грудь, – красивая по… ходка?
Я пожал плечами.
– Сойдет.
Джастин взвыл как ужаленный. Я от него отвернулся и написал Сандре, что встречусь с ней через час. Сегодня вечером я забуду об Алой.
* * *
Немного выпив и вконец измотавшись, я завалился домой в два часа ночи. Было темно, но я решил не включать свет и начал раздеваться прямо в гостиной.
Открыв холодильник, я схватил коробку с апельсиновым соком и, услышав в голове мамин голос, что пить из коробки нельзя, взял стакан из шкафа и наполнил его. Я залпом выпил три стакана и громко рыгнул.
Уже готовясь отключиться, я побрел к себе в спальню, когда мою спину прошила острая боль.
– А-а-ай! Какого хрена?
Свет включился, ослепив меня, упавшего от боли на пол.
– Божечки! – завопила Алая, прикрывая рукой глаза. – Ты же голый!
– Ты что творишь? – заорал я, бросая на нее убийственный взгляд. В руках она держала мою бейсбольную биту, глаза были дикие и круглые как блюдца.
Так и знал. Она – убийца, киллер, которого нанял меня прикончить какой-то психопат.
– Прости, пожалуйста! Я думала, это вор! – прокричала она в ответ.
Вор. Я, в своем собственном доме?
Ударила она только по спине, но болело все тело. Голова, позвоночник, руки, ноги. Простонав, я лег животом на холодный пол.
– Опусти биту, не то, клянусь, я весь зад тебе раскрашу синяками, – стал я ей угрожать.
По-видимому, она не приняла мою угрозу всерьез, потому что я услышал шаги. Спустя мгновение на мой голый зад опустилось покрывало. Наверняка из этого выйдет хорошая шутка, как только боль отпустит.
Я ощутил, как она присела возле меня на колени, дыхание коснулось моей шеи.
– Прости, Калеб. Я правда думала… Эй, с тобой все хорошо?
Когда она опустила руку мне на плечо, я вздрогнул – не оттого, что прикосновение меня отпугнуло, а оттого, что оно было чертовски приятным. Алая тут же отдернула руку.
– А похоже, что мне хорошо? – Фраза прозвучала резче, чем я хотел. – Может, уже пристрелишь меня, да и дело с концом?
Я чувствовал, как ее взгляд сверлит дырку у меня в голове.
– Если бы ты включил свет, как нормальный человек, я бы тебя не ударила.
Мне хватило сил поднять голову и нахмуриться, но когда я увидел, во что она одета, мою ярость как рукой сняло. На ней была огромная белая футболка с рисунком толстого, оранжевого кота с бокалом «маргариты».
– Где ты откопала этого толстого кота? – Я не сдержал улыбку. Она моргнула.
– Чего?
– По-моему, у меня такой футболки нет. – Я осекся. – Или есть?
– Я бы тебя хоть немного зауважала, если бы она была, но – нет. Я оставила свои вещи в шкафчике в студгородке и съездила туда, пока тебя не было.
Наверно, я какой-то ненормальный, потому что Сандра в белье меня не завела, а бесформенная футболка Алой – еще как. А может, дело в самой Алой. Пришлось как-то нелепо отмазываться, чтобы уйти от Сары. В итоге вместо того, чтобы заночевать с ней, я всю ночь пил с Кэмероном.
– Чего ты лыбишься? – возмутилась она. – У тебя явно что-то с головой.
Я правда улыбался? Даже не заметил. Прижавшись щекой к полу, я прикрыл глаза и вдохнул ее аромат. От нее исходил запах клубничного шампуня.
Я решил, что отныне клубника – моя любимая ягода. Да, я в стельку пьян. И что с того?
Она так и стояла возле меня на коленях, так близко, что можно было коснуться. Мне захотелось перевернуться на спину и усадить ее на себя. Что-то мне подсказывало, что тогда она пнет меня по яйцам, поэтому я остался лежать на месте, довольствуясь ее запахом.
– Прости, Калеб. – пробормотала она немного погодя.
Господи. Эта девчонка меня доконает. То рычит как раненая тигрица, то становится мягкой и пушистой, словно котенок.
– Все нормально, Алая. Есть еще части тела, которые ты не успела отбить. Только на сегодня хватит, ладно?
Для наглядности я пошевелил пальцами рук и ног, но она никак на это не среагировала.
Она прижала ноги к груди и положила подбородок на колени. На лицо упал локон темных волос. Внезапно во мне проснулось непреодолимое желание убрать его за ухо.
– Почему ты зовешь меня Алой? Если ты не заметил, у меня даже волосы темные.
Веки тяжело упали, и я чуть не закрыл глаза, когда вдруг обратил внимание на ногти на ее ногах. Она их покрасила в соблазнительно-красный. И еще спрашивает, почему я зову ее Алой.
– Прошлым вечером на тебе было сексуальное алое платье. И губы. Твои губы навели меня на мысль о… Вряд ли тебе хочется услышать, что я о них подумал.
Пропустив мой комментарий мимо ушей, она встала с пола.
– Уже поздно. Тебе помочь добраться до комнаты? – По ее голосу было понятно, что в ответ она хочет услышать нет.
– Ты же в курсе, что я голый, да? – Я поднял на нее глаза. Она смотрела на меня. – Полотенца, которым ты прикрыла мой зад, не хватит на перед.
Зачем я это сказал? Я приготовился услышать, как она уходит, но вместо этого, к своему удивлению, услышал смех. Он был такой громкий, задорный, такой безудержный, что даже я заулыбался. Мне хотелось, чтобы она и дальше смеялась, но я так выдохся, что на ум больше ничего не пришло.
– Я могу раздобыть тебе мешок для трупов, – предложила она. Я услышал в ее интонации улыбку.
– Ты такая странная, просто жуть, – захихикал я.
– Ты не лучше.
Я закрыл глаза, улыбаясь как идиот.
– Ты что, заигрываешь со мной, Алая?
* * *
Если она мне и ответила, я пропустил это мимо ушей: последнее, что я помню, это как проснулся от запаха бекона. Я по-прежнему лежал на полу, но с подложенной под голову подушкой и под одеялом.
