— Я все поняла, все! — пылко шепчет Алиса через какое-то время. — Назар, давай начнем все сначала, а? — И повторяет: — Я все поняла…
— Давай, конечно давай! Начнем… Обязательно начнем. Считай, уже начали.
Она всхлипывает и прижимается ко мне еще крепче. Потом немного отстраняется, тянется ко мне губами. Сначала несмело, легонько, затем крепче, обвивает мою шею руками.
Я чувствую все то, что она хочет сказать своим поцелуем. Все невысказанное. Все то, что так долго копилось внутри и вот нашло выход.
— Алиса! Назар! — охает сбоку Марина. — Мать честная!
И мы с Алисой отрываемся друг от друга.
— Я услышала крик, сразу пошла сюда. Что происходит?! Вы что вообще творите?!
Марина ошалело переводит взгляд с меня на Алису, на нашу мокрую одежду.
Мы с Алисой переглядываемся.
С чего бы начать рассказ?
Алиса
Мы, укутавшись в мягкие клетчатые пледы, сидим с Назаром у камина в доме. Дрова трещат, в моих руках кружка с вкусно пахнущим бульоном.
Я периодически отхлебываю его, отчего в желудке разливается приятное тепло, и молчу. Назар тоже молчит.
Такое ощущение, словно разрядилась батарейка. Полностью.
Позади все ахи-охи, расспросы. Тетины слезы. Мои слезы. Плач Никиты. Как бы молоко не пропало после всего, что произошло…
Только Назар держится, периодически сжимая челюсти.
Он уже попросил администратора базы отдыха найти тех пацанов. Только вот я сомневаюсь, что найдут. Тут вблизи две деревушки, они, скорее всего, оттуда. Ни я, ни Назар не помним их лиц.
Тетя снова ушла гулять с Никитой, оставила нас наедине.
Тихонько шепнула мне перед выходом:
— Поговорите нормально.
И правда, пора.
— Назар, — поворачиваюсь я к нему. — Мне надо тебе кое-что сказать.
— Говори. — Его лицо вытягивается. — Ты передумала, да?
Непонимающе мотаю головой. Передумала? О чем он?
— Ну да, на речке все было под влиянием эмоций… — глухо говорит он.
И тут до меня доходит.
— Нет! Я не передумала, что ты!
Я встаю, шлепаю к столу, ставлю на него чашку с бульоном, скидываю свой плед на стул и возвращаюсь обратно.
Сажусь вплотную к Назару, прошу:
— Обними меня, пожалуйста.
Он раскрывает свой плед, и я ныряю под него, кладу голову Назару на грудь, обнимаю его. Молчу, слушаю биение его сердца, и так мне становится хорошо, словами не описать. Как будто вернулась домой после долгих лет скитаний.
— Я не передумаю. И знаешь… в общем… я наконец поняла, что еще меня тяготило. Давило, мешало снова тебе довериться. Просто раньше я вообще этого не осознавала. А тут, на озере, когда снова заговорили о твоем отце, поняла. Но не успела сказать.
— Что?
— Ну… — мнусь поначалу.
Вдруг решит, что мои страхи — это чушь? Э нет, так дело не пойдет. Не решит. Только не Назар. Собираюсь с духом и продолжаю:
— Помнишь поговорку: яблоко от яблоньки?
— Помню.
— Так вот, во мне все это время сидел страх, что ты как твой отец.
— Не понял?
— Он ведь изменил, осознал ошибку, исправился. Но по итогу опять изменил.
— Он не…
Не даю Назару договорить:
— Я знаю, еще ничего не доказано. Только я все равно боялась, что и твое исправление — это временно. Но больше так не думаю. И мне уже все равно, виноват твой отец или нет. Ты — не он.
— Я не он, — спокойно подтверждает Назар и прижимает меня к себе крепко-крепко. — Спасибо, Алис.
— За что?
— За то, что поделилась. За то, что поверила. За то, что прыгнула за мной. Если бы не ты…. Я сделаю все, чтобы ты и Никита были счастливы. Люблю тебя.
Я чувствую, как он легонько касается моих волос губами, а потом вдруг резко напрягается.
— Что такое?
— Черт! Я совсем забыл, мне за минуту до падения написал детектив. У него срочные новости.
Я охаю и отстраняюсь.
— А телефоны-то утонули!
Назар кивает.
— Не страшно. Его контакты есть в моем ноутбуке. Мы ему позвоним с Марининого, как только она вернется. Пора поставить точку в этой истории.
