я не придал этому значения, но…
― Джотто, ― прошипела она, а затем сердито посмотрела на своих людей. ― Идите и найдите его, немедленно!
Мужчины выбежали из зала так быстро, как только могли.
Я нагнулся, чтобы подобрать оставленный на полу пистолет.
― Не надо, ― предупредил один из мафиози, положив руку на кобуру.
― Пусть берет, ― огрызнулась la Vedova. ― Он единственный здесь, кто умеет им пользоваться.
― Но мэм, ― сказал тот, косо глядя на меня, ― он может быть замешан в…
― Если его цель ― убить меня, ― прорычала она, ― то довольно странно, что синьор Розолини только что спас мне жизнь, ты не находишь?
Несмотря на свой небольшой рост, la Vedova наводила ужас. Это выглядело так, будто кобра, сшитая из черных кружев, поднимает голову и распускает капюшон.
Мафиози больше ничего не сказал, пока я поднимал пистолет.
La Vedova смотрела на своего мертвого консильери. Худой, как жердь, мужчина распростерся на полу, на его лице застыло потрясенное выражение, а из раны на голове медленно вытекала кровь, образуя темно-красную лужу.
― Сильвио был моим консильери в течение 17 лет, ― сказала она. ― Где я найду другого такого же изворотливого, как он?
Мне показалось, что в ее словах было больше отчаяния, чем скорби.
Я подошел к ближайшему бандиту и отстегнул ремень его шлема.
― Что ты делаешь? ― спросила la Vedova, когда я снял шлем, а затем и балаклаву.
― Этот человек не итальянец, ― сказал я. ― Он похож на русского.
― …Русский?!
Она и ее телохранители наблюдали, как я снимаю шлемы и балаклавы с трех других нарушителей.
― Этот тоже славянин… и этот тоже. Может быть, восточноевропеец.
― Ты думаешь, за этим стоят русские?!
― Скорее всего, наемники, ― сказал я, доставая телефон и фотографируя лица убитых.
― А это зачем? ― спросила la Vedova, видимо, испытывая любопытство.
― У силовика моей семьи есть связи в том мире, ― ответил я. ― Возможно, он сможет узнать, кто они такие, быстрее, чем твои люди. Но независимо от того, откуда они взялись, я считаю, что их нанял мой дядя.
― Фаусто, ― прорычала старуха.
― Да, ― согласился я, отправляя фотографии на мобильный телефон Ларса. Я набрал текст ― только что на нас напали эти придурки. Не мог бы ты выяснить, кто они такие.
― Должна признать, ― с горечью сказала la Vedova, ― сначала я думала, что твои утверждения о дяде похожи на теорию заговора… но сейчас они кажутся мне все более и более убедительными.
Я уже собирался ответить, когда Ларс прислал мне ответное сообщение.
Ты в порядке????
Я набрал ответ:
Да. Не ранен. La Vedova в порядке. Почти уверен, что их прислал Фаусто.
Через несколько секунд я получил еще одно сообщение.
Позвони, когда сможешь. Я пока проверю этих ребят и сообщу тебе.
Через несколько секунд после того, как я прочитал сообщение, Джотто ― тот самый седой мафиози ― вошел через заднюю дверь, из которой он вышел всего 10 минут назад. С обеих сторон его сопровождали телохранители с пистолетами, направленными на его почки.
― Надеюсь, он сможет пролить свет на это дело, ― сказал я.
La Vedova зловеще улыбнулась и пробормотала:
― Сейчас мы это узнаем.
Массимо
Джотто был полон беспокойства за своего работодателя ― очевидно, напускного.
Но он хорошо держал себя в руках, сначала посмотрев на лежащие на полу трупы, а затем с беспокойством взглянув на la Vedova.
― Синьора, я только что узнал! Это ужасно, просто ужасно! Вы в порядке?!
― О, теперь тебя это волнует, не так ли? ― прорычала она, затем жестом указала своим людям по обе стороны от Джотто. ― Держите его.
Двое приспешников схватили его за руки и завели их за спину.
Джотто закричал в недоумении:
― Синьора, зачем вы это делаете?! Я ничего не сделал! Я ни в чем не виноват, говорю вам!
La Vedova проигнорировала его протесты.
― На кого ты работаешь?
― На вас, синьора!
― Интересно, ― пробормотала она.
По правде говоря, даже я ему поверил. Я уже начал опасаться, что все неправильно понял.
La Vedova протянула руку к одному из телохранителей, стоявших рядом с ней. Тот вложил ей в ладонь свой пистолет.
И она направила его на Джотто.
― Скажи мне, на кого ты работаешь, ― сказала она холодным голосом.
― Синьора, я клянусь…
La Vedova вздохнула с досадой, слегка опустила пистолет…
БАХ!
Из правой коленной чашечки Джотто брызнула кровь.
Я от неожиданности отпрянул назад.
Господи, эта старая дева не шутит…
Крики Джотто эхом разнеслись по просторному залу.
Я не мог его винить. Старожилы рассказывали, что выстрел в колено ― одна из самых болезненных травм, которую можно получить.
Но la Vedova только начала.
― Я повторю вопрос еще раз, ― четко произнесла она. ― Следующий мой выстрел будет не в колено, а в яйца.
Это был первый раз, когда я услышал грубое слово из ее уст.
Но когда она пригрозила отстрелить ему яйца, это было леденяще ― потому что ты знал, что она говорит всерьез.
Все парни в зале вздрогнули от сочувствия ― особенно двое бандитов, удерживающих Джотто на месте.
― Кто заплатил тебе за то, что ты меня предал? ― спросила la Vedova.
На лице Джотто застыла маска боли. Он обильно потел, крупные капли стекали по его щекам.
А может быть, это были слезы.
― Синьора, пожалуйста… ― умолял он.
БАХ!
Все мужчины в зале вздрогнули.
Джотто вскрикнул и закрыл глаза.
Затем он открыл их, когда понял, что его фамильные драгоценности все еще целы.
― Промахнулась, ― проворчала la Vedova. ― На этот раз я буду целиться чуть выше.
Она подняла пистолет на два дюйма.
― Фаусто Розолини! ― закричал Джотто. ― Фаусто Розолини заплатил мне за это!
Мои внутренности скрутило, и кровь застыла.
Это было первое подтверждение ― первое реальное доказательство ― вероломства Фаусто.
Одно дело ― думать, что близкий человек предал тебя, но совсем другое ― знать это наверняка.
Какая-то часть тебя держится за крупицу надежды, что все это просто недоразумение, что, возможно, все это какая-то ужасная ошибка.
Но теперь моя последняя надежда исчезла, уничтоженная словами Джотто…
И холодная, ужасная уверенность в предательстве Фаусто сомкнулась
