Действительно, в полутемном подъезде Аня казалась подростком.
– Это было бы очень скучно, быть идеалом. Идеал – это что-то такое неземное, бесплотное и нереальное, лучше им не быть. – Аня не верила себе. Она на равных говорила со своим героем, даже осмеливалась шутить с ним. – К тому же остается уйма возможностей для совершенствования.
Не сводя пристального взгляда с ее лица, Вячеслав взял у нее из рук чайник. Пальцы соприкоснулись, и у Ани прервалось дыхание. Она никогда раньше не падала в обморок, но чувствовала, что сейчас это вполне может произойти.
Едва заглянув внутрь, Вячеслав поставил диагноз:
– Спираль сгорела. Черная вся. – Напрасно пытаясь остановиться, неохотно предложил: – Если вы завтра купите новую, я отремонтирую ваш чайник. Мне бегать по магазинам некогда. – И строго добавил, досадуя на себя: – Ровно в пять, не опаздывайте! Квартира девять, третий этаж. – Стряхнул с волос капли воды от растаявшего снега, наклонился к ней, и как бы ненароком спросил: – А почему именно я удостоился чести чинить ваш чайник? Никого из соседей разве больше нет?
Аня удивилась такому незнанию народной жизни.
– Но ведь все умельцы уже начали встречать Новый год, и чинить что-либо не смогут числа до четырнадцатого, до Старого Нового года, а то и дольше. Вы один в рабочем состоянии. – И с сомнением добавила: – Пока еще.
Вячеслав рассмеялся. У глаз собрались маленькие морщинки, лицо стало мягким и добрым.
– Всё понял. Ладно, до завтра. Надеюсь, завтра ваш чайник снова войдет в строй. Да, кстати, как вас зовут?
– Аня.
– Вячеслав.
Желая проверить, не почудилось ли ему радостное чувство, что пронзило его при соприкосновении с тонкой рукой девушки в прошлый раз, он в нарушение правил этикета первым протянул руку.
Аня неуверенно вложила пальцы в его горячую ладонь, и он задержал их чуть дольше, чем следовало, чувствуя струящиеся от ее пальчиков к его сердцу невидимые, но тем не менее весьма ощутимые ликующие токи. Встретив ее недоуменный взгляд, смущенно выпустил ладонь, кивнул на прощанье, и легко взбежал по лестнице, перепрыгивая сразу по три ступеньки, будто стараясь убежать от невозможного соблазна.
Потрясенно посмотрев ему вслед, Аня повернулась и пошла к себе. На подгибающихся ногах пробралась в комнату, села на диван и зажала лицо в ладонях. В висках пульсировала кровь, реальность совершенного поражала. Отдышавшись и осознав происшедшее, испугалась.
Как ей быть дальше – прекратить это безумство или довести до логического конца? В голове и сердце был полный сумбур. То, что они с подругой задумали, не делало чести ни им, ни ему. Может, отступить, пока не поздно? Просто не прийти. Вячеслав явно не обидится.
Владимир появился ровно в восемь вечера, как и договаривались. Эта изящная точность всегда была предметом тихой зависти Вячеслава. Ничто не могло помешать другу прийти вовремя – ни огромные городские пробки, ни занятость, ни различные отвлекающие обстоятельства.
Вячеслав приготовил для гостя крепкий свежемолотый кофе без молока и сахара, как тот любил, и они устроились в удобных креслах в большой комнате. Вспомнили о встрече одноклассников, и Вячеслав признался, что ему было жутко неудобно при расставании с Любашей.
– Она на меня такими глазами смотрела, до сих пор себя мерзавцем чувствую.
– Ты не красно солнышко, всех не обогреешь, нечего и пытаться. – Вальяжно развалившись в мягком кресле, Владимир с наслаждением потягивал бодрящий напиток.
– Да знаю я это, но все равно противно. В принципе, я хорошо к ней отношусь. – И, чтобы не дать Владимиру сделать очередное язвительное замечание, спросил: – А как у тебя дела с Настей? Ты же ее просто засунул в машину, когда она с тобой ехать отказалась.
Отчего-то болезненно поморщившись, тот преувеличенно небрежно воскликнул:
– Да просто кое-что выяснить надо было. Да и какие у меня с ней могут быть дела? Привез, попрощался, и адью! Что там еще может быть?
Вячеслав насторожился. Что-то друг слишком резко отреагировал на заурядный с виду вопрос. Возникло неприятное чувство, будто он ненароком разбередил незажившую рану. Осторожно продолжил:
– Ну, что обычно бывает в таких случаях? Она же тебя, по-моему, с пятого класса любит.
Опустив взгляд, чтобы скрыть выражение глаз, Владимир поправил:
– Неправильно. Она в меня влюбилась в младшей группе детского сада, когда нам по три года было. Мама говорит, что я ее стукнул машинкой по голове, оставив незабываемое впечатление. Я вот теперь думаю, не стукнуть ли мне ее еще раз, может, разлюбит? Говорят, клин клином вышибают.
Вячеславу показалось, что это чистой воды маскировочный флер, призванный увести его от ненужной догадки. Сделав вид, что поверил, задумчиво посоветовал:
– Сейчас тебе ее придется кирпичом бить, чтобы амнезию вызвать. Без этого она тебя вряд ли забудет.
Проведя тыльной стороной ладони по лбу, будто стараясь стереть непосильную заботу, Владимир горестно вздохнул.
– Ну, на такое я не способен. Так что давай оставим эту тему и поговорим о тебе, друг мой. Неужели тебе так и не нравится никто? Ведь столько возможностей…
Не зная, что ответить, Вячеслав тяжело замолчал. Не услышав возражений, Владимир сел в кресле прямо и потребовал отчета.
– Ну, что случилось? Давай колись!
Хозяин хмуро признался:
– Да есть тут одна девчонка. Вроде и нравится, но проблема с ней большая…
Владимир насторожился.
– Что за проблема? Ребенок у нее есть, что ли?
Вячеслав отмахнулся.
– Какой ребенок! Она сама ребенок. Ей лет пятнадцать-шестнадцать, не больше!
Владимир принахмурился и с угрозой погрозил другу пальцем.
– Вот блин! Ты знаешь, сколько я тебе сюжетиков из уголовной практики привести могу? Хотя, если это достаточно серьезно, то ее можно уговорить и подождать пару-тройку годков.
Вячеслав язвительно хохотнул.
– Ну и как ты это себе представляешь? «Милая, ты подрасти, я тебя подожду»? Или еще того чище – «ты с другими парнями не встречайся, потому что нравишься мне»? В ее возрасте самый всплеск гормонов, сам не знаешь, что ли? Да и наверняка за ней ровесники бегают, над ними же уголовный кодекс не висит. А я ее даже поцеловать не имею права.
Он посмотрел на руку, которой коснулся вчера ее тоненьких пальчиков, и поморщился. Будто за оголенный провод взялся – такой разряд рванул по сердцу.
Владимир с сочувствием посмотрел на друга, и с силой хлопнул ладонями, словно желая высечь из них огонь.
– Да, ситуация не из приятных. Ну, в этом случае я могу посоветовать тебе старый проверенный способ – с глаз долой, из сердца вон.
