Торжество было в честь свадьбы Гордея и Влады, и я честно, всей душой, всем сердцем за нашего главного рад, но душа млела от того, что Марфа переступила свои капризы, мы пришли вместе. Ни для кого не секрет, что мы встречаемся, а когда-то это казалось невозможным…
Так много сложностей было на нашем пути.
Собственные характеры, семейные тайны Марфы. С алчной теткой расквитались, мама с Раевским подняли связи, женщину осудили. Марфа присутствовала на ее аресте и смотрела жадно, не пропуская ни одной детали. Ох, моя мстительная огненная девочка! Родителей не вернуть, но хоть кто-то понесет наказание. Марфе вернули причитающееся ей состояние, дом, земельный участок… Дом, в котором она жила вместе с теткой, Марфа приняла решение снести. Я поддержал. Хочет моя женщина разрушить физическое напоминание о месте, где с ней дурно обходились, пусть сносит, если это принесет оставшиеся крохи покоя в душе.
На месте старого дома сейчас возводят стены нового, все иное… Так приятно наблюдать, как Марфа совсем с облегчением вздохнула после финала истории с теткой.
Плюс она забеременела…
Без резинки она сама захотела только один раз, потом мы всегда были с презервативами, но и этого хватило.
С мамой у Марфы приятный нейтралитет. Возможно, когда-нибудь, через энное количество лет они подружатся, но, честно говоря, и нейтралитет — очень даже неплохо! Во всяком случае, когда мама решилась-таки на новые отношения с Раевским и скромно поделилась, что они хотят зарегистрировать свои отношения, Марфа тоже была приглашена на торжество.
Вот что за непруха такая, а? Даже мама выскочила замуж, сочеталась браком раньше меня. Непорядок!
Но Марфа, ох… Ее упрямство насчет традиционных брачных уз было непросто сломить.
Оставалось только затаиться и ждать. Ведь напор не всегда хорошо… Это я понял только с ней, моей огненной девочкой.
Пока о браке можно было только мечтать, я радовался нашей беременности. Ведь это новый этап наших отношений…
Надежда, немного страха, чудесное ожидание.
Суеверия…
Теперь Марфа сама не расставалась с сушеной кроличьей лапкой на удачу и всюду носила ее с собой. Уверен, и сегодня в ее клатче, между губной помадой и влажными салфетками, лежал магический предмет на удачу.
Эпилог, часть 2
Дубинин
Уже после церемонии, когда все переместились шумно и красиво праздновать в ресторане, выдалось свободное время потрындеть с парнями.
Гордей, Гром и я…
Гордей светился от счастья, гордо демонстрировал обручальное кольцо и делился в миллионный раз новостью о грядущем отцовстве. Я — тоже будущий папаша, но поклялся Марфе хранить это в тайне.
Признаюсь, сложно! В особенности, когда Гром начал хвастаться тем, что у него будет сынишка.
Не просто сказал, мол, скоро станет отцом. Но за каким-то хером он снимком хвастаться начал. Так-то я тоже могу, в бумажнике лежала фото-копия, но, блин…
Я нашел взглядом Марфу, она с подружкой Виолой, о чем-то болтали с Владой. Я был бы только рад, если у моей огненной девочки появится еще одна подруга… Марфа издалека на меня внушительно посмотрела, будто догадалась, о чем хвастался Громов, и как бы говорила мне: не смей трепаться, Дубина!
Я послал ей воздушный чмок, она сдержанно кивнула. Ах ты… Цаца холодная! Ну погоди, красотка, вечером я тебя так отъезжу…
— Ну, как? Красавец? Весь в меня, видно! — как всегда взбудоражено, на эмоциях, выпалил Гром, светясь от счастья.
Я решил немного приглушить его пыл, внимательно посмотрел на снимок.
— По черно-белому снимку так сразу и не скажешь, на кого он похож. Хотя нет, понял! На человека он похож, точно!
— Дубина, заткнись! — шикнул на меня Гордей. — Я одного понять не могу, Гром. Как… Как вы успели?! Когда? Я тут со Владой, а ты со своей помощницей? Ну как? Я и не знал ничего… Дубина мне о вас с Виолой рассказал, когда я в больнице лежал. И потом, когда я о ребенке рассказывал, думал, у вас все еще сложно и только-только тогда все началось…
— Ловкость рук, дружище. И никакого мошенничества, — прихвастнул Громов.
Ага. Ловкость рук… Знаем мы, какой ты ловкий рукастый… Вернее, безрукий, без своей Виолы. Как-то брюки стрелками внутрь себе погладил, вот умора! Гений, а в простых вещах такой профан!
— Значит, ты, Гром, у меня под носом еще раньше меня самого шуры-муры водил, и ни слова не сказал, — возмутился Гордей.
— Гордей! — хлопнул я по плечу друга. — Знаков было предостаточно. Ты просто сам их не замечал, потому что был погружен в себя.
— У нас дети будут примерно одного возраста. А что насчет тебя, Дубина?
А я тоже… Но пришлось лишь откашляться и безразлично ответить:
— Я никуда не спешу. Успеется.
— Влада просила узнать, кому букет бросать? — спросил Гордей. — Это серьезный вопрос.
Он по очереди посмотрел на меня и Грома.
— А что? — удивился он. — Есть разница?
Вот балда!
— Конечно! — жарко подтвердил я. — Для девушек это очень важно. Для нормальных девушек, — добавил. — То есть для феечек всяких, которые мечтают выйти замуж и видят в пойманном свадебном букете милое предзнаменование, а не очередной символ бренных оков, которое общество пытается навязать отдельно взятым индивидуумам, ценящим собственную свободу и личное пространство!
— Вот это ты завернул! — протянул Гордей и посмотрел на Громова.
Тот активно начал отмахиваться:
— Что ты на меня так смотришь. Мы с Виолой уже… — показал палец с кольцом.
— Ах да, я забыл. Ты же у нас тихушник реактивный. Женился и свадьбу зажал.
— Не зажал я ничего! — возмутился Гром. — Мы расписались, потому что дед Виолы так настоял. Потом уехать пришлось! Мама настояла на празднестве… Мы сначала в Турции большую и шумную свадьбу отыграли. На твоей свадьбе погуляем… Потом здесь для всех местных свою сыграем. Вас приглашу, само собой! Всех.
Всегда энергичный, эмоциональный Громов сегодня меня раздражал больше, чем всегда. И ведь какой бессовестны трахарь был, а сейчас — что? Посмотрите, отец года! Поэтому я снова не смог удержаться.
— Вот спасибо! Потом еще в Китае повторите. А там
