— Катя! Я не знаю, что делать, не знаю, — выла сестра в трубку.
— Что случилось?
— Я нас подставила… — она всхлипнула и начала заикаться. — Подставила, понимаешь? Они придут… придут к тебе.
— Кто они?
— Они…
Связь оборвалась, а за мной действительно вскоре пришли люди Армана. Больше я ничего не знаю, как не знаю, где сейчас моя сестра. Но я понимаю, что от правды вряд ли кому-то станет легче. Меня не отпустят, я слишком много видела и долго водила за нос влиятельных людей, а вот за сестрой тоже начнут охоту.
— И как ты осталась девственницей? — Арман давит новыми вопросами. — Если мой брат тебя “заметил”?
В его глазах горит нехорошее. Он испытывает меня? Проверяет?
Глава 9
— Ну же, расскажи мне, чем взяла моего брата?
Я перебираю множество существующих вариантов, но ни один из них не кажется мне правдивым и реальным. Ни один, потому что если его брат хотя бы на пару процентов такой же, как и Арман, то… его не может интересовать интеллект или только фигура, или слова. Ему наверняка была важна власть, возможность показать себя хозяином. Я не хочу думать, что моя сестра проходила через подобное. Не хочу верить, что Яна так же мучалась, как и я, страдала, плакала и просила ее отпустить.
А что если да?
Что если он отпускал ее только на некоторое время? Что если…
— Эй, — Арман грубо хватает меня за плечо. — Когда я спрашиваю, ты должна отвечать. Забыла?
— Нет, прости, — я перевожу дыхание и выдаю одной фразой: — Дитмар любил меня.
Брови Армана ползут вверх. Мужчина ошарашенно смотрит на меня, а после запрокидывает голову назад и издает звуки, похожие на гортанный смех. Он и правда смеется, но делает это так, что мне становится страшно.
— Дитмар? Любил? — переспрашивает Арман.
— Да, — дрожащим от волнения голосом произношу я.
Пути назад нет. Переиграть не получится, поэтому я киваю и чуть отодвигаюсь от Армана, чтобы не попасть под раздачу. Я не знаю его брата. Я даже не знаю, как он выглядит, но глядя на широкие плечи и звериный взгляд мужчины, стоящего напротив, примерно представляю.
— Я могу поверить в то, что ты сосала ему, — резко выговаривает Арман, — но не в любовь. Дитмар бы не втрескался в дешевую шлюху.
Я молча киваю и продолжаю смотреть куда-то в пол. Ладони больше не болят, и я думаю о том, захочет ли Арман продолжения.
— У меня что-то не сходится, Ка-тя, — по слогам произносит мое имя. — Не сходится, потому что Дитмар не раз хвалился, как драл тебя. Не раз рассказывал, что тебе нравится и ты просишь еще.
Я несколько раз моргаю и стараюсь не выдать своего волнения. Нельзя, чтобы он узнал о Яне. Нельзя, потому что он не отпустит меня. Тогда мы вместе будем у него в заложницах. Вместе будем отрабатывать и хорошо, если уборщицами. А вдруг нет? Вдруг он заберет Яну к себе, а меня отдаст парням?
— Мы не спали, — спокойно говорю я.
— Да, возможно, — кивает Арман. — Или он брал тебя в зад… и в рот, — после паузы добавляет он.
Я поднимаю голову и отрицательно мотаю. Нет, боже. Лишь бы ему не пришло в голову проверить.
— Нет, да, — соглашается он. — Минет ты делаешь так себе.
Арман снова глухо смеется, после чего резко хватает меня за волосы и вынуждает поднять голову и посмотреть на него.
— Если я узнаю, что ты мне врешь… если узнаю… — он приближает лицо ближе. — Я тебя убью, Ка-тя. Хотя нет… отдам парням. Дикому, например. Ты же знаешь, что он тебя хочет? Тебя все хотят, сука, все!
Я чувствую его тугой член, упирающийся в мое лоно и делаю то, что не должна: провожу по нему рукой. Боль едва ощутимо разливается по ладони, но я не обращаю на нее внимания. Смотрю в его глаза и ласкаю его член через штаны, чтобы он прекратил думать. Прекратил искать и сомневаться. Пусть хотя бы Яна живет спокойной жизнью, не зная, что происходит с ее сестрой.
