девочки ему подчинялись. Поверит ли Руслан? Попытка слабая, но всё же стоит попробовать…
– Я оставляла свой телефон без присмотра на работе. В то время, когда выходила на неполный рабочий день. Телефон оставался лежать в служебной комнате, куда был доступ и у других девочек. А мой телефон не был защищён паролем, – произнесла твёрдо.
– Ну-ну…
– Это правда. Можете проверить!
– А ты упорная. Отпираешься до последнего…
В голосе мужчины проскользнули нотки, похожие на восхищение. Но мне не было никакого дела до того, восхищался мной Руслан или глубоко презирал меня.
– Я всего лишь хочу добиться справедливости.
– Хм! Давно я не слышал о таком…
– Сразу понятно, что вам такие слова незнакомы. Ещё не проверив всё досконально, вы уже обвинили меня. Потому что сделать это проще всего. О нет, о справедливости вы не только не слышали. Вы всеми своими силами стараетесь уничтожить всё хорошее, в том числе, даже крошечную надежду на то, что найдётся истинный виновник!
– Ты так забавно бравируешь!
Кровь в венах забурлила и пульс участился в несколько раз. Я не хотела ввязываться в споры с Русланом, но он так сильно раздражал меня, что я поневоле начинала спорить. Как можно быть таким циничным? Я снова напомнила себе, что в мире больших денег людям незнакомы понятия чести, совести, жалости и сострадания. Здесь всё измеряется в количестве нулей, а я, как наивная простушка, до сих пор верила в силу большого и доброго сердца.
Стараясь успокоиться, я начала дышать глубже, вспоминая уроки дыхательной гимнастики, которые преподавали на йоге для беременных. Тело немного заныло, соскучившись по нагрузкам. Я пропустила несколько занятий по йоге и плаванию из-за того, что Руслан держал меня взаперти в подвале. Впрочем, учитывая его скептический настрой и полное недоверие к моей персоне, было бы глупо рассчитывать, что он позволит мне вернуться к прежней жизни. По правде говоря, она и не принадлежала мне по-настоящему. Наверняка я была недостойна лучшего. Как говорится, не заслужила…
– Выходи.
Автомобиль притормозил. Руслан распахнул дверь машины. Его массивная, широкоплечая фигура застыла рядом с авто в ожидании, пока я выйду. Я перевела взгляд в сторону. Сердце замерло на месте, а потом тревожно помчалось вскачь при виде вывески здания, в названии которой было слово «Клиника…»
– Я увижусь с Суровым? Вы привезли меня к нему?!
Руслан снова промолчал, но направил меня ладонью к входу в клинику. Его молчание и постоянно хмурое выражение лица уже начинали раздражать меня. Я не представляла, сколько ещё времени придётся провести в обществе этого невыносимого типа прежде, чем решится хоть что-то в моей запутанной ситуации.
В глубине души я надеялась, что мужчина всё же решил дать мне шанс поговорить с Суровым, увидеть его хотя бы издалека. Но едва мы вошли в холл клиники, я поняла, что мы ошиблись. Руслан поинтересовался у девушки, можно ли показать врачу девушку с ожогами, то есть меня. Она выписала направление, Руслан расплатился на кассе за приём.
– Вовсе необязательно это делать. Тем более, что после аварии прошло трое суток. То есть трое суток я превосходно обходилась без медицинской помощи, а теперь вы вдруг решили побеспокоиться обо мне?! Зачем?
– Всё-таки ты смолчать не можешь, заноза. Вот что тебе стоит просто захлопнуть свой рот и молча сделать то, что от тебя требуется?
Тёмные глаза Руслана гневно сощурились, он смотрел на меня, сдерживаясь из последних сил. Я попыталась вырвать локоть из захвата его пальцев, но мужчина лишь сжал пальцы крепче.
– Мне больно!
– Думаешь, мир крутится только вокруг тебя, Анастасия? Мне не было времени до тебя… все эти дни. Именно поэтому ты сидела взаперти. А теперь будь так добра, пройди в кабинет на осмотр и выслушай все рекомендации врача!
Я посмотрела на Руслана в ответ так же гневно, как он смотрел на меня.
– У вас не было времени на мою персону?! Однако, вам хватило наглости обвинить меня в том, чего я не совершала. Чёрт знает, что вы наговорили обо мне Суровому, если он не желает видеть меня.
– Дверь. Кабинет. Врач! – произнёс с гневным рыком Руслан, подтолкнув меня в нужном направлении. – Или снова отправишься в подвал.
Из его реплики я сделала вывод, что он не собирался дальше держать меня в подвале. Было бы глупо снова нарываться на то, чтобы вернуться в это холодное, тёмное и сырое помещение.
– Отпустите, – потребовала.
Руслан медленно разжал пальцы. Я растёрла руку, чуть выше локтя, неприятно поморщившись от боли. Потом повернулась в сторону двери кабинета, куда мне предстояло войти.
– Хорошо, я сделаю это.
Я не стала дожидаться ответной реплики Руслана. Я и без того знала, что он не скажет в ответ ничего хорошего, но выльет на мою голову новую порцию обвинений. Я решила воспользоваться небольшой передышкой и вошла в кабинет, на приём к врачу.
Меня приняли, осмотрев деликатно и бережно. Врач и медсестра выразили сочувствие, что я пострадала при пожаре и назначили заживляющую мазь. Рубцов не останется, сказали они, потому что ожог на коже был поверхностным, пузырей с жидкостью было немного и все они были небольшого размера.
Всё-таки в платном медицинском обслуживании было огромное количество плюсов. Бережное, внимательное отношение, минимум очередей. Я поневоле представила, если бы заявилась с такими травмами в обычную государственную поликлинику. Наверняка пришлось бы просидеть полдня в длиннющей очереди и выслушать много всего неприятного, как от персонала, так и от других больных, каждый из которых считал, что ему к врачу попасть нужнее, чем всем остальным.
К хорошей, обеспеченной жизни привыкаешь довольно быстро. Нет ничего плохого в том, чтобы желать лучшего. Но меня тревожило, как долго для меня продлятся такие комфортные условия? Или Руслан всё же приведёт свою угрозу в исполнение и бросит меня в подвал, оставив в полном неведении относительно жизни и здоровья Сурового?
Выйдя из кабинета, я молча протянула Руслану бланк с рецептом. Он спрятал бумагу в карман куртки и мотнул головой, чтобы я выходила. Желание не разговаривать было обоюдным, чему я была очень рада. Руслан молча вышел из
