– Ах, дядюшка, к чему всё это – она покрутилась на месте – ведь это же так прекрасно -полюбить. Разве есть что-то прекрасней этого?
– Наверное, нет.
– Ну, что вы такой грустный? – она подбежала к нему и взяла его костлявую руку в свои маленькие аккуратные ладошки – разве вы не счастливы от того что мне так хорошо?
Старик Эб, не выдержав столь открытого напора, улыбнулся. Елизавета обучалась у него с шести лет, и он любил её как родную дочь. В глазах старого воина, появилось немного влаги. Ведь когда он смотрел на эту вертлявую, игривую девчонку, он забывал о своей жене и дочери, умерших много лет назад, во время его последнего похода.
– Конечно, счастлив моя дорогая – он аккуратно вытащил свою руку – но это не означает, что мы должны пропустить верховую езду.
– Ах, ну конечно, конечно, я и не думала отказываться – громко сказала принцесса и побежала к белому жеребцу.
Ловко забравшись на коня, принцесса выглядела просто безупречно. Коричневые охотничьи штаны, белая блузка с короткими рукавами, защитный наручник для стрельбы из лука, небольшой кинжал возле пояса. И всё вокруг женской, хрупкой фигуры украшенной длинной косичкой из белокурых волос.
Подняв коня на дыбы, принцесса припустила его рысью по поляне, нежно причмокивая и гладя по гриве. Она очень любила этого жеребца и даже позволяла ему прогуливаться в лесу без наездника, правда в сопровождении охраны.
– Принцесса, принцесса, вас срочно просит его величество – внезапно раздалось со стороны дворца.
Развернув коня, Елизавета посмотрела на бегущего к ним слугу. Она примерно представляла, зачем её батюшка мог вызвать её, и это отнюдь не грело её душу. Приезд принца Александра, принца Валерейского королевства, столь активно поддержавшего её отца при битве с Измундом, было вовсе не самым праздным событием. Поэтому не отметить его визит в сопровождении своей красавицы дочери, её батюшка просто не мог.
Поравнявшись со слугой, он отдала ему под узды коня. Недовольный жеребец тут же оторвал хлипкого слугу от земли и что есть силы, крутанул в воздухе. Больно шмякнувшись о землю, разноцветный юноша истерически заорал, вызвав у неё усмешку. Сплюнув, принцесса развернулась и пошла во дворец. Она знала что дядюшка Эб не оставит без внимания этого идиота, смевшего подумать что он может удержать Буцефала.
Принц Александр оказался куда более смазливым, нежели она его представляла раньше. Высокий, широкоплечий, он был больше похож на древнюю статую, которую отец велел поставить у входа. Этакий эталон мужской красоты, который нарочито вежливо, произнес, целую тираду в её честь, восхваляя почти всё, в чём проявлялась её красота. Но, не смотря на это, он ей всё равно не понравился. Её сердце уже было занято герцогом. А потому, она едва не выхватила кинжал, когда отец пообещал отдать её этому самодовольному кретину в жены. Какое безумство. Да как они могли с ней так поступить?
Еле дождавшись конца аудиенции, она отправилась в свои покои. Злобно открыв двери, она увидел Григория, слугу, которого она отправила за матерью, два раза в год уезжающую в неизвестном направлении. Всё ещё не отойдя от поступка отца, она жестом пригласила его сесть. В том, что он приехал не с пустыми руками, она не сомневалась.
Григорий был опытным следопытом и прекрасно шёл по следу, к тому же обладал ещё и лучшими актерскими данными и мог сбить с толку кого угодно, отыгрывая свою роль наивного дурачка.
Выслушав всю историю, она села на кровать. Ожившая в памяти сестра, уродливая, некрасивая, не раз пугала её в детстве, когда она в первый раз услышала о её судьбе. И вот теперь она снова явилась перед ней, уже в куда более страшном обличье.
– Значит, ты говоришь, ее охраняет Роберт? Как мило, я думала он давно уже покоиться в какой-нибудь речке. Что ж, это ей подходит. И все же этот принц куда более мерзкий, чем я предполагала, и куда менее брезгливый.
– Госпожа, я не думаю что это главное – тихо сказал Григорий – теперь не вы наследница престола, а ваша старшая сестра. Как вам известно, наследство передаётся по возрасту.
– И что? Ты мне предлагаешь добить её? Она и так была уничтожена, к тому же, какое ей дело до наследства и нашего королевства? Живет себе в глуши и живёт, никуда не выезжая, какой смысл её убивать?
– Но если она решит отправиться сюда? В поисках Александра? Тогда может всё раскрыться, к тому же теперь и принц знает о ней – продолжал настаивать Григорий – я уверен, что было бы необходимо убрать эту девушку. Уверен она сама хотела бы умереть.
