я следую за ним, не чувствуя, как князь сжимает мою руку.
Скоро этот вечер закончится, как и выходные. Можно будет снова погрузиться в работу. Все, чего я хочу — серые и одинаковые дни, наполненные решением сложных задач и ведением проектов.
Никаких вечеринок и общественных мероприятий.
— Минуточку внимания, дамы и господа, — сверкнув белозубой улыбкой, начинает Себастьян, поднявшись на импровизированную сцену. — Я хотел бы поблагодарить вас всех за то, что пришли на столь важное мероприятие для фонда. Пользуясь случаем, я так же хотел бы пригласить сюда свою женщину, Анджелину Саадат, на эту сцену.
По яхте проходит взволнованный гомон, а у меня внутри все сжимается от нехорошего предчувствия.
Но я не могу отказаться или сыграть в скромность, потому что на нас с Себастьяном нацелены несколько десятков камер. Это будет некрасиво и невежливо по отношению к нему.
Как только я поднимаюсь по ступенькам, Себастьян опускается на одно колено. Сделав шаг назад, я замедляюсь, не в силах поверить в то, что это происходит на самом деле.
Ток крови в ушах оглушает, я прикрываю рот ладонями, стараясь переварить происходящее.
Закрываю глаза, словно не хочу видеть эту картину. Но никакая магия не поможет мне избавиться от нее, заставить рассыпаться эту текстуру реальности.
Щелчки камер становятся чаще, чем восторженные вздохи всех собравшихся. Играет романтичная музыка, от которой меня тошнит.
Сияние огромного брильянта в бархатной коробочке ослепляет, его грани переливаясь смеются надо мной.
Голова кружится, мне тяжело стоять на ногах… Флэшбеки из прошлого атакуют разум, словно вырвавшиеся из ада демоны. Я не могу не вспоминать, что чувствовала, когда мне впервые делали предложение руки и сердца. Как бы глубоко не закопала эти воспоминания.
— Анджелина, я бы мог произнести целую речь о том, как я люблю и ценю тебя. Как мне повезло, что мы встретились. Но если честно, я волнуюсь, как школьник, — у Себастьяна действительно схватывает дыхание. — И мне трудно даже говорить, — искренне произносит он. — Поэтому просто задам вопрос: ты будешь моей женой?
Я смотрю на маму, на папу. На многочисленных репортеров. На кого угодно, только не на Гримальди.
Себастьян специально сделал мне предложение на общественном мероприятии? Чтобы я не могла отказать? Я не могу так поступить с ним. Я объясню ему позже. Мы обязательно поговорим.
— Я согласна. Конечно да, — киваю я, Себастьян тут же вскакивает на ноги, чтобы приподнять меня над полом и закружить на одном месте.
В эту же секунду в небо запускается сверкающий фейерверком залп, разливающийся над нами вспышкой серебряных звезд. Себ заранее заказал салют, словно и не сомневался в том, что мой ответ будет «да».
Я почти ничего не слышу, не различаю лиц и поздравлений. Сознание, отрицая реальность, уходит в туман, а тело с нетерпением ждет окончания этого идиотского сборища.
Облегченно выдохнуть я могу лишь оказавшись в наших апартаментах. Налив себе бокал вина, я выхожу на террасу и опускаюсь на шезлонг, предназначенный для дневного отдыха под палящим солнцем.
Себастьян наспех принимает душ и выходит ко мне в полуобнаженном виде, обернув бедра белым полотенцем. Любая другая на моем месте пускала бы сейчас на него слюни, но я не помню, когда в последний раз пялилась на мужское тело с интересом. Может быть, я стала… того, по девочкам? Сменила ориентацию? Хм, хотя нет. Иначе бы я давно по уши влюбилась в обворожительную Никки.
— Ты пьешь в одиночестве, крошка, — замечает Себастьян, приподнимая бровь.
Подходит ко мне вплотную, так, чтобы моя голова оказалась напротив его паха. Берет мое лицо в свои ладони и поднимает, обращая мой взор на себя. Долго рассматривает, пялясь так, сверху вниз. Наши взгляды встречаются в дерзком поединке, а ощущение его близости совсем не пугает меня.
— Не надо так. Ты чем-то расстроена?
Он опускается рядом со мной, утыкаясь носом в мое плечо.
— Твое платье… твой запах. Детка, на этот раз тебе не отвертеться. Ведь теперь ты моя невеста, — он берет меня за подбородок большим и указательным пальцем. Поглаживая кожу, вновь поворачивает к себе.
Заваливает на лежак, придавливая весом своего тела сверху. Его ладони жадно и неистово скользят по моему телу, предварительно спустив бретельки шелкового платья, обнажая грудь. Приложив все свои усилия, я упираюсь руками в обнаженные ключицы Себастьяна и качаю головой, выражая свое несогласие с его действиями. Ему плевать, он находит мои соски губами и впивается в них, облизывая, посасывая, кусая, а я… не могу ощутить ничего, кроме желания закончить этот процесс.
— Прекрати, Себастьян. Хватит, я сказала, — прошу я, задыхаясь от его сумасшедшего натиска.
— Что такое, Энж? Ты согласилась быть моей женой, разве нет? Я не понимаю тебя. Если ты про месячные, то мне плевать, — его рука раздвигает ноги, и я знаю, что очень скоро он убедится в том, что и про это я солгала. — Или ты лгунья, которую нужно хорошо наказать? — рычит он, добираясь пальцами до моих трусиков, выводя восьмерки на клиторе. Его манипуляции вызывают во мне только еще большее рефлекторное сопротивление.
— Ты поставил меня в неудобное положение, — я резко встаю с лежака, оттолкнув его силой и хватаясь за волосы. — Себастьян, прости… я не могла опозорить тебя перед прессой. Я планировала сказать тебе, что не уверена в том, что наш брак возможен, — с трудом смотрю прямо в его глаза, выражаясь предельно откровенно. — Я подумала, что проявлю неуважение, отказав публично…, а сейчас ты можешь отменить помолвку сам. Так будет правильнее. Потому что я не выйду за тебя. Прости, — нервно сглотнув, признаюсь я, опуская голову.
Его веко начинает нервно дергаться, мышцы на плечах и руках напрягаются, демонстрируя вздувшиеся от сдерживаемых эмоций вены.
Черты его лица становятся острыми, дьявольскими. Чудовище, что спит внутри прекрасного принца, наконец выходит на свет. Ноздри раздуваются по мере его тяжелого и глубокого дыхания.
В конце концов, он издает глухой смешок, смерив меня оценивающим взором.
— Ты серьезно, принцесса? Да кем ты себя возомнила? — шипит Себастьян, являя мне свое истинное лицо. Челюсть его дергается, словно Гримальди сдерживается из последних сил, чтобы не взять меня за запястье и не швырнуть на пол.
Я никогда еще не видела Себастьяна в таком амплуа, но то, что вижу сейчас, меня пугает. По-настоящему пугает.
Ладони потеют, и я невольно отступаю назад, инстинктивно чувствуя то, что еще чуть-чуть и Себастьян Гримальди взорвется.
— Да, Себ, — киваю я, поправляя бретельки платья. — Я… я не уверена, что мне нужны отношения. Я сконцентрирована на работе и не готова
