— Согласен. Если кто и является жуком, так это он.
Я улыбаюсь, машу Ти и Рону, и они машут в ответ. Мой шурин делает из этого шоу, как нахальный ублюдок, и даже заставляет своего сына присоединиться.
— Это твой дядя, Реми. И хотя ты можешь любить его, тебе не позволено становиться таким же отчаянным, как он, ясно?
— Это говорит тот, кто отправлял тысячу приставучих смс своей жене еще в средней школе, — поддразнивает Ксан.
Рон бросает на него взгляд.
— Эй! Заткнись, пока я тебя не разоблачил.
— У меня все еще сохранены скриншоты, — продолжает издеваться Ксан.
— У меня тоже.
Эйден ухмыляется, одной рукой играя с волосами сына, а другой поглаживая руку Эльзы на столе. Он всегда должен каким-то образом прикасаться к ней.
— Я третий, — говорит Коул с абсолютно прямым выражением лица, обхватывая рукой плечо Сильвер. — А еще я мог бы заснять недавний навязчивый разговор.
—Ты, черт...
— Следи за языком за моим столом, Астор, — говорит Джонатан своим обычным строгим тоном.
— Просто оставь их в покое. — Аврора смеется, переплетая свои пальцы с его. — Это весело.
— Дорогая Аврора, — начинает Рон своим фальшивым драматическим тоном. — Я покажу тебе, что такое веселье, когда сожгу следующую книгу Коула.
— Нет, если ты все еще нуждаешься в жизни, — холодно говорит Коул.
— Эй. — Тил смотрит на Коула. — Хватит на него наезжать, а то придется отвечать мне.
— То, что она сказала. Я также подам на тебя в суд за эмоциональное расстройство, и мой любимый шурин выиграет дело.
Я поднимаю бровь.
— Тот самый шурин, на которого не должен ровняться твой сын, по твоим словам?
Он смеется, но немного принужденно.
— Я просто пошутил... Послушай, Реми, твой дядя Нокс лучший из всех. Ты определенно можешь стать таким же, как он. — затем он шепчет: — Нет.
— Я слышал. — я сверкаю глазами. — И я могу подумать о том, чтобы представлять Коула в этом деле.
— Нееет, — резко говорит Рон. — И не ты, Нокс.
По всему столу раздается смех, и мы с Дэном тоже смеемся, прежде чем Рон кричит:
— С днем рождения, Лэн и Брэн. Ваш любимый дядя шлет вам наилучшие пожелания.
Астрид опускает телефон так, что она занимает большую часть кадра.
— Ты мог бы быть здесь.
— У меня работа.
— Скорее, он не хочет столкнуться с одной блондинкой.
— Заткнись, блядь.
Он выхватывает телефон и продолжает разговаривать с Астрид по пути к выходу, тонко меняя тему.
Но я следую за ним. Что? Лучший способ убить время — подействовать Дэну на нервы.
Я обхватываю его плечо и присоединяюсь к разговору.
— Он настолько травмирован, что у него случаются приступы посттравматического стрессового расстройства всякий раз, когда я присылаю к нему блондинку-проститутку.
С другого конца раздается смех, и Леви оказывается рядом с женой, все еще держа на руках своих мальчиков.
— Я говорил тебе, что это еще не все, принцесса, но ты отказывалась мне верить.
На ее лбу появляется хмурый взгляд.
— Это правда, жук?
— Они все чертовы мудаки, обожающие провоцировать хаос. Не слушай их.
Он пытается оттолкнуть меня от себя, но я крепко держу его, пока мы с Леви подбадриваем его, а Астрид пытается и не может встать на его сторону.
Он отключает звонок, как только мы оказываемся у двери, и бросает на меня зловещий взгляд.
— Ты не можешь прекратить?
— Что? — я ухмыляюсь. — Говорить о травме от какой-то блонди?
— Если ты не прекратишь вести себя как онанист, то я и тебя поимею.
— Скажи на милость, как ты это сделаешь?
— Не знаю точно, но мы с Анастасией близки. Я что-нибудь придумаю.
— Как будто, блядь, придумаешь.
