он этого хочет. Это снова заставляет меня улыбнуться, на этот раз шире.
— Честно говоря, я впечатлена. Вы, ребята, должно быть, получили неплохое увеличение бюджета от новой администрации. Я бы с удовольствием послушала, как вы собираетесь бороться с корпорациями, которые задолжали много неуплаченных налогов. За крупной рыбой, должно быть, гонится целая эскадрилья морских котиков, я права?
Он наклоняется к моему лицу, кладя руки на свои массивные бедра. Когда мы оказываемся лицом к лицу, парень мягко говорит:
— Я не из налоговой службы, милая. И это, блядь, не шутка. У тебя большие неприятности.
— Это было бы не в первый раз. Это будет не в последний раз. Тебе нравятся блондинки? Я знаю девушку, которая работает в моей студии йоги, которая сошла бы с ума от твоей ауры Гризли Адамса. Хотя у нее один из тех раздражающе высоких детских голосов, но если не обращать на это внимания, она действительно милая. Ты выглядишь так, будто тебе не помешало иметь рядом ту, что присматривала бы за тобой.
Когда он только смотрит на меня, поджав губы и раздувая ноздри, я добавляю:
— Ты накачал меня кетамином? Потому что я знаю, как он негативно влияет на мою память, и я не могу вспомнить ничего между моментом, когда существа из черной лагуны затащили меня в воду, и моментом сейчас. Мне бы хотелось знать, как я не утонула. Кстати, реквизит для сообразительности. Джеймс Бонд гордился бы тобой.
Через мгновение Человек-гора выпрямляется. Он бросает взгляд через плечо в сторону стекла, затем медленно заходит за мой стул и останавливается там.
Его голос, в котором слышится явное предупреждение, произносит:
— Деклан О'Доннелл.
— Приятно познакомиться с тобой, Деклан.
Я смотрю прямо в стакан, когда говорю это, улыбаясь своей едкой улыбкой.
Надеюсь, что у того, кто наблюдает за мной из-за этого двустороннего зеркала, сейчас нервный срыв. Люди ненавидят, когда ты не испытываешь такого ужаса, какой они пытаются на тебя нагнать.
Человек-гора кладет руки на спинку моего стула и наклоняется к моему уху. Тихим голосом он говорит:
— Не держи меня за гребаного дурака, Слоан.
— Я? Держу тебя за дурака? Я бы никогда так не поступила. Ты кажешься слишком умным. Рубашка в клетку сразу выдает тебя.
Я почти слышу, как у него происходит резкий скачок артериального давления.
— Ты считаешь себя очень умной, не так ли?
— Я явно умна. Не хотели бы вы провести для меня тест на IQ? Ставлю десять баксов, что я побью твой минимум на тридцать очков.
Он оставляет попытки запугать меня сзади и обходит вокруг, чтобы снова встать передо мной, затем произносит:
— Смейся над этим, если хочешь, но если ты не будешь сотрудничать со мной, ты останешься в этой комнате на всю оставшуюся жизнь без контактов с внешним миром и у тебя не будет ничего, кроме ведра, в которое можно срать.
— Понимаю. Вот тебе и Билль о правах и эти надоедливые шестая и восьмая поправки.
Он прищуривается, услышав мой презрительный тон. Некоторое время он скрежещет зубами. Это напоминает мне о Деклане. Я скучаю по нему с острой, внезапной болью.
— Деклан О'Доннелл, — снова произносит Человек-гора. — Расскажи мне о нем.
— Никогда о нем не слышала. Итак, как давно вы работаете в ФБР? Или это ЦРУ? Держу пари, они действительно полезны для здоровья. Похоже, их дресс-код стал немного свободнее, но на самом деле я знаю что-либо о федеральном правительстве только из фильмов. Вы видели франшизу о Джейсоне Борне? Люблю этого парня. Такой напряженный.
— Как вы с ним познакомились?
— Кто? О, опять этот парень Деклан? Я уже говорила тебе, что понятия не имею, кто это.
Человек-гора огрызается:
— Мы наблюдали за тобой. Мы знаем, что ты с ним связана. Мы подобрали тебя на его территории.
— Послушай, я просто в отпуске. Я поехала в фешенебельную часть города и решила прогуляться по чьему-нибудь пляжу. Разве это здесь противозаконно? В Калифорнии мы постоянно этим занимаемся. С другой стороны, это очень прогрессивное государство.
— У нас есть ваши совместные фотографии, — настойчиво говорит он, стараясь не терять терпения.
Я пожимаю плечами.
— Это была не я.
Наступает долгое молчание. Я пользуюсь возможностью повнимательнее рассмотреть татуировки на его предплечье.
— Что это, друид? Немного похож на Гэндальфа из «Властелина колец».
Дверь открывается. Входит еще один мужчина.
На вошедшем темный костюм, галстук в полоску и запонки. У него копна пепельных волос и лицо, как гранитная плита. Его оксфорды могли бы ослепить меня своим блеском.
— О, смотри, Горец, прибыло высшее руководство. Полагаю, ты не так уж блестяще справлялся с допросом своего заключенного.
Быстро закрыв за собой дверь, новенький на мгновение оценивает меня. Затем он одаривает меня улыбкой, такой же дружелюбной, как у бешеной собаки, обнажающей зубы.
— Здравствуйте, мисс Келлер.
У него нет заметного акцента, но есть очень странная манера растягивать слоги, так что кажется, будто он пробует новый язык. Как будто он копия человека, а не настоящий инопланетянин, пытающийся вписаться в общество.
— О, вау, я только что вспомнила сцену из «Матрицы», где агент Смит расспрашивает Нео о его связи с Морфеусом. Ты говоришь точь-в-точь как он и похож на него. За исключением того, что ты намного старше. И нам нужно купить тебе пару темных солнцезащитных очков, чтобы прикрыть эти глазки-бусинки.
Человек-гора и Костюм обмениваются взглядами. Костюм говорит:
— Я разберусь, Грейсон.
— Грейсон? Ух ты, это очень классное имя. Держу пари, ты был суперпопулярен в старшей школе.
Грейсон делает что-то странное со своим ртом. Я думаю, он старается не улыбаться, но, возможно, мне все это мерещится.
Он выходит из комнаты, оставляя меня наедине с костюмом.
— Мисс Келлер, меня зовут Фома Аквинский.
— Чушь собачья. Типа как итальянский философ?
— Да.
— Как-то случайно. Пожалуйста, продолжайте.
Он сцепляет руки за спиной и подходит к металлическому столу, на который садится, покачивая ногой взад-вперед. Это очень не по-мужски, и это никак не повышает мой несуществующий уровень страха.
— Мисс Келлер, мы знаем о вашей связи с русской братвой. Мы также знаем о вашей причастности к ирландской мафии. Это неоспоримые факты, и они хорошо задокументированы, поэтому, пожалуйста, окажите мне любезность и откажитесь от своей уловки о вашей невиновности.
Я восхищаюсь его словарным запасом. Однако без этой улыбки бешеной собаки я могла бы прекрасно обойтись.
Фома продолжает так, словно он напыщенный университетский профессор, читающий лекцию, которую все его студенты проспали.
— Согласно Закону «О Патриотизме», я имею право держать вас здесь неограниченное время. Как террорист
