Шику с тоской ощутил поднимающееся в нем привычное раздражение. И постарался с ним справиться.
— Но я задам тебе очень простые и конкретные вопросы. Почему мы с тобой не можем просто по-дружески побеседовать? Разве тебе есть что скрывать?
— Ты опять упрекаешь меня во лжи! Ты меня мучаешь. Тебе мало того, что я раздавлена, уничтожена. Я не знаю, кто я. Не знаю, кто мой отец. Все, во что я верила, больше не существует. И ты, кого я люблю, обращаешься со мной как инквизитор! Нет, это невыносимо! Невыносимо! Ты меня мучаешь! Как ты меня мучаешь!
Шику, наверное, посочувствовал бы ей, если б не знал наизусть эти истерические приступы. Для них всегда находился повод, как только Аманда хотела настоять на своем, не пойти навстречу, отстраниться.
— Да послушай же ты меня, в конце концов! — обозлился он. — Не одна ты страдаешь на свете! От твоего рассказа многое зависит! Я хочу узнать, что случилось...
— Мама! Мама! — принялась громко кричать Аманда. — Перестань меня мучить. Шику! Перестань меня мучить!
На зов дочери прибежала дона Илда.
— Что здесь происходит? — спросила она, переводя встревоженный взгляд с Шику на Аманду и с Аманды на Шику.
— Скажи ему, чтобы он меня не мучил, — обессиленно произнесла Аманда и прикрыла глаза.
— Я же говорила тебе. Шику, — с упреком начала Илда, — что тебе не нужно говорить с Амандой. Я же знаю, до чего ее доводят ваши ссоры.
Ссоры? Какие ссоры? При чем тут ссоры? Речь идет о смерти одного человека и жизни другого. Шику молча поднялся. Он был прав, когда ушел из этого сумасшедшего дома. Толку здесь не добьешься. Ни от кого. Пожелав бывшей жене и теще спокойной ночи, он направился к двери.
— На суде я дам подтверждение всем своим показаниям, — бросила ему вслед Аманда.
После ухода Шику Аманда сочла, что эту битву она выиграла. Предыдущая была с Билли, и она не могла сказать, что победа осталась за ней. Если быть еще честнее, то он добился того, чего хотел: он напугал ее, хотя не произнес ни одной угрозы, наоборот, был изысканно, издевательски вежлив. Однако она поняла, что у Селены могущественные друзья и они знают о ней, Аманде, куда больше, чем ей хотелось бы. Она не испугалась самого Билли, ее друзья, по ее понятиям, были куда могущественнее, но она испугалась огласки. Ей совсем не хотелось, чтобы кто-нибудь из ее окружения узнал, что она водит знакомство с Эзекиелом. Это сильно испортило бы ее репутацию. А может, и дальнейшую жизнь.
Во всяком случае, ей бы уже не удалось так легко разубедить Шику. Сейчас он только предполагает, что она может быть нечестна, а тогда бы он был уверен, что она говорит заведомую ложь.
Аманда всегда отличалась целеустремленностью. И всегда добивалась намеченной цели. Разве не расквиталась она, в конце концов, с Зе Паулу? Теперь, когда ее целью стало уничтожение соперницы, она готова была добиваться ее с той же маниакальностью. И не сомневалась, что добьется. В запасе у нее по-прежнему оставалось верное и испытанное средство, к которому она всегда могла прибегнуть, если не сработают все остальные. Зе Паулу, Налду, дорожка была уже накатанной. Вполне может быть, что ей придется отправить по ней и Селену.
В то время как Аманда продумывала свои будущие шаги, сидя у себя в спальне, Лижия ссорилась с матерью в гостиной.
— Как ты не видишь, мама, что Аманда день ото дня становится все опаснее? — спрашивала она мать с горечью. — Ее нужно сдерживать, а не потакать ей во всем, как ты! Разве ты не видишь, что она творит?
— Я вижу, что все винят мою дочь, и не могу оставить ее без поддержки, — отвечала Илда. — Когда-нибудь ты будешь матерью, Лижия, и поймешь меня. Когда было плохо тебе, я была с тобой, теперь плохо Аманде...
— Да нет же, мама, нет! Это всем плохо от нее! — пыталась переубедить ее Лижия. — Разве, когда я болела и ты была со мной, ты забывала об Аманде? Разве я мешала тебе любить ее?
— Разумеется, нет, дочка. И Аманда мне нисколько не мешает любить тебя по-прежнему. Просто ты выросла и не нуждаешься больше в моих заботах. В них нуждается Аманда с тех пор, как судьба ее привязала к инвалидной коляске.
— Почему ты считаешь, мама, что инвалидная коляска избавляет от ответственности за свои поступки? Почему тебе жалко одну Аманду? — спрашивала Лижия со слезами отчаяния на глазах. — Почему тебе не жалко Селену, которая проводит свои дни в тюрьме? Камилу? Фриду, в конце концов?
— Я не позволю тебе делать из Аманды чудовище только потому, что она не ваша с Селеной сестра! — истерически закричала Илда. — Ты стоишь за Селену горой с тех пор, как стала работать с ней на фабрике! Но не забывай, что обязана этим Аманде! Она передала вам в руки все дела, а теперь вы хотите оттеснить ее! Загнать в угол!
— Что ты такое говоришь, мама?! — воскликнула в неподдельном испуге Лижия. — Это же не твои слова, не твои мысли! Ты говоришь точь-в-точь как Аманда!
— Я говорю не как Аманда, а я говорю правду! — заявила разгневанная Илда.
— Если это для тебя правда, то лучше мне не находиться с вами под одной крышей, — горько сказала Лижия. — Я ведь заодно с Селеной, а Селена теперь ваш враг!
Лижия выскочила из дома с твердой решимостью больше в него не возвращаться. Ссориться без конца с Амандой и видеть, во что превращается мать, было выше ее сил. Она сделала свой выбор. Она считала свою сестру — пусть они не родные по крови, но выросли они вместе и всю жизнь считались сестрами, — так вот, она считала свою сестру преступницей и не хотела иметь с ней ничего общего.
Ноги сами привели ее на Пиратский пляж к Лукасу. Ей нужна была поддержка. Приняв такое важное и суровое решение, она все равно чувствовала себя маленькой девочкой, и ей было очень страшно. Лукас постарался успокоить свою взволнованную подружку. Ему-то показалось, что она просто погорячилась, поссорившись с сестрой и матерью, что в ней говорит юношеский максимализм, нетерпимость. Он попытался уговорить Лижию вернуться, но она, глядя на него полными слез глазами, только отрицательно качала головой.
— Ну что ж, оставайся у нас, — мягко сказал он, — ложись спать. Мне кажется, тебе нужно отдохнуть, а завтра ты все увидишь в ином свете. Ты будешь спать на моей постели, а я лягу в гостиной.
Да, после того как Лукас вместе с ребятами отремонтировал дом в рыбачьем поселке, у них с Кларой были не только спальни, но и большая комната, которую они называли гостиной.
Лижия благодарно улыбнулась. В самом деле, больше всего на свете она нуждалась сейчас в дружеском тепле и отдыхе.
Клара, которая в этот день задержалась в Маримбе дольше обычного, очень удивилась, обнаружив Лукаса, сидящего на полу в гостиной. Он объяснил, что скоро ляжет спать, что у них ночует Лижия, которая поссорилась со своими.
