Сразу после двух часов ночи я даю Дикси знать, чтобы автобус ехал без меня, и тащу свою усталую задницу к Роджеру, который ждет меня на погрузочной платформе.
— Длинная ночь? — спрашивает он с сочувственной ухмылкой.
Я снимаю бейсболку и провожу рукой по своим потным волосам.
— Это еще мягко сказано. — Мне нужен душ, и хотя я чертовски устала, моя кровь все еще бурлит от энергетических напитков, которые я пила всю ночь.
Мы идем вместе к огромному автобусу Итана.
— Томми!
Я вздрагиваю от того, что голос моего отца звучит лично, а не лает на меня через рацию.
Он подходит к нам со всей грацией быка, его глаза прищурены, а челюсть еще крепче сжата.
— Куда, блядь, ты собралась? — Он фокусирует свои глаза-лазеры на автобусе Итана.
— Я еду с Итаном.
— Черта с два.
Звук открывающейся двери автобуса позади меня заставляет меня повернуться и увидеть Итана, спрыгивающего со ступенек, в одних спортивных штанах. Он подходит ко мне, и впервые за все время я действительно жалею, что он не надел рубашку.
— Какие-то проблемы?
Мой отец угрожающе делает шаг вперед, но это движение нисколько не пугает Итана.
— Возвращайся в автобус, мальчик. Это тебя не касается.
— Папа, успокойся. — Я поднимаю руки, когда его большое тело готово сделать выпад. — Я совершеннолетняя, так что технически это тебя не касается.
Роджер придвигается ближе к мне.
— Пророк, мне придется попросить тебя сделать шаг назад.
— Шаг назад? — Мой отец обвиняюще тычет пальцем в Итана. — Этот ублюдок должен отстать от моего ребенка!
Я поднимаю руку и заглядываю через плечо Роджера.
— Я не ребенок.
Итан усмехается и бормочет ряд ругательств, прежде чем сказать:
— Тейлор и я…
— Что, блядь, ты только что сказал? — Глаза моего отца расширяются.
— Я говорю, Тейлор и…
— Не смей, блядь, так ее называть!
— Это ее имя, — говорит Итан с удивительным терпением, учитывая возмущение моего отца.
Щеки моего отца сжимаются, а губы так плотно сжаты, что образуют тонкую линию под бородой и усами.
— Томми. Залезай в мой автобус прямо сейчас, блядь.
— Нет. — Я упираюсь ногами в асфальт. — Я поеду с Итаном.
В глазах отца загорается огонь.
— Ты хоть знаешь, сколько женщин он перетрахал…
— Конечно, знаю.
— Возможно, он даже не знает их имен.
Я расправляю плечи.
— Он знает мое имя. И не называет меня каким-то прозвищем, потому что ему нравится имя, которое мне дали.
— Хватит! — рычит он.
— Да, папа. Хватит. — Я хватаю Итана за руку, благодарная, когда чувствую, как его сильные пальцы обхватывают мои. — Доброй ночи.
— Он обхаживает тебя! — кричит он нам в спину, пока мы спешим к двери автобуса. — Он такой же, как и все остальные…
Дверь закрывается на его следующих словах.
Итан притягивает меня к себе и обнимает.
— Не позволяй ему вбивать в твою голову эти мысли обо мне.
Я вырываюсь из его объятий, ненавидя то, что я наконец нашла кого-то, с кем хочу проводить время, и что для этого должна причинить боль своему отцу.
— Не похоже, что он говорит что-то, о чем я еще не думала.
Он вздрагивает.
— Думаю, я это заслужил.
Я хватаюсь за голову, чувствуя приближение мигрени.
— Нет, не заслуживаешь.
— Я не буду скрывать от тебя свое прошлое, ты ведь знаешь это, правда? И расскажу тебе все, что ты хочешь знать, но только имей в виду… — Его улыбка мальчишеская и почти застенчивая. — Я все еще пытаюсь понравиться тебе.
Я бросаюсь в его объятия.
— Ты мне уже нравишься. — Наверное, даже слишком сильно.
Только тогда я оглядываюсь на роскошный интерьер его автобуса.
— Ты, наверное, шутишь. Это место лучше, чем «Ритц».
Кожаный салон кремового цвета, встраиваемое освещение, современные шкафы и газовый камин. Есть даже бар с вращающимися табуретами.
Итан чешет щеку, слегка краснея. Это приятное изменение по сравнению с его обычной уверенностью.
— Да, ну, Аренфилд любит, чтобы его музыканты были довольны. — Он показывает на мою сумку на полу. — Роджер доставил твои вещи. Хочешь принять душ или, может быть, хочешь что-нибудь поесть?
— Душ было бы здорово. — Я беру свою сумку.
Он указывает мне на ванную комнату, которая, я уверена, будет в шесть раз больше, чем ванная в моем автобусе.
— Тейлор.
Я поворачиваюсь к Итану, который нервно переминается.
— Спасибо, что заступилась за меня перед своим отцом. Я… э-эм… — Он потирает свой голый живот, подсознательно привлекая мое внимание к его шести кубикам пресса и татуировке. — Я действительно очень рад, что ты здесь.
— Я тоже. — Я убегаю в ванную и, закрыв дверь, шепчу: — Не заставляй меня пожалеть об этом.
ГЛАВА 24
ИТАН
Автобус покинул арену пятнадцать минут назад, по затемненному шоссе мы направляемся в Портленд. Я сижу в темноте, если не считать света от телевизора, пока на экране беззвучно идет классический фильм «Повелитель стихий».
Я не ожидал, что Пророк будет противостоять нам, как он это сделал. Он всю неделю избегал Тейлор, и я полагал, что мужчина принял наши отношения. Но я ошибся.
Меня не беспокоит его неодобрение. Я давно научился игнорировать своих критиков и привык к тому, что люди говорят обо мне гадости. Но не ожидал, что выражение лица Тейлор, когда ее отец отверг ее, заденет меня так сильно, как это произошло.
Дверь ванной открывается, и выходит Тейлор, босиком, во фланелевых пижамных штанах на десять размеров больше, чем нужно, и черной майке. Подходит ко мне, встряхивая мокрыми волосами.
— Такая дурацкая ванная.
Я раскрываю объятия, чтобы она упала в них, и усаживаю ее к себе на колени.
