Больше никакого вранья!
Расскажу Лине о том, что произошло вчера вечером. Съезжу в Филадельфию повидать папу. Может, встретимся у него с Олли — если брат перестанет игнорировать наши звонки.
Опершись спиной об изголовье кровати, я дотянулась до телефона, выбрала в мессенджере диалог с Линой и начала писать.
Привет! Надеюсь, мои голубки, что Перу встретила вас ласково ♥ Ты знаешь, вчера вечером
Заколебавшись, я отняла палец от экрана, затем продолжила:
Я едва не сдала копам Лукаса. Удивлена?
Ну нет. Так точно не пойдет. Я удалила последнюю строчку и начала заново:
Вчера вечером в моей квартире обрушился потолок, поэтому я воспользовалась ключом от твоей студии. Дозвониться не смогла, но знала, что ты возражать не будешь. Все шло нормально до тех пор, пока не появился Лукас. Я приняла его за вора… Я о Лукасе, твоем брате. Ты еще показывала мне его профиль в Инстаграме сто лет назад. Я несколько раз потом заглядывала на его страничку. А может, и не несколько… Может, даже каждый день. Это сложно объяснить. Просто вспомни Джо Голдберга из «Ты». [4] Нет, я не об убийствах.
М-да, так тоже не годится. Длинновато для сообщения. Да и об убийствах — это лишнее.
Шумно выдохнув, я стерла текст и уронила телефон на колени.
Истина заключалась в том, что я следила за Лукасом в Сети.
Как-то раз Лина показала мне один из постов своего брата. Я заинтересовалась, но не сидела на его страничке постоянно до тех пор, пока Аарон не сделал Лине предложение, а было это год назад. Вот тогда во мне и зародилась надежда: вдруг встречу Лукаса на свадьбе? Вот так и вышло, что невинное любопытство переросло в нечто большее.
От каждого фото, которое он выкладывал в своем профиле, в животе начинали порхать бабочки. И неважно, присутствовал сам Лукас на снимке или нет. Каждый его короткий, но неизменно забавный и искренний коммент словно сближал меня с предметом моего восхищения. Каждое загруженное им видео позволяло проникнуть в его жизнь, понять суть этого привлекательного — нет, красивого! — мужчины.
На многих фото Лукас был без рубашки — все-таки профессиональный серфингист. Меня это ничуть не смущало, наоборот.
Некоторым требуется перед сном пробежаться по фоткам разных звезд типа Криса Эванса или Криса Хемсворта или еще какого-нибудь Криса, чтобы получить инъекцию гормона счастья. Мечты, помогающие выдать желаемое за действительное. А мне достаточно было Лукаса Мартина.
Я испытывала нечто более значительное, чем глупую невинную влюбленность в совершенно незнакомого человека. Все закончилось в тот день, когда за несколько недель до свадьбы Лины и Аарона он таинственным образом исчез и перестал обновлять свою страничку. На бракосочетании Лукас не появился, и я постаралась забыть о своем абсурдном увлечении. Решила, что с меня хватит.
Ожил лежащий на коленях телефон, и я отбросила прочь лирические мысли. На экране высветилось лицо брата.
— Олли! — крикнула я в трубку с затрепыхавшимся сердцем. — Черт возьми, куда ты пропал? Почему не отвечал на звонки? У тебя ничего не случилось?
С другого конца линии донесся тяжелый вздох.
— Все у меня нормально, Рози.
Олли говорил едва ли не басом. Давно уже не ребенок… Взрослый девятнадцатилетний парень, который целый месяц сбрасывал мои звонки в голосовую почту.
— Прости, я был немного занят. Но, как видишь, все-таки нашел время тебя набрать.
— Чем же, интересно, ты был так занят? — не удержалась я.
Год назад отец сообщил, что намерен покинуть Куинс, где провел большую часть жизни и где выросли мы с Олли, и переехать в Филадельфию. Брат заявил, что никуда не поедет и, в отличие от меня, в колледж поступать не будет. Мы с папой поддерживали парня в решении найти свою дорогу в жизни, которая сделает его счастливым. До последнего времени я даже помогала ему оплачивать аренду квартиры и подкидывала кое-какие деньги на расходы. Свое призвание Олли пока так и не нашел — на каждой работе задерживался максимум на несколько недель.
Брат молчал так долго, что я испугалась: не бросил ли он трубку?
— Олли?
В моем ухе прозвучал еще один вздох.
— Послушай, — сказала я, едва сдерживая раздражение. — Никто не собирается тебе выговаривать. Я тебя люблю, понятно? Ты об этом прекрасно знаешь и все же прячешься уже месяц. Шлешь короткие сообщения — наверное, чтобы я не сошла с ума и не заявила в полицию о твоем исчезновении? — Кстати, если бы Олли довел меня до крайности, могло случиться и так. — Не надо кормить меня сказками о занятости. Это не объяснение. Не надо…
— Рози, речь идет о работе.
У меня в груди на миг зародилась надежда и тут же рассеялась под сотней новых вопросов.
— Отлично, — ответила я, пытаясь подавить тревогу. — Что за работа?
— В клубе. В ночном клубе.
— В ночном клубе… — повторила я, заставив себя отнестись к новости как можно более объективно. — Нанялся официантом? Ведь ты уже пробовал, и… — На том месте брат продержался три недели. — Выяснилось, что это не твое. Помнишь, ты работал в кафе?
— Я больше не разношу напитки, — буркнул Олли. — У меня теперь другой профиль. Сложно объяснить. Но зарабатываю я неплохо, Рози.
— Мне ведь без разницы, чем именно ты занимаешься. Главное, чтобы был счастлив. А…
— Я счастлив! Слушай, я больше не мальчик. Не надо обо мне беспокоиться.
Рассмешил так рассмешил. Я едва не расхохоталась в трубку. Да, Олли — взрослый парень, и его стремление вырваться из-под опеки понятно. Няньки ему не нужны. И все же я оставалась его старшей сестрой, а он — тем ребенком, которого я кормила на ужин фруктовыми хлопьями для завтрака, когда холодильник был пуст. Отец тогда работал в ночную смену.
— Ладно, не лезь в бутылку. Не буду тебя пытать. Сегодня точно не буду.
— Ну, спасибо и на этом, — вяло пробормотал он.
— Так вот… — Я решила перевести разговор на более безопасную тему. — Подумываю взять колбасных рулетов и отправиться сегодня к папе. Сделаю ему сюрприз, организую второй завтрак. Не желаешь составить мне компанию? К вечеру вернешься обратно. Давай пересечемся на вокзале?
Немного помолчав, Олли спросил:
— Ты разве не идешь в офис? Сегодня же понедельник.
Я поморщилась, проклиная себя за дурацкую ошибку. Что за дура…
— Ну да, просто…
Технически брат был прав. Другое дело, что ни он, ни отец не знали, что уже полгода мой личный офис находился не в штаб-квартире «Ин-Тех» на Манхэттене.
— Я
