Света грустно улыбнулась:
— Расплакалась. Что я могла сделать? Хорошо еще, девчонки неплохие оказались. Как только поняли, что я не соблазнительница, а маленькая дурочка, сразу стали меня жалеть.
— А ты?
— А мне было так тошно, что я не стала дожидаться, пока Алик покурит и из кухни вернется. Я ушла.
— И больше ты его не видела?
— Как же, — горько сказала Света. — Видела. Как ты, наверное, уже догадалась, очень скоро я узнала, что у меня будет ребенок. Я ужасно испугалась. Родители ничего не знали, да я и не могла им ничего сказать.
— И ты сказала Алику?
Света покачала головой:
— Понимаешь, ни адреса Алика, ни его номера телефона я не знала.
— Как же так? — не поняла Ника. — Вы же встречались целое лето?
— А он мне сам звонил. Каждый день, утром и вечером.
— И что ты сделала?
— Очередную глупость. Поехала снова в тот дом, куда Алик водил меня в гости. Приезжаю. Дверь открывает парень, по виду — мой ровесник. Я его в первый раз вижу, в компании его точно не было. «Вы к кому?» — говорит. — «К Игорю или к Ане». — «Их нет». И стоим, смотрим друг на друга. Он ждет, пока я уйду, а я не знаю, что дальше делать. И вдруг мне делается дурно. Я вообще беременность плохо переносила, а тут еще перенервничала — и упала в обморок прямо ему на руки.
Света опять замолчала.
— А дальше? — уже без стеснения поторопила ее Ника.
— Дальше я пришла в себя уже в комнате на диване. Парень рядом сидит, и глаза у него испуганные. Я пытаюсь встать, он мне не дает. Сейчас «скорая», говорит, приедет. Я кричу: «Какая «скорая»! Не надо мне никакой «скорой»! А он меня укладывает и объясняет, что просто так в обморок не падают. Ну, тут я ему от растерянности все и выложила. Догадываешься, кто был этот парень?
Ника покраснела:
— А «скорая» действительно приехала? — невпопад сказала она.
— Как приехала, так и уехала. А мы с Витькой потом до ночи гуляли, он меня успокаивал.
— А что он делал в этой квартире? — спросила Ника.
— Жил он там. Аня оказалась его старшей сестрой. Кстати, сейчас они с Игорем живут в Америке, Ленку зовут к себе в гости. Может, летом и съездит.
Ника не позволила Свете уклониться от темы:
— А дальше что было? Он рассказал сестре, что ты приходила?
— Рассказал. Они втроем развернули бешеную деятельность. Устроили мне свидание с Аликом. Только напрасно. Мне до сих пор стыдно вспоминать, что Алик тогда говорил, а уж повторять я тем более не буду. Одним словом, ничего между нами не было, и ребенок не его.
— Да уж, — в сердцах сказала Ника, — действительно, подлец.
— Ну а дальше — совсем просто. Аборт делать было поздно. Родители у меня — люди старого воспитания и строгих правил. Роди я ребенка, будучи не замужем… Ну, из дома, может быть, и не выгнали бы, но такую жизнь бы устроили! В общем, Витька женился на мне и признал Ленку своей. Хотя любви между нами никакой не было.
Ника недоверчиво покачала головой:
— Как это «не было», если он на тебе женился!
— Ника, милая, — грустно усмехнулась Света, — если бы он этого не сделал, я бы вскрыла себе вены или утопилась в Москве-реке. Я этого ему не говорила, он сам понял. Он вообще все понимает, ты замечала?
— Да, — Ника опять залилась краской.
— И Ленку он на себя записал. Когда мы развелись, я, конечно, от алиментов категорически отказалась, но он все равно на Ленку деньги дает. И до сих пор.
Ника опять не удержалась от вопроса:
— А почему вы развелись?
Света вздохнула:
— Мы вместе никогда и не жили, брак был для родителей, на бумажке. Расписались, родители сняли нам квартиру, но жили мы там с Ленкой вдвоем. Правда, Витька заходил почти каждый день, помогал. Я сама предложила развестись, как только Ленке год исполнился. Раньше правило было, что пары с ребенком до года не разводили. Витька отмахнулся, ему, дескать, все равно; семью заводить он не собирается, его невеста еще в детский сад ходит. А потом — я уже в институте училась — у меня случился роман с однокурсником, даже замуж собралась. Тогда мы с Витькой и развелись.
Света помолчала, потом добавила:
— Вот такая вот история. Все в ней пошло и банально, кроме Витьки. Честно говоря, я не встречала ни одного мужчины, кроме него, способного на такие поступки. Думаю, что второго такого и нет.
Ника мысленно с этим согласилась, но ничего не сказала. Света поднялась:
— Ну ладно, давай ложиться. Мне идти в душ или ты пойдешь первая?
Но для Ники остался невыясненным еще один вопрос.
— И что же… — она запнулась, мучительно подыскивая слова, — и что же, он… то есть Виктор… так до сих пор…
— Ну почему же, — Света пожала плечами, — что же он, евнух? Конечно, у него были женщины. Но жениться он, насколько я знаю, никогда не собирался.
— А как же?..
— И, — добавила Света, — ни одна женщина не рассталась с ним в обиде. Уж не знаю, как у Витьки получается, но это правда. Может быть, он слишком благороден, чтобы обидеть женщину.
— Так не бывает! — вырвалось у Ники.
— Что, не бывает благородных мужчин?
— Нет, так не бывает, чтобы брошенные женщины не обижались! — А кто тебе сказал, что Виктор их бросил? — удивилась Света. — По-моему, они сами уходили, не выдерживали… Не забывай, что он работал в милиции. А это значит — ненормированный рабочий день, выходные, когда получится, ну и прочие прелести. Какой женщине это понравится? — Света усмехнулась. — Ну все? Если вопросы на сегодня кончились, я пошла в ванную.
В этом году зима в Москву не спешила. Была уже середина декабря, а снег все еще не выпал, и казалось, что промозглая осень никогда не кончится.
Ника быстро шла по переходу метро, сердясь на медлительных и неповоротливых теток, загораживающих проход. В семь часов она должна была встретиться с Виктором на «Тверской» в центре зала, чтобы вместе ехать к Маше на день рождения. Вообще-то, день рождения у Маши был накануне, но у нее была какая-то важная съемка, и праздник пришлось перенести.
Приглашение Виктора встретиться в метро и поехать вместе Нику и удивило и обрадовало. В последнее время они виделись довольно редко, и его звонок был для Ники приятной неожиданностью.
Виктора Ника заметила издалека. Он стоял вверху у эскалатора, прислонясь к стене, в том самом темно-синем плаще, который ему так шел. В руках он держал роскошный букет роз.
«Это для Маши», — поняла Ника. На секунду ей стало досадно, что не для нее. Поймав себя на такой мысли, Ника растерялась и от растерянности вместо приветствия сказала первое, что ей пришло на ум:
