квартиру. Прижимаю руки к груди, удерживая простыню, что не остаётся без внимания бывшего мужа. Оценивающим взглядом Рад пробегается по мне сверху вниз.
— Ты что, вообще не ложилась спать? — смотрит скептически.
— Нет, я спала, пока ты меня не разбудил, — и будто в подтверждение своих слов, зеваю. — Почему в такую рань? Что-то случилось?
На самом деле, мне льстит тот факт, что Рад поднялся ни свет ни заря и проехал полгорода, чтобы встретиться со мной. Но об этом я, конечно же, промолчу, как и постараюсь не выказывать радость, неожиданно нахлынувшею на фоне последних событий.
— Случилось, — улыбается загадочно, делает шаг навстречу и в мгновение оказывается стоять напротив меня.
От запаха его одеколона, от пристального взгляда карих глаз и красивой улыбки, по спине бегут мурашки. Я намертво прилипаю к стене, боясь пошевелиться, точь-в-точь как два года назад, перед тем, как Радмир меня впервые поцеловал. Тогда я стояла под деревом и думала, что в любой момент бахнусь в обморок. Сейчас испытываю нечто подобное и это чертовски приятно, потому что чувствую себя живой, с эмоциями, а не раздавленной лепёшкой под тяжестью жизненных обстоятельств.
— Ты вчера сказала, что у тебя два выходных. Я запомнил.
Непонимающе моргаю. А Рад, приблизившись ко мне вплотную, касается моих волос, чтобы заправить за ухо локоны.
— Собирайся, Наташа. У нас не так много времени, — он целует меня в макушку как ребёнка и поворачивается спиной.
Я наблюдаю за тем, как Рад разувается, идёт в ванную помыть руки. И когда он сворачивает в кухню, вдруг оборачивается.
— Ты всё ещё здесь? Наташ, ну, собирайся уже. Через полчаса выезжаем.
— Куда?
— Сама увидишь.
— Рад, что происходит? Объясни, — требую я, окончательно проснувшись.
Муж снова подходит ко мне. Расставляет руки по бокам от моего тела, отчего я отказываюсь в настоящем плену.
— Я похищаю тебя на эти выходные и если ты не приведёшь себя в порядок в течение получаса, то обещаю, Наташа, закинуть тебя на плечо и вынести из квартиры прямо в том, в чём будешь одета.
— Ты же шутить сейчас?
— Не шучу, — качает головой, а взгляд устремляет на мои губы. — Наташ, я думал, ты дала нам второй шанс, иначе зачем готовила "Оливье"?
— Я тоже так думала, но…
— Давай без каких-то там "но"? Иди, прими душ, оденься, а я пока сварю тебе кофе. Обо всём остальном мы ещё раз подумаем, но потом и только вместе, ладно?
— Ладно. А что надеть?
— Одежду.
— Какой многозначный ответ.
— Может, ты уже скажешь, куда мы едем?
Радмир, продолжая удерживать руль одной рукой, скашивает взгляд в мою сторону.
— Потерпи и сама всё увидишь, — подмигнув, возвращает взгляд на дорогу.
— Окей. Увижу, да, — отворачиваюсь к окну, — ты же помнишь, что я ненавижу сюрпризы?
— Конечно, помню.
Опустив ладонь на мою ногу, ведёт нею вверх-вниз, вызывая на коже мелкие мурашки. Сегодня я в шортах, а потому остро ощущаю прикосновения.
Дорога длится уже больше часа, а солнце только восходит. Решив, что у меня есть ещё немного времени поспать, пока мой не особо делящийся планами "похититель" загадочно молчит, стаскиваю обувь и отодвигаю сиденье максимально назад. Поудобнее откидываюсь на спинку сиденья и вытягиваю перед собой ноги, положив их на торпеду.
Закрываю глаза. Стараюсь ни о чём не думать, воспринимая каждое мгновение как данность. Так проще — плыть по течению, не пытаясь спорить с природой. Не люблю сюрпризы, но раз Рад говорит, что мне понравится, то так тому и быть. В данный момент он у штурвала, как настоящий капитан корабля, а я пока побуду обычным матросом.
Из колонок звучит знакомая песня того сама Халиба, которого однажды услышала в машине Рада, когда он только-только подбивал ко мне клинья. Прислушиваюсь к словам и уже через мгновение меня пронизывает будто электрическим током, потому что память — она такая, подбрасывает тебе всё в ярких красках, когда ты этого точно не ждёшь.
Приспускаю с глаз солнцезащитные очки, наблюдая за Радмиром. Его жилистые руки с витиеватыми венами уверенно держут руль. Я залипаю на длинных пальцах и прихожу в лёгкий шок, когда мой взгляд натыкается на обручальное кольцо.
"А я её, а я её, — я не знаю, почему она полюбила меня, а я её", — произносит Рад в унисон голосу Халиба.
Незаметно улыбаюсь и снова отворачиваюсь к окну. Он тоже всё помнит. Вон даже песню поёт, зная, что я сейчас чувствую. Так и засыпаю, ощущая глубокое умиротворение.
— Наташ, просыпайся, — меня будит ласковое прикосновение к лицу, отчего я на миг открываю глаза и тут же зажмуриваюсь, желая продлить момент.
Придвинувшись, Рад нависает сверху меня, одной рукой упираясь в спинку сиденья. Я смотрю на него через затемнённые стёкла очков, всё ещё делая вид, что сплю.
Он водит по моей скуле указательным пальцем, гладит щеку и опускается к подбородку.
— Моя. Любимая. Единственная, — шепчет Рад.
Его губы нежно прижимаются к моим в коротком поцелуе. Не в силах скрыть охватившее волнение, я всё-таки начинаю шевелиться.
— Приехали? — мой голос хрипит: то ли спросонья, то ли от волны сотрясающей дрожи.
— Приехали. И давно, — улыбается Радмир, а затем тянет рычаг спинки сиденья вверх, помогая мне подняться.
Одновременно выходим из машины. И пока Радмир достаёт из багажника наши сумки, я с интересом оглядываюсь, не понимая, что мы забыли на автостанции.
Закинув на плечи рюкзак и схватив одной рукой дорожную сумку, Рад берёт меня за руку и тащит за собой. Едва поспеваю за его размашистым шагом.
В кассе Радмир покупает два билета на автобус, конечная остановка которого мне неизвестна от слова "совсем". Точнее сказать, я впервые слышу этот населённый пункт.
Мы долго едем рейсовым автобусом. По дороге я успеваю ещё раз вздремнуть, поговорить по телефону с Лизой и незаметно понаблюдать за спящим Радмиром.
Какой он у меня красивый всё-таки, но не той слащавой красотой, от которой писают кипятком девочки-подростки. А по-мужски красив, со всеми изъянами и достоинствами. Темноволосый. Кожа смуглая с бронзовым оттенком. Лицо с грубыми неправильными чертами. Широкие брови, причём одна бровь короче другой и чуть выше. Глаза большие карие, обрамлённые чёрными, пушистыми ресницами. Нос с горбинкой на переносице. Тонкие поджатые губы.
— Нравлюсь? — неожиданно спрашивает Радмир, заставая меня врасплох.
— Что?
— Ты так пристально смотришь на меня последние пять минут, — усмехается Радмир, а я только сейчас понимаю, что он проделал со мной тот же фокус, что и я с ним в машине, когда притворялась спящей, пряча
