Послушавшись совета, он схватил меня за талию и вытащил из машины на свежий воздух, махнув ребятам рукой в знак того, что они свободны. Выпускать меня из объятий парень не торопился, внимательно наблюдая за тем, как я отчаянно пытаюсь освободиться. В конечном итоге, мои силы иссякли и, сдаваясь на милость победителю, я вяло поинтересовалась:
- Что дальше?
- Дальше мы с тобой дойдем вон до того моста, дорогая. И за это время я попытаюсь ответить на все твои вопросы. А потом решай сама, как поступить? - он криво усмехнулся, подарив мне хмурый взгляд.
Я кивнула, соглашаясь с его предложением. Вокруг было светло и людно, поэтому мне ничего особенного не угрожало. Рассудив так, я с готовностью побрела вдоль Невы к обозначенному Валей мосту. Он поднял с асфальта спортивную сумку и, расстегнув ее, сказал:
- Прежде, чем ты начнешь спрашивать, я хочу тебе кое-что сказать.
- Ну? - я остановилась, обернувшись к нему.
- Во-первых, ты меня очень обидела по телефону, отказавшись разговаривать, - произнёс собеседник мрачно, я лишь пожала плечами в ответ. Признавать вину не хотелось, тем более, перед маньяком. - А во-вторых... я тебя очень сильно люблю, Катенок.
Мои брови взметнулись, а рот чуть-чуть приоткрылся от изумления. Начал с обвинения, а закончил признанием в нежных чувствах. Ну и поворот. И как, интересно, после этого я должна сообщить ему, что он и есть "полосатый" преследователь?
- Это тебе, милая, - достав из сумки огромный букет белых крупных роз, произнес Валентин.
В его глазах была нежность, на губах играла лукавая улыбка, а густые светлые волосы весело развивались при каждом новом порыве холодного зимнего ветра.
- Спасибо, - я взяла цветы и вдохнула их восхитительный аромат.
- Теперь задавай вопросы, Катя, - он выставил локоть, предлагая мне взять его под руку, что я тут же и сделала.
Прогулочной походкой мы шли по набережной, напоминая больше влюбленную пару, нежели насильника и его жертву. Хотя... а почему, собственно, вторые не могут по совместительству быть первыми?
- Ты проверила мои карманы вчера? - решив, что дожидаться от меня каких - либо реплик бесполезно, полюбопытствовал парень, беря инициативу на себя.
- Не совсем так, - смущенно отозвалась я. - Просто, твоя куртка упала, и я обнаружила в ней нож. Откуда он у тебя?
- Профессиональная привычка. Если бы ты исследовала мою одежду повнимательней, то нашла бы в ней и бинты в компании с йодом, и лейкопластырь. Я всегда таскаю это барахло с собой.
- А куртка?
- Что?
- Она двухсторонняя, - внимательно посмотрев на спутника снизу вверх, проговорила я тихо.
- Возможно, я никогда об этом не задумывался, - он пожал плечами, рассеянно взглянув на меня. - Какие еще подозрения?
- Тебя не было дома, когда на меня напали.
- Я же работаю, Катюша, - он с упреком покачал своей непокрытой головой, отчего взлохмаченная ветром челка упала ему на лоб.
- А почему ты был таким вспыльчивым последние дни? - продолжала допытываться я.
- Потому что ты, любимая, флиртовала с Каменским.
- Неправда, - моя нижняя губа слегка оттопырилась, выражая тем самым недовольство.
- Прости, Катенок. Я ревновал.
- А теперь?
- Теперь Андрей пытается очаровать твою Веру. Похоже, мои убеждения, относительно того, что ты моя девушка, на него, наконец, подействовали.
- Ну, ты нахал, однако, - я усмехнулась.
Мне были приятны его слова, как, впрочем, и его присутствие.
- В любви, как на войне, все средства хороши, Катенька, - загадочно улыбаясь, проговорил Быстров. - А я тебя безумно люблю.
- Когда, интересно, ты это успел?
- Сто лет назад. А может быть, тысячу. В любом случае, встретив тебя в метро, я понял, что ты - женщина моей мечты. А потом нас с тобой свела Нева, - он подарил реке благодарный взор и хитро заметил, - возможно, она и сейчас нас соединит, развеяв твои сомнения?
Но... у меня уже не было сомнений. Они опять куда-то запропастились. Я так сильно хотела верить Валентину, что была готова принять за чистую монету любое его оправдание. То, что говорил спасатель, звучало вполне логично. Значит, я опять ошиблась, приклеив к любимому человеку ярлык со словом "Маньяк". И, несмотря на то, что личность "полосатого урода" вновь окуталась тайной, я была счастлива.
- Ты позвонила своему бывшему супругу? - меняя тему, спросил собеседник.
- Нет. Я, вообще-то, в магазин шла, меня, кстати, Верка с хлебом и сыром ждет. Она голодная и злая, так что надо бы ей позвонить.
- Чего же мы ждем? - оживился он, заметив, что мое напряжение растаяло, уступив место хорошему настроению. - Заодно и Сергею звякнем на работу. Ты знаешь телефон? - я утвердительно кивнула, после чего наш путь сменил направление.
Вскоре мы оказались в метро, где я принялась усердно эксплуатировать таксофон. Первой жертвой моего звонка довелось стать начальнику мужа. Услышав мой голос, наш старый семейный друг сильно удивился. Как выяснилось, Серега неожиданно уволился неделю назад, сославшись на плохое здоровье матери, к которой он, якобы, срочно уезжает. От такой новости мне стало смешно. Я вспомнила, как перепугался Орлов, узнав про вымогателей. Он, наверняка, мог свалить из города под теплое крылышко мамы, спасая свою шкуру от моих проблем. Телефона у Галины Васильевны, увы, не было. Поэтому проверить версию, высказанную начальником исчезнувшего супруга, мы с Валей не могли.
Когда я набрала собственный номер, подруга взяла трубку. Она успела подключить к этому времени телефон, поэтому я получила возможность сообщить ей вкратце о своих приключениях и о том, что учудил Сергей.
- Передай Валентину, что он получит по башке за лишение меня завтрака таким бесцеремонным способом, - наигранно сердито заявила Климова. - Ну, а насчет Орлова... Надо бы к нему наведаться, чтобы уточнить, там он или нет?
- Но когда? - я погрузилась в размышления.
- Придумаем что-нибудь, - пообещала собеседница. - И вообще, хватит трепаться. Езжай домой вместе со своим "похитителем". И не забудь купить поесть, а то я с голоду умру, дожидаясь вас.
- Есть, командир! - мне было смешно, ей - тоже.
Закончив разговор, я повернулась к Быстрову и весело сказала:
- Она требует тебя "на ковер". Будет учинять разборки за то, что ты лишил ее бутербродов, когда увез меня.
- Я готов пасть смертью храбрых от руки твоей подруги, если ты позволишь умереть на твоих коленях, - пошутил счастливый парень.
- Живым, если честно, ты мне нравишься больше, - став серьезной, проговорила я, неотрывно глядя в его серые бархатные глаза, в глубине которых жила любовь.
