приступом боли, он едва успел выкрутить руль. Машину отбросило на обочину…
Утром Токман сам пришел и сказал мне, что согласен на Германию.
После слов доктора, о том, что операция прошла успешно, я почти час бродила по берлинским улочкам. Ваня долго отходил от наркоза, но очень быстро восстановился. Жизнь медленно начала входить в привычное русло...
Кручу на безымянном пальце кольцо, возвращая своим мысли на кухню Ванькиной квартиры. На улице ночь. Дождливая и холодная летняя ночь. Тиканье настенных часов раздражает.
Упираюсь ладонями в стол, и разогнув колени, тянусь к часовому механизму. Вытаскиваю батарейки, чтобы избавиться от этого противного звука секундной стрелки.
Невольно вспоминаю свадьбу брата. Да, он умудрился второй раз жениться. Аленка — его жена, была в ослепительно белом платье с длиннющим шлейфом. Количество гостей зашкаливало, а Агата то и дело успевала ангажировать молодых бизнесменов на медленные танцы.
Так вот, если еще месяц назад я просто болела желанием устроить грандиозный праздник, то теперь…теперь, хочу максимального уединения. Без толпы и глупых поздравлений.
Я хочу, чтобы этот день был поистине наш. И он будет. Будет именно таким.
Моим и Ваниным.
Слышу, как в замке поворачивается ключ, и выхожу в прихожую. Щелкаю выключателем, почти сразу сталкиваясь с Ваней глазами.
— Я думал, ты уже легла.
— Я все еще жду тебя,— трусь носом о его щеку.
Ваня разувается и обхватывает ладонью мою шею.
— Нужно поговорить,— поджимаю губы. — Это важно.
— Давай поговорим.
Токман кивает и подталкивает меня на кухню. Правда, я не двигаюсь с места. Прилипаю к полу в прихожей, заглядывая ему в глаза.
— У меня намечается тур…ты же не против?
— Я не против.
— Хорошо, — улыбаюсь,— только я кое-что хотела бы сделать, прежде чем уехать,— в сотый раз прокручиваю на пальце кольцо, чем привлекаю к своим рукам Ванино внимание.
— Согласен,— ловит мои пальцы,— нам обязательно нужно кое-что сделать,— шепчет заговорщически, поднося мою ладонь к своим губам. — Назначаю тебе свидание послезавтра в шесть. В загсе.
— Ты серьезно?
— Я всегда серьезно.
— А как же заявление?
— С этим проблем не будет. Просто оформят задним числом.
— Когда ты планировал сказать?
— Еще вчера, но ты вырубилась перед своим сериалом.
— Чуть все не пропустила,— смеюсь, крепко переплета наши пальцы. — Только давай без гостей и ресторана. Без всего. Только ты и я.
— Как тебе хочется.
— В джинсах и футболках. Я видела, у тебя в шкафу запрятаны джинсы с дырой на коленке, товарищ подполковник, — хохочу уже в голос, а Иван закатывает глаза. — Мой самый серьезный,— привстаю на цыпочки,— мой самый любимый.
Иван
Никогда не думал, что буду жениться в футболке и драных джинсах. Татка, кстати, оделась идентично.
— Последний локон, — выпускает завитушку из-под стайлера,— и я буду готова.
— Ага,— киваю раз в двадцатый и залипаю в смартфон.
— Все. Я все, Ваня!
— Отлично, едем?
— Может лучше наверх убрать? — оголяет шею, забирая завитые пряди к макушке.
— Нет. Мы и так уже опаздываем.
— Блин. Ладно, все, идем.
Закрываю квартиру и нагоняю Татку в лифте. Она рассматривает себя в зеркало, постоянно поправляя прическу. В какой-то момент ловлю ее руки и завожу за спину, вынуждая придвинуться ближе ко мне.
— Выдохни.
Татка шумно выдыхает, а я замечаю, как у нее начинают слезиться глаза. Внимание на этом не заостряю. Потому что это же Азарина, ей только дай повод развести сырость.
— Я просто не верю, — шепчет, прежде чем шагнуть в разъехавшиеся сворки лифта.
В салоне авто Татка болтает без умолку. Рассказывает про предстоящий двухмесячный тур.
— Тебе еще не поздно сбежать,— шучу, останавливая машину у здания загса.
— Не дождешься. Я тебя теперь даже мертвого на себе женю. Понял? — грозно прищуривается, а я получаю легкий удар в плечо.
— Конечно. Ты безумно доступно объясняешь.
Наташа прыскает и вылезает на улицу. Громко хлопает дверью, поправляя выправившуюся из джинсов футболку.
— Именно. Поэтому тебе, мой дорогой, сбежать не предлагаю. Иначе начнется поножовщина в моем лице. Я, может, этот день с восемнадцати лет ждала.
— Ждала? — притягиваю ее к себе, сразу, как Тата огибает капот.
— Очень. Только вот ты вечно тормозил,— прищуривается.
— Я?!
— А кто? Все, пошли. У меня сейчас нервный срыв будет. Волнуюсь, ад.
Честно говоря меня и самого слегка передергивает. Непоколебимое спокойствие, о котором мне за всю жизнь сказал даже мертвый, испаряется.
Чуть крепче сжимаю в ладони Таткину руку, и она бросает на меня быстрый взгляд. Поджимает губы и часто дышит. Улавливаю, как вздымается ее соблазнительная грудь под тонкой белой тканью футболки.
У нее дрожат пальцы, шариковая ручка несколько раз чуть не выскальзывает из рук, прежде чем она ставит размашистую подпись.
Мы обмениваемся кольцами, а дама регистратор, высоким голосом объявляет нас мужем и женой.
Татка улыбается, прикрывает глаза. Смахивает со щеки слезинку.
Делаю шаг ближе к ней, заключая в кольцо рук и целую. Она отвечает, а когда отстраняется, шепчет:
— Хочу ребенка. Я хочу от тебя ребенка, Ваня.
Смотрю в ее заплаканные глаза и снова крепко прижимаю к себе.
Нам остался эпилог. Принесу его в воскресенье, хочется закончить историю красиво, поэтому мне нужно немного больше времени)))
— Так можешь только ты! — негодует Агата, но при этом не перестает расцветать в улыбке, глядя на мой огромный живот. — Сначала свадьбу зажала, а теперь еще хочешь лишить меня участия в выборе имени ребенка.
— Прошло почти четыре года, а ты все никак не угомонишься, при любом удобном случае мне нашу свадьбу вспоминаешь.
— Конечно! Я хотела размаха, а не глупого селфи в драных джинсах. Где платье? Где фата? Гости? А как же поплакать, глядя на первый танец молодых?!
— В советском союзе,— смеюсь, допивая йогурт Люсиного приготовления. — Отстань от меня.
Закатываю глаза и убавляю в своей голове тетушкину громкость. Несмотря на желание родить, у меня даже забеременеть получилось далеко не с десятого раза. Гормональный сбой. Плюс отпечаток бурной концертной деятельности прошлого. Диеты, жуткий график…убитый иммунитет. В общем, прежде, чем внутри меня зародилась новая жизнь, пришлось пройти огонь, воду и медные трубы.
Вытягиваю ноги, чуть удобнее усаживаясь в кресле. С самого утра настроение паршивое. Ванька уже три дня в командировке,
