.
— Я не помню.
— Как это не помнишь?
— У меня же сотрясение, поэтому.
— Мы ещё поговорим насчёт этой Аделины, ты понял меня, ты хочешь, чтобы я вообще потеряла нашего ребёнка?
— Нет, что ты.
— Ладно я пошла, вечером зайду, мне в больницу пора.
— Хорошо, милая.
Уходит. Ну и пусть уходит. Что-то часто начала в больницу ходить. Странно.
— Доктор, а что с Аделиной?
— Она ещё не пришла в сознание, но со здоровьем всё хорошо, только лицо повреждено.
— А могу я к ней сходить?
— Вам пока нельзя вставать.
— Но доктор.
— Хорошо, следующая палата слева. Только ненадолго.
— Спасибо вам.
Сразу же встаю с кровати. Голова болит. Но к Аделине это не преграда.
Она лежит, на ней пластыри на лице, около губы и бровей. И на шее. Бедная моя девочка.
— Аделина, моя зеленоглазая девушка, я прошу тебя, пожалуйста проснись, ты же знаешь, что без тебя мне нет жизни, — сел рядом к ней, взял за руку. — Это всё из-за меня ты попала в эту чёртову аварию, ангел мой. Ты мой ангел во плоти, — даже слеза пошла.
Я уже собирался уходить, как слышу покашливание. Поворачиваюсь и виду, что Адель открыла глаза.
— Адель, — иду обнимать её.
— Даниэль, ты жив, я так рада, Даниэль, я так волновалась за тебя, ты как? — смотря на меня сияющими от радости глазами.
— Я отлично, только лёгкое сотрясение, главное, что ты жива и это самое главное, — целуя её руку.
— Сейчас, наверное, Давид придёт, тебе пора, не хочу, чтобы он нас снова увидел вместе.
— Хорошо, я приду скоро, — поцеловал в губы.
— Даниэль, — возмущённо.
— Что?
— Ничего, иди, — улыбаясь.
Ушёл, но сделал эту девчонку счастливой.
— А когда меня выпишут? — обращаюсь к врачу.
— Завтра утром.
— Хорошо, спасибо.
— Доброй ночи, — пожелал мне врач.
Такой замечательный человек.
— А где девушка, которая была здесь? — спрашиваю у девушек, которые лежат там.
— Её забрал такой симпатичный молодой человек.
— Понятно, спасибо.
Значит, Адель уже выписали. Давид, как можно скорее забрал свою жену. Скорее всего, он уже знает про нас.
Мне бы телефон, чтобы написать ей.
— Алё, Адель, это я Даниэль, ты дома? — взял телефон у врача.
— Да, я дома, Даниэль не звони мне больше, я тебя не люблю.
— Но Адель.
— Даниэль, забудь моё имя, никаких нас больше нет, всё кончено, я тебя не люблю, я люблю Давида.
Опа. Неожиданно. Как это не любит меня?
Бросает трубку.
Настроение плохое. Только что, Адель сказала что не любит меня, а любит этого тюбика Давида.
Утром меня выписывают и я еду домой на такси. Без настроения, грустный.
— Даниэль, — бежит ко мне навстречу Ангелика и вешается на меня, Давид и Аделина стоят держась за руки, как настоящие муж и жена. — Я так рада видеть тебя, с выздоровлением.
Аделина даже не смотрит на меня.
Давид пожимает за руку, но Адель не отпускает этого сделать.
— Скорейшего выздоровления, — желает мне Адель, но не подходит ни обняться, ни пожать руки.
— Спасибо.
Так проходит пять дней. Я не выхожу из комнаты, мне всё приносят в комнату. Покушать и попить. Врач сказал больше лежать, желательно недельку. Вот я по его наставлению так и сделал.
Аделина ни разу не зашла ко мне. Только Давид заходил, чтобы спросить, что мы делали с Аделиной в машине вместе, но я ссылался на сотрясание и, что я не помню этот период. Вроде поверил. Свадьбу мы перенесли, она через неделю. Как раз раны заживут. Ангелика редко бывает дома. Я только с Микки. Мой единственный лучший друг, ну ещё Марк.
— Семья, моя дорогая семья, — начинает Давид, а Адель стоит в сторонке, опустив голову, что на этот раз у него. Реально достал. В прошлый раз у него свадьба была, а что в это раз? — Адель беременна и мы скоро станем родителями, поздравьте нас.
Беременна? Значит у них было. Не может быть. Даже ложка падает из моей руки. Я в шоке.
Смотрю на Адель и взглядом спрашиваю: «Это правда?». Но она переводит взгляд на Давида. Все идут поздравлять, но не я.
Слышу какой-то знакомый голос. Поворачиваю голову, а это Даниэль у порога.
— Даниэль, ты жив, я так рада, Даниэль, я так волновалась за тебя.
— Я отлично, только лёгкое сотрясение, главное, что ты жива и это самое главное, —
