уже другой. Меня обвели вокруг пальца, как ребенка. Причем, мои же родители. Мать, как больная, хотела моей свадьбы с Мариной, и чтобы я никуда от нее не делся. Ведь, по словам матери, Марина — девочка очень хорошая и любит меня. Отцу нужны были инвестиции, и чтобы я никуда не ушел от жены. Поэтому в договоре прописан пункт, что тот, кто подает на развод, тот и теряет свою долю в общем деле и плюс отдает часть своих капиталов в виде недвижимости и нематериальных активов.
Я откашливаюсь, пытаясь вникнуть в его слова.
— То есть, ты все равно что-то потеряешь?
— Не что-то. Много. Очень много. Но не все.
— А твои родители?
— Они же не заботились обо мне, когда это придумывали.
— Марк…
— Тебе их жалко?
— Они не отстанут от тебя и дальше, будут продолжать тобой манипулировать.
— Значит, мы перестанем общаться. Если им нравится жить в этом обмане, то пусть и живут. Ты мне помогла наконец понять, что бесконечная гонка за богатством ничтожна. Можно быть счастливым и в двушке в Одинцово.
— Ты сам во всем виноват.
— Я и не спорю, поэтому и решить должен сам. Про месяц я сказал с запасом, чтобы Марина и все остальные не начали активизироваться и чтобы ничего не заподозрили. То, что я придумал, вернее, не я, а мой юрист, это вызовет у них шок.
— Что это?
— Я не могу сказать. Давай, я расскажу тебе, но потом. Для твоего же спокойствия.
— Это опасно?
— Думаешь, я сделаю что-то, что было бы опасно для тебя? — Поворачивается и смотрит, не улыбаясь. — Но лучше, если никто не будет это знать.
— Ладно. — Пожимаю плечами. — На самом деле, эти мелочи меня мало интересуют.
— И я бы не отказался от твоей помощи.
— От какой?
— Надо открыть пару счетов и перевести туда кое-какие деньги.
— На меня? — Сразу догадываюсь о его идее.
— Из всех я доверяю только тебе.
— Ничего себе. А если я сбегу?
— Если они принесут тебе счастье и компенсируют эти два года, то сбегай.
Слева в груди дрожит и ускоряется от его слов. Я вдруг снова чувствую себя обманутой.
— Скажи честно, ты начал снова меня добиваться, когда понял, что я смогу тебе помочь?
Он смеется и закатывает глаза.
— Дуреха. — Переворачивается и притягивает к себе. — Я все это затеял, когда понял, что хочу быть с тобой. Но ты к себе не подпустишь, пока я не разведусь.
— А я сдалась и подпустила.
— Ты же не жалеешь? — Просто целую в ответ. Сложно жалеть об этой ночи. — Что еще ты хочешь знать?
— Хочу. Вы целовались, спали, что тебе нравилось в ней?
— Алиса, зачем тебе это?
— Я должна понимать, в чем она была лучше, чтобы ты никогда не сравнивал нас.
— Ты и так во всем лучше. Я сравнивал ее с тобой. Не хотел, но сравнивал. И ты во всем выигрывала. Хотя… была одна вещь
— Какая? — перебиваю его и боюсь, что это будет что-то, в чем я проиграю.
— Она любила лазанью и готовила для меня. Вернее, заказывала в ресторане, и грела, но я прощал ей это. А тут я случайно узнаю, что ты лазанью ненавидишь.
— Я специально это сказала, чтобы задеть тебя. — Усмехаюсь в ответ.
— Так ты ее не ненавидишь?
— Нет, расслабься. Я даже научилась ее готовить.
— И ты молчишь? Ты так же ешь палочками?
— Дома да, в ресторане не выделываюсь.
— Кстати, ты меня своими голыми ногами отвлекла и я забыл совсем. Нашли бойфренда твоего.
— Артура? Он мне не бойфренд.
— Целовалась же с ним.
— Ты вообще с другой женщиной спал.
— Тебя не переспорить. Ладно, опустим это. И дружка его нашли тоже. Но тебе надо приехать в участок. Там какие-то подписи нужны, никак без тебя. Да, и я дам показания.
— Что с ними будет?
— Пока особо ничего на них нет. Фактически, это была только попытка, но что-то мне подсказывает, что это не первый их раз. Они слаженно действовали и ждали тебя или кого-то еще. Думаю, все-таки, это не первый раз. Пусть этим занимается полиция. Дядя сказал, что поможет.
— Он же…
— Нет. Я попросил его, чтобы родителям не говорил ничего. Он узнал тебя, когда увидел дело. Помнит еще то видео с твоим стриптизом.
— Черт. Это же надо было так опозориться. — Я прикрываю глаза ладонью, будто это может стереть мой позор.
— Я сегодня разговаривал с ним. Он удивился, что ты снова объявилась. Алис, это он тогда матери оговорился про тебя. Случайно. Ну, а найти твой адрес у нее после этого не составило труда.
— То есть?
— Просто спросил, что там с девушкой моей, мать и выспросила все про секретную девушку.
— Что ему мешает сейчас сдать тебя?
— Он единственный, кто останавливал меня от этого брака, чувствовал, что ничем хорошим это не закончится. Я попросил не говорить про эту ситуацию никому. Еще вопросы?
— Есть один.
— Бог мой, Алиса. Я уже нагулял аппетит и сейчас придется его удовлетворять.
— Если ты снова накосячишь, что я смогу с тобой сделать?
— У тебя будут мои счета. Делай, что хочешь.
— Марк, ты же говорил, что нам надо подождать месяц. Тебе надо жить это время с женой?
— Боюсь, что если оставлю тебя хоть на час, то ты точно попадешь в какую-нибудь передрягу. Машины ты ремонтируешь хорошо, но, как водитель или пассажир — ты косячная, уж прости. Поэтому я хочу быть рядом.
— Я не понимаю. Так, где ты будешь жить этот месяц?
— Тут, а ты со мной. И на работу ты ходить не будешь.
— Марк, а что с работой? Мы сегодня не поедем? — Я допиваю кофе и киваю ему.
— Я сказал всем, что сегодня занят, поэтому все работают дома. Заканчивай есть, нам надо съездить в отделение, потом к тебе, чтобы забрать вещи.
— У меня вид не очень для посещения участка. Только вечернее платье. А вся одежда в квартире. И… черт, — Я прикрываю рот рукой и зажмуриваюсь.
— Что еще?
— Я же забыла у них в машине сумочку. Там ключи от квартиры.
— Нашли твою сумочку, успокойся. Но тогда придется сначала в отделение за ней и за ключами.
— В платье? — Прикрываю глаза и вздыхаю. — Они, наверное, только забыли про то видео, как сейчас появилась новая причина посмеяться. — Марк улыбается в ответ и ставит кружку на стол.
— Давай закажем по интернету, привезут в течение часа.
Пока я мнусь и думаю, Марк идет в