— Тогда перестань быть мудаком. — он отталкивает меня. — И не присылай больше ко мне проституток.
— Я решу это в зависимости от того, как ты себя ведешь. — я открываю дверь в свой кабинет. — А теперь пойдем досаждать Себастьяну или Нейту, потому что мне скучно.
— Вот об этом я и говорю..., — он прерывается, и все его слова и движения обрываются.
Я слежу за его взглядом и улыбаюсь, когда нахожу причину его состояния, затем сжимаю его плечо.
— Боже, Боже, Дэн. Разве это не та блондинка, которая заставила тебя ненавидеть всех блондинок?
Вместо гнева, которого я ожидал, его губы растягиваются в мрачной ухмылке.
— Единственная и неповторимая.
***
К тому времени, когда я добираюсь до парковки У&Ш, я уже готов отправиться в дом Пахана и похитить Анастасию, если придется.
Да, до крайнего срока еще несколько часов, но от нее нет никаких новостей. Даже писка.
И у меня не хватает терпения ждать дальше.
Мои ноги подкашиваются, когда я подхожу к своей машине. Передо мной стоят двое высоких, мускулистых мужчин в черных костюмах.
Один из них приподнимает пиджак, незаметно показывая мне пистолет, и указывает на черную машину с тонированными стеклами, припаркованную рядом с моей.
Мне не нужно гадать, кто это. Это, должно быть, отец Анастасии или кто-то из его близких.
Один из охранников допрашивает меня, забирает портфель, затем не очень мягко толкает меня в направлении машины и открывает дверь. Конечно, отец Анастасии сидит на заднем сиденье с прямой осанкой и устремленным вперед взглядом.
— Если бы вы сказали мне, что приедете, я бы заказал столик в хорошем ресторане, — спокойно говорю я.
— Брось сарказм. У меня уже есть английский ублюдок, который отлично с этим справляется. Мне не нужен еще один.
Я выпрямляюсь, уставившись на него. Значит ли это, что он собирается принять меня как члена своей семьи? По какой-то причине я думал, что мне придется еще долго доказывать ему свою правоту.
— Почему ты хочешь быть с моей дочерью? Подумай хорошенько, прежде чем ответить.
— Мне это не нужно. Ваша дочь девушка, которая добавила смысла в мою жизнь, и я уже не могу представить ее без нее...
— Это очень эгоистичная причина.
— Потому, что вы не дали мне закончить. Ваша дочь девушка, которая делает меня полноценным человеком, с недостатками и всем остальным, и я буду защищать ее своей жизнью, если придется.
— А если ты не сможешь?
— Смогу.
В моих мыслях и в моем тоне нет сомнений.
— Я Пахан Русской Братвы. Знаешь, что это значит?
— Что вы пытаетесь меня запугать.
— Что она находится под постоянной угрозой, являясь моей дочерью. Вот почему я хочу, чтобы она вышла замуж за кого-то из братства, за того, кто без колебаний нажмет на курок, чтобы обеспечить ее безопасность.
— И вы думаете, я бы так поступил, если бы ее жизнь находилась под угрозой?
Он приподнимает бровь.
— Ты на стороне закона, а не против него.
— Не позволяйте стереотипам обмануть вас. Большинству из нас наплевать на закон. Мы просто используем его.
— Что, если я скажу тебе, что единственный способ быть с ней это полностью стать вне закона.
— Я бы с радостью, но это просто удержит Анастасию в жизни, которую она ненавидит, поэтому я не могу этого сделать.
Он берет паузу, поднимая бровь.
— Ты уверен, что хочешь говорить мне это?
— Да, и вы тоже это чувствуете. В глубине души вы знаете, что она должна покинуть ваш мир, хотя бы частично.
— А если я откажусь?
Я поднимаю плечо.
— Тогда я просто буду продолжать убеждать вас, пока вы либо не дадите согласие, либо... не дадите согласие.
Его губы содрогаются в улыбке. Она маленькая и почти незаметная, но я знаю, что добился с ним чего-то.
И я серьезно.
Либо он позволит мне быть с ней, либо я похищу ее на хрен из этой страны.
Глава 41
Анастасия