Глава 55
Назар
— Да, Алексей Михайлович, это Назар, просто с другого номера. Старый пока недоступен. Рассказывайте, что там у вас за срочные новости.
Я нервно вышагиваю по комнате и смотрю на Алису и Марину.
Они обе устроились на диване чуть ли не в обнимку и смотрят на меня круглыми глазами.
Мне, как и им, хочется узнать правду. И в то же время тревожно. Какой будет эта правда?
Алиса привлекает к себе внимание, жестами просит включить громкую связь.
Логично. В любом случае все рассказал бы ей потом.
Тем более Никита сладко спит в другой комнате, вдоволь накатавшись в папиных руках. Уж не знаю, как это работает, но когда наш сын засыпает, вокруг должна стоять тишина, иначе пиши пропало. А вот когда уже уснул, на шепот реагирует гораздо острее, чем на разговоры обычным голосом.
В общем, убираю телефон от уха.
— Вы на громкой связи, и мы вас внимательно слушаем.
— Кхм-кхм, — прокашливается детектив. — Понял. Тогда начну с самого начала. В тот день, когда вы позвонили и сообщили о том, что Соколова дорабатывает последнюю неделю, я начал действовать активнее.
— Каким образом?
— Она работала в вечернюю смену. Когда меняла белье в моем номере, я при ней позвонил своей семье, — детектив намеренно выделяет последнее слово, — сказал, что сделка наконец состоялась, мои командировки в столицу окончены. Завтра подписание документов, и уже через два дня я вернусь домой.
— И как Елена на это отреагировала?
— Никак, Назар Викторович. Даже бровью не повела
Мы втроем переглядываемся, и по лицу Алисы скользит тень. Она встает с дивана, тихонечко подходит ко мне, кладет свою теплую ладонь на мое плечо и сжимает его.
— Спасибо, — одними губами шепчу я ей.
В груди собираются пасмурные тучи, настроение летит в трубу.
— Значит, все кончено? — глухо интересуюсь я.
— Кончено, это точно. Но не так, как вы думаете. Следующим вечером, когда вернулся в отель, я пошел в бар, чтобы отметить завершение сделки. Сел за стойку, попросил бармена налить их лучшего скотча. Пару раз выпил при нем, работая в своем ежедневнике. Затем сделал вид, что мне звонят, и вышел. Перед этим снова показал бармену на бокал.
— И что дальше? — Я нетерпеливо постукиваю ногой по полу.
— Возвращаюсь, значит, обратно, — хмыкает Алексей Михайлович, — и вижу, что меня ждет мой бокал. И бармен немного нервничает. Едва уловимо. Камера в ручке, которую я вместе с ежедневником оставил на стойке, конечно, работает, как обычно, но не мог же я уйти, чтобы просмотреть видео. Оно ведь как: кто его знает, чего бармен нервничает. То ли клиент попался не ахти, я ведь там не один был, то ли по мою душу.
— И что вы сделали?
— Ну, пришлось действовать на свой страх и риск. Снова достал телефон, позвонил жене. Залпом залил в себя скотч и вышел, угукая в телефон по пути. Бегом в туалет — выплевывать.
— Потом снова вернулись?
— Да. Посидел еще с полчаса, а потом встал и немного пошатываясь направился к себе в номер.
Алиса, которая так и не убрала ладонь с моего плеча, сжимает его еще крепче. Признаться честно, я и сам изрядно волнуюсь. Да что там волнуюсь, пульс зашкаливает. Вот он, момент истины.
— В общем, когда поднялся на свой этаж, никого не увидел, но все равно притворился, что пьян. Минуту постоял, подпирая собой стену. Потом пошел вперед и начал прикладывать карту-ключ у другого номера, не своего. Вот тут Елена и появилась. Я даже не понял откуда. Ну да не суть. Она предложила мне помочь, и я, конечно, согласился. Немного оперся на ее плечо, и она повела меня к моему номеру.
— И вы вместе туда зашли? — одновременно с Алисой восклицаю я.
— Зашли. Дальше началось самое интересное, но я узнал об этом только утром.
— Почему? — хмурится Алиса.
— Все происходящее писали камеры, которые я устанавливал каждый раз, когда заезжал в отель, — поясняет детектив, — а я играл свою роль — пьяного в усмерть мужчины. Короче говоря, когда мы зашли, Соколова подвела меня к кровати, начала раздевать. Сняла с меня рубашку, пиджак. Я назвал ее именем жены, и она послушно повторила: «Да-да, это я, твоя Вероника».