Единственная его реакция на мою ласку — едва заметное напряжение на скулах. А еще огонь в глазах. Зарождающаяся страсть и желание. Мы несколько минут непрерывно смотрим в глаза друг другу, после чего я делаю еще одну ошибку: закрываю глаза и тянусь к нему.
Секунда, две, три…
Я не успеваю понять, как сильные руки толкают меня назад, и я отлетаю на кровать.
— Какого хрена? — зло ругается Арман и отходит на шаг, как от прокаженной. — Я разве просил тебя меня трогать? Сказал, что можно? Приказал?
Я испуганно смотрю на него, хотя по правде боюсь больше себя и того, что хотела сделать. Я собиралась его поцеловать? Боже…
— Никаких касаний, — зло выдает он. — Ты не имеешь на это права, пока я не прикажу.
— Да.
— Три дня, — шумно вдыхая, произносит он. — У тебя есть три дня на лечение рук, после чего ты вернешься к работе. Попробуешь выкинуть такое еще раз… будешь работать без перчаток неделю, поняла?
— Да.
— И еще, — он выставляет руку чуть вперед, тычет в меня пальцем и говорит: — Тебе принесут одежду поскромнее, потому что отвечать за то, что тебя изнасиловали, никто не будет. А испорченный товар мне не нужен.
Я хочу спросить, а как же его приказ. Неужели могут пойти против него и тронуть меня? Или у меня нет защиты?
— Все поняла? — рявкает он.
— Нет, — я поднимаю голову и в упор смотрю на него. — У меня… не будет никакой защиты?
— А какую защиту ты хотела, Ка-тя? Замок с кодом и приказ не трогать мою личную шлюху? А ты заслужила такое отношение?
Я не знаю, что сказать. Не заслужила, это видно в его глазах. Как немая угроза, которые он умеет “произносить” холодным взглядом. Арман уходит.
Я откидываюсь на кровать и обнимаю подушку, зарываясь в нее лицом. Я запуталась. Не знаю, что мне делать. Сказать, что я не знаю его брата и у меня есть сестра? Он заберет ее и заставит пройти через все это, но и меня не отпустит. Знаю, что не отпустит. Всей семьей будем отвечать. Странно, но я не зла на Яну. Она всегда была такой… нежной, романтичной, излишне мечтательной и доверчивой.
Помню, как в пятнадцать она влюбилась в одного из самых популярных мальчиков школы. И все бы ничего, если бы он не был мерзавцем, которому мало одной девушки. Я помню, как утешала ее тогда, гладила по волосам и говорила, что все наладится, а она найдет себе настоящего мужчину.
Нашла.
Я и подумать не могла, что Яна может так вляпаться. Она работала, помогала мне по хозяйству и делала все, что я ей скажу. Пропадала иногда, но я списывала это на то, что она тоже может иметь свою жизнь. Зря…
Сейчас я больше всего хочу знать, где она, что с ней, справляется ли она и что будет делать, ведь пойти ей некуда. Квартиру наверняка сдали кому-то другому, а наши вещи выбросили. Утилизировали.
С тоской вспоминаю о портретах мамы и папы, которые были в квартире, о подарках, которые они нам дарили. Я до сих пор не верю, что их больше нет, а ведь прошло уже пять лет. Мы с Яной старались крепиться, но когда у нас отняли дом за долги, я не знала, что делать, а сестра и подавно. Она была раздавлена, и я взяла все в свои руки. А что сейчас? Взять и разрушить все? Признаться и попасть в рабство вместе с ней?
Глава 10
Три дня без дела — это пытка. Я сначала обрадовалась, что мне дали передышку и можно будет отдохнуть от чужих взглядов и грубых слов. Но радость длилась всего один день, потом стены начали давить, а от тишины заложило уши. Я лишь острее почувствовала, в какую страшную ловушку попала. Отсюда не убежать и не вырваться.
Только, если…
Я боюсь признаваться самой себе, но внутри живет одна-единственная надежда. Она может погубить меня и сделать только хуже, но я не могу отмахнуться от тех крупиц нормального человеческого отношения, которые иногда проявляет Арман.
Ведь проявляет?
Арман мог наказать меня по-настоящему жестоко — пустить по кругу, избить или отдать в худший клуб, какой только есть в городе. Он мог сотворить со мной столько всего, что сердце пропускает удары, стоит начать представлять. Но вместо этого я сижу запертая в комнате и жду, когда заживут мои раны.
