Рокса вышла со все еще мокрыми волосами, одетая в домашние штаны и футболку с мультяшным принтом, в тот момент, когда Кир доедал ее ужин прямо из сковородки.
– Мои комплименты повару, – улыбнулся парень, убирая посуду в раковину.
– Скажу Лу, что шеф Рамзи оценил, – хмыкнула девушка, доставая вино из холодильника. – Иди спать в комнату Лу, там чистая постель. Она только сегодня перестелила. А взрослые тетьки будут пить и курить.
– Пожалуй, останусь со взрослыми тетьками, – усмехнулся Андреев и по-хозяйски достал две чистые кружки с полки. – Наливай.
Рокса только вздохнула, понимая, что вечер еще не закончился и так просто Кирилл спать не пойдет.
– Слушай, Андреев, я предупреждаю, кому расскажешь – убью тебя. Я собираюсь пить вино, слушать рок, петь песни и курить.
– Отличное начало. Что за песни? Я большой фанат рока.
* * *
На часах было четыре утра, гитара, которую Ник когда-то дал Лу на время, была нагло вытащена из комнаты мелкой. Оказалось, Андреев вполне сносно может играть дворовые песни в три аккорда. Оказалось, они слушают одни и те же группы. Оказалось, говорить на французском, шутить на английском и вставлять реплики на русском очень весело. Оказалось, Андреев не так плох, и у него даже есть чувство юмора. И когда он слегка пьяный, не раздражает и не пристает, да и вообще, нормальный парень.
А Кириллу показалось, что он отчасти понял, почему у Роксы такая толпа фанатов. Дело не только во внешности. Она была живая, интересная и веселая. И крайне заразительно смеялась. Смех ее был немного безумным и крайне забавным, но слыша его, хотелось хохотать вместе с ней.
– Почему ты раньше не играл на вечеринках на гитаре?
– Потому что для этого есть Усач, который играет по нотам. А я редко бряцаю и знаю всего пару блатных аккордов, – усмехнулся Кир, снова беря гитару в руки. – И я, типа, стесняюсь публичных выступлений.
– Ты? Стесняешься? Не верю, – снова рассмеялась Рокса.
Вместо ответа Кирилл ударил по струнам, и послышалась до боли знакомая мелодия.
Тебе не нравится дым – черт с ним!
Рокса тут же подхватила и начала петь вместе с ним, забыв о том, что поет она ужасно. Она тоже любила эту песню. Она всегда казалась ей теплой, особенной и странной. Кир отлично ее играл на гитаре и пел:
Я помню белые обои, черная посуда.Нас в хрущевке двое, кто мы и откуда?Задвигаем шторы, кофеек, плюшки стынут.Объясните теперь нам, вахтеры, почему я на нейтак сдвинут? [43]
28. Я ночью делал то, за что мне утром стыдно [44]
Кирилл проснулся от того, что его трясли за плечо, кто-то смеялся, а еще сквозь сон раздавался недовольный, приглушенный бубнеж.
– Давай, подъем, и прочь с моего дивана, – ворчала лохматая, помятая Лу, пока не менее помятый Рома давился смехом, продолжая трясти парня.
– Ром, отъебись, – просипел Кир. – Меня укачивает. Блядь. Отвалите оба!
– Это Рокса так тебя? – хихикнул Рома, ткнув брата в синяк на скуле.
– Ты больной?! – подскочил школьник. – Больно!
– Ути, какие мы нежные, – ерничал Рома.
– Это мое любимое одеяло, – гундела Лу, трепетно относившаяся к пододеяльнику с пчелками. – Вылезай уже.
– Бля, как же я вас ненавижу, – прорычал Кирилл. – Черти!
Голова была тяжелой от вина, сигарет, пения до рассвета и пропущенных ударов. Все синяки, оставленные Кропоткиным, ныли, напоминая о себе. Злобно посмотрев на угоравшую парочку, он вылез из постели, скривился от боли и побрел в ванную, мало заботясь о том, что он в одних боксерах.
– Ром, а почему у него есть кубики, а у тебя нет? – ехидно спросила Лу.
– А почему у Роксаны есть сиськи, а у тебя нет? – насмешливо прищурился парень.
– Говнюк ты, Рома, – надулась Лу и ткнула его кулаком в плечо. Задумавшись на секунду, она вдруг выдала: – А почему у Кирилла на трусах стразы?
– Это подарок от Жози, – пожал плечами парень. – Французский шик и все такое. Плебеям не понять.
– Но Эйфелева башня на попе – это сильно, – расхохоталась Лу, не в силах больше сдерживаться. – И, кстати, попа у него…
– Женщина, замолчи, – Рома закрыл рот девушки рукой. – У меня отличная задница.
Лу фыркнула и опустила ладони на ягодицы парня, словно проверяя, действительно ли там все отлично. Придирчиво ощупав его задницу через джинсы, она прикусила губу и снова глупо захихикала.
– Сойдет, – вынесла вердикт она, за что получила звонкий шлепок по попе.
– Договоришься сейчас, – пригрозил Рома, задирая ее футболку. – Ты будешь молить о пощаде, – пообещал он, пробегая пальцами по ее ребрам.
– Господи, дай мне это развидеть, прошу тебя! – Кирилл появился в дверях, проснувшийся, но все еще крайне недовольный жизнью.
– Не собираюсь ничего слушать от парня со стразами на попе, – показала язык мелкая.
– А нечего на чужие задницы смотреть, – отрезал Кирилл. – Роксана говорила, ты главная по кофе, свари, – потребовал он. Увидев, как Лу изогнула брови, он скривился, но добавил: – Пожалуйста.
Маркина закатила глаза, но пошлепала босыми ногами на кухню, оставив братьев одних.
– Ты самый дерьмовый брат на свете, – возмутился Кирилл. – Как ты мог закрыть изнутри?
– Это все текила, – пожал плечами Ромка. – Кто тебя так?
– Ай, да так. Один пьяный мастер нарывался.
– Мама будет в шоке, – пообещал ему Рома.
– В этом я не сомневаюсь.
* * *
Роксана проснулась хорошо за полдень. Первым, что она увидела, была записка.
«Спасибо за вечер, куколка. Не ожидал, что ты умеешь веселиться. P. S. Наши родственники отвратительны».
Фыркнув, она выбралась из-под одеялка и пошла на кухню. Там уже вовсю над чем-то колдовала Лу.
– Доброе утро, спящее чудовище. – Мелкая посмотрела на следы от подушки, украшавшие лицо Роксы. – Сколько же вы вчера выпили?
– Не так много. Просто сидели до рассвета. Вы ужасные люди, из-за вас я снова тусила с учеником, – обхватив голову руками, простонала девушка.
– Это я ужасная? Взяли гитару Ника, напепелили тут, оставили срач, а я еще и крайняя. Скажи
