будет позднее. А прямо сейчас я должен был просто удовлетворить свою страсть.
Я схватил ее за талию и рывком притянул к себе. В следующее мгновение ее ноги обвились вокруг меня, а я приподнял ее и нанизал на мой изголодавшийся член.
– А-а-а… – не смог сдержать я вопля, настолько нестерпимо мучительным и сладким было проникновение в ее тело. Ничего лучше этого не происходило со мной за всю мою жизнь.
Мы даже не пытались сдвинуться с этого места. Ее спина была прижата к двери моей спальни, и я входил в нее снова и снова, жестко и беспощадно, подчиняясь бешеному ритму нашей страсти, а Обри умоляла меня удвоить усилия. То ли потому, что я был сейчас с любимой женщиной, то ли потому, что ждал этого так долго, но никогда еще я не испытывал такого острого наслаждения. Ее тесная горячая плоть, истекающая влагой… ее стоны и дыхание – все было абсолютно идеальным, словно сотворенным только для меня и на всю жизнь.
Плотно обхватив руками ее ягодицы, я почувствовал спазм мускулов вокруг моего члена.
– Давай, Обри. Кончай прямо сейчас. Освободи себя.
– Произнеси мое имя, когда будешь кончать. Мне так нравится, как ты произносишь мое имя, – прошептала она.
Когда я кончал внутри нее, я беспрерывно повторял ее имя, с каждым толчком:
– Обри…блин…Обри… боже… Обри…Обри…Обри-и.
Мы стояли, все еще соединенные, прижавшись друг к другу лбами.
– Я люблю тебя, Обри.
– Это был долгий путь навстречу друг другу, но он того стоил, – сказала она.
– Стоил, каждую секунду.
Мы долго стояли, не меняя позы, пока я наконец не отпустил Обри.
– Есть хочешь?
– Немного.
– Давай покормим тебя чем-нибудь… кроме меня самого. Тебе потребуются силы для второго раунда.
Я натянул трусы и майку и набросил на Обри свою тенниску. Мне нравилось смотреть, как ее соски натягивали ткань, словно стремились ее проткнуть. Она последовала за мной в кухню, накрыв рот рукой, словно реальность только начала доходить до нее.
– Черт, а ведь у меня нет работы. Я еще никогда в жизни не была безработной.
– Вам повезло, миссис Найтмен. У меня есть вакансия секс-рабыни.
– После того, что ты делал со мной, я с удовольствием и совершенно добровольно соглашаюсь занять эту должность.
– Мы найдем для тебя работу. Что-нибудь, что непременно придется тебе по душе, – сказал я уже серьезно.
– Мне по душе ты, и то, что я могу с тобой… вместе с тобой делать снова и снова.
– Ну что ж, договорились. Секс-рабыня, и точка.
– Но, если серьезно, я бы не хотела быть зависимой. При таком раскладе я, в буквальном смысле слова, жила бы за счет доходов с твоей задницы.
– Похоже, что в дальнейшем уже я буду претендовать на твою задницу, и это представляется мне вполне справедливой сделкой. Задница за задницу.
Обри
Вегас. Год спустя
Я и Чэнс стояли в дверях маленькой белой церкви, места нашей шуточной свадьбы, состоявшейся три года назад. Мурашки бегали по коже, потому что казалось, что все это было только вчера. Пребывание здесь вызывало чувство ностальгии, и в то же время мне было немного грустно за годы, которые мы потеряли.
Зельда с копной рыжих вьющихся волос, в своем невообразимом разноцветном одеянии выглядела точно такой же, какой я ее запомнила.
Она прищурилась и смотрела прямо на Чэнса.
– Вы ведь здесь уже были прежде?
Он улыбнулся. Это была его идея – снова вернуться сюда.
– Восхищаюсь вашей проницательностью. На этот раз у нас назначено время. Под именем Найтмен, в шесть часов, – сказал Чэнс, показывая лист бумаги. – Это фактическое свидетельство о браке. На этот раз мы женимся по-настоящему.
– Точно. Ты тот самый парень из Австралии… эти обеты… как я могла забыть? Мне следовало понять, что вы двое созданы для настоящего союза. Вы одна из немногих пар, которых я вспоминала после того, как вы ушли. Что же вы так долго раздумывали?
– Да так, встретили несколько ухабов на пути. Но мы приземлились на ноги, так, Принцесса?
Слушать его было одновременно и горько, и сладко. Когда бы я ни вспоминала о тех двух годах, разлучивших нас, мне было невероятно грустно. Чэнс посмотрел на меня с обожанием. Боже милостивый, как же могло мне так повезти, что я встретила парня, который так сильно полюбил меня?
– Вы готовы к началу церемонии? – спросила Зельда.
– Да. – Я улыбнулась, все еще глядя в глаза Чэнса, серо-синие глаза оттенка номер тринадцать.
Адель и ее парень Гарри были тут же в качестве свидетелей. Поскольку мы приехали на машине, то взяли с собой и Пикси. Он был самым почетным гостем.
На этот раз я уже подготовилась и явилась в платье, которое выбрала по своему вкусу. Чэнс выглядел невероятно сексуально в белой льняной рубашке с закатанными рукавами и в парадных брюках, которые обтягивали его божественный зад – тот самый зад, который по сей день способствовал поддержанию нашего материального благополучия. Я оставила карьеру юриста ради куда более приятной для меня работы – управляющего приютом для бездомных животных в Хермоса-Бич. Оплата была ерундовой, но каждое утро после пробуждения я с нетерпением ждала общения с животными и никогда не испытывала досады от того, что нужно идти на работу. Чэнс все еще неплохо зарабатывал на отчислениях за свою карьеру футбольной модели, однако тоже открыл свое дело по ландшафтному дизайну с полным штатом наемных рабочих. В свободное время он продолжал заниматься своим хобби – создавал скульптуры из мусора.
Ступая по проходу, я была застигнута врасплох музыкальным выбором, который сделал Чэнс: «Длинная извилистая дорога» группы «Битлз». Для него это был необычный выбор, но песня идеально подходила нам.
Можно было подумать, что теперь, спустя столько времени после нашей шутейной свадьбы, я не стану так нервничать. Но, когда церемония началась, мои руки дрожали. Все было не менее волнующим, чем в тот, первый раз.
Как и тогда, «Элвис» произнес:
– Дорогие влюбленные, мы собрались здесь сегодня, чтобы свидетельствовать о соединении Чэнса Найтмена и Обри Элизабет Блум в святом браке, который является блаженным состоянием, установленным Самим Богом от начала времен, и подходить к нему надо благоговейно, благоразумно, трезво и в страхе Божьем, а не необдуманно и легкомысленно. Если в этом собрании есть кто-нибудь, кто может указать причину, по которой этот брак не может быть заключен, пусть говорит сейчас или никогда.
Словно по сигналу, Пикси издал продолжительное: «Бе-е-е-е».
Чэнс обернулся и пошутил:
– Именно сейчас тебе приспичило мутить воду, засранец ты эдакий.
– Кто выдает эту женщину замуж за этого