Елизавета глупо улыбнулась. Похоже, боги ещё не до конца отвернулись от неё, оставляя призрачную надежду на настоящую любовь. Ведь если притащить её сюда и показать отцу, вскрыв всю похабную историю, то это должно здорово подмочить репутацию этого лощеного красавца принца, за которого батюшка так жаждет её выдать.
– Мне бы очень хотелось на неё посмотреть – сказала она и посмотрела на Григория – как ты думаешь это возможно?
– Не знаю. В замок привезти её не получиться, а ехать к ней, ну, вы же знаете, как ваш отец пристально следит за вами.
– Значит только если она сама сюда приедет? Что ж это не такая уж невыполнимая задача, главное сделать это так, чтобы это исходило от принца. Напишем что-нибудь душещипательное, такое чтобы до слёз пробирало. Решено, начинай готовиться к отъезду, текст письма я приготовлю. Но напишешь сам, почерк она его не видела, но на всякий случай пусть будет мужской. Читать то она умеет?
– Думаю да.
– Тогда решено. Ох, какой же бум произведет это событие, ну разве я не молодец? Всё семейное говно выплеснем наружу.
– Но зачем это вам? Только из-за того чтобы насолить принцу?
– Я должна перед тобой отчитываться? – смерила она Григория взглядом – впрочем, так и быть, мне любопытно дурень, да и матери неповадно будет кататься втайне от отца, к тому же я всегда не любила когда она уезжала, еще, будучи совсем маленькой.
– Но если она не согласиться?
– Уж поверь мне, согласиться. Во всяком случае лучше согласиться она, чем разозлюсь я.
И тут Елизавета рассмеялась, её смех был звонким, разительным, казалось, он вот-вот разорвёт свою хрупкую госпожу, разбрызгав кровь по расписным стенам. Благо длился он недолго и успокоившись, принцесса, потрогала свою голову, раскрасневшуюся от прилившей крови.
Меланья развернула и прочитала письмо. В нём говорилось, что принц приносит извинения и просит её явиться во дворец, говоря о том, что испытал новое чувство. Что когда он бросил её к свиньям, он был напуган. И всё в том же духе.
«Какая глупая нелепая затея – подумала Меланья и разорвала письмо – Всё это глупо, пошло и необдуманно. Нелепо, глупо, очень глупо. Как можно вообще надеяться, что она приедет во дворец по первому его зову?»
Она посмотрела на Григория, который разглядывал разорванное письмо. Теперь он был совершенно другим. Спокойным, хладнокровным, даже сильным. Таким он ей нравился больше, а потому хорошо, что Роберта в хижине не было, так как после последних происшествий она не могла ручаться за сохранность головы этого гонца, принесшего столь глупую затею. Хотя почему сразу глупую? Ведь поездка в город совсем не такая уж и глупая затея, она всё равно ничего другого кроме башни не видела. Черт, боже, как же всё изменилось с той ночи.
Григорий, до этого всё более молчавший, наконец, заговорил.
– Мне кажется, что вы всё-таки согласны – он пнул оборванный листок, валявшийся возле его сапога – даже как-то печально, ведь я почти уверен, что ничего хорошего вас там не ждет.
– Уверены? – недоверчиво спросила она – это почему?
– Вы страшны, извините меня конечно за правду. И идея принца очередная идиотская затея, которая возникла в его молодом мозгу. Нет никакого чувства, это всего лишь жалость, глупость, называйте это как хотите, но никак не любовь, как он думает. Ваша поездка лишь докажет это. Мой вам совет оставайтесь здесь и забудьте обо всём что случилось. Да вы принцесса, да вы девушка, но поездка это глупость.
– Как по-рыцарски вы себя ведете – улыбнулась Меланья.
– Я не рыцарь, я слуга. И веду я себя так только из жалости к вам, я не хочу, чтобы вы в очередной раз стали жертвой его необдуманного поведения. В замке вам никто не будет рад. Вас лишь лишний раз унизят, так как там будут, молодые, красивые, образованные люди. До возможно вас и не закидают тухлыми помидорами, как это сделали бы крестьяне, но осмеют, да. Причем за спиной.
Меланья смотрела на Григория, наверное, другая девушка ударила бы его на её месте или хотя бы сказала что-нибудь обидное. Но ей не хотелось, она уже привыкла к правде. Да и Роберт, помог ей стать сильнее.
– Значит, мне лучше остаться здесь? – тихо спросила она.
– Да. Так будет лучше для всех – сказал Григорий и испытующе посмотрел на неё.
