Скажу честно, у меня никогда в жизни не было столько секса. С моим телом никогда не творили то, что делает с ним Хаксли. И я никогда не знала, что существует столько поверхностей, на которых можно заняться сексом.
Столешница в ванной.
Лестница.
Кресла для отдыха.
Столик на террасе.
Изгородь.
Капот машины…
В принципе, если есть что-то, на что можно опереться или присесть, Хаксли может трахать меня, что он и делает.
И ощущения просто потрясающие. Настолько удивительные, что вчера я призналась Келси, что у меня серьезная зависимость от его члена. Такая сильная, что каждый раз, когда я вижу его, я практически чувствую его между ног. Да, я спятила.
И все же… дело не только в этом. На самом деле, благодаря нашим отношениям я поняла, насколько поверхностными были мои предыдущие парни. Особенно Кен. Боже, я встречалась с идиотом. Я знала, что в Хаксли скрыто больше, чем казалось на первый взгляд. И я узнала его лучше. Да, он амбициозен, но также щедро тратит время на других. Он ищет возможности для развития своих сотрудников, предлагая свой опыт, когда это приносит им пользу. А еще поощряет повышение квалификации подчиненных. Я заразилась от него деловитостью и теперь еще больше верю в компанию Келси. И то, на что я действительно способна. Он похвалил меня за мою деловую хватку, и это было невероятно. Он и сам невероятный.
Положив руки мне на бедра, Хаксли интересуется:
– А ты жалеешь о чем-то?
– Ты серьезно? Единственное, о чем я жалею, так это о том, что не разделась перед тобой в первый же день.
Он смеется.
– Почти уверен, что ты слишком сильно ненавидела меня, чтобы обнажиться передо мной.
– Секс в состоянии раздражения лучше, чем никакого. – Я тянусь к нему, чтобы поцеловать, и тут раздается звонок в дверь. Замираю в его объятиях и шепчу: – О боже, они здесь.
– Ты им понравишься. Обещаю. – Он еще раз целует меня, затем берет мою руку и ведет меня к входной двери. Открывает ее, мы видим Брейкера и Джей Пи, которые держат в руках пластиковые контейнеры и цветы.
– Вот она, – говорит Брейкер, заходя внутрь. – Девушка, которая превратила нашего брата в озабоченного тюфяка.
– Господи, – бормочет Хаксли.
– Это тебе. – Брейкер вручает мне цветы, а затем обнимает меня.
Джей Пи следует за ним и тоже протягивает мне цветы.
– Ты богиня, – сообщает он, тоже обнимая меня. – И мы хотим, чтобы ты все рассказала нам.
Хаксли встает между братьями и мной, оттесняя их.
– В этом нет необходимости. Вы уже знаете достаточно.
– Ты не сможешь защищать ее весь вечер. Мы дождемся, пока она останется одна, и тогда зададим все неловкие вопросы. Нам нужно как можно больше информации, – говорит Джей Пи.
И тут раздается стук в дверь.
Джей Пи предостерегающе смотрит на братьев.
– Ведите себя хорошо.
Его братья закатывают глаза – что я считаю уморительным – и идут в сторону кухни, пока Хаксли открывает дверь.
– Мора, Джефф, Келси, добро пожаловать.
Хаксли распахивает дверь, и я вижу свою семью. Мама приготовила чуррос, а Джефф принес фруктовый салат, на приготовление которого, я знаю, он потратил не меньше часа. Он серьезно относится к своим фруктовым салатам. И это заметно. Потому что они всегда потрясающи и на вид и на вкус.
– Большое спасибо, что пригласил нас. Мне не терпелось увидеть, где живет наша Лотти, – говорит мама, входя в дом и обнимая Хаксли. Джефф жмет ему руку, а Келси предлагает ему стукнуться кулаками, что кажется мне забавным. У нас было две встречи с «Кейн Энтерпрайзес», и хотя Хаксли ведет себя как профессионал, благодаря Брейкеру и Джей Пи отношения стали более непринужденными. Я вижу это по тому, как легко Келси общается с Хаксли.
Быстро здороваюсь с ними, а затем мы возвращаемся на кухню. Пока мы с Хаксли занимались другими делами, Рейн приготовил еду, которую расставил на кухонном острове.
Выходящие во двор раздвижные стеклянные двери открыты, и на заднем плане негромко играет музыка.
– Ничего себе. – В голосе мамы слышится восторг. – У тебя потрясающий дом.
– Спасибо, – отвечает Хаксли, забирая еду, которую принесли мама с Джеффом. – Хотите что-нибудь выпить?
За последнюю неделю я узнала настоящего Хаксли. Хаксли, которого, как мне казалось, я встретила, когда мы столкнулись на тротуаре. Добродушного, веселого. Того зажатого, жесткого и неприветливого мужчину, которого я знала, больше не видно. На самом деле единственное, что есть в нем жесткого, – это его член.
После того как все познакомились и обменялись любезностями, мы берем еду, отправляемся на террасу и рассаживаемся за большим столом, на котором мы с Хаксли три раза занимались сексом. Но другим об этом знать необязательно.
Хаксли наклоняется к моему уху и шепчет:
– Твоя мама сидит на том самом месте, где я довел тебя до умопомрачительного оргазма.
– Может, не надо? – шепчу я в ответ, чувствуя, как краснеет мое лицо. Он усмехается и целует меня в щеку.
– О чем вы там шепчетесь? – интересуется Келси, сидящая напротив меня. Блеск в ее глазах говорит мне, что она точно знает, о чем мы говорим, потому что я рассказала ей о наших эскападах на столе во внутреннем дворике.
– Ни о чем, – отвечаю я, глядя на сестру.
– Итак, Джефф, ты расскажешь им новости? – спрашивает мама, к счастью, меняя тему.
– Какие новости? – интересуюсь я, бросая взгляд на Джеффа, который поглощает фруктовый салат и макаронную запеканку Рейна.
Все замолкают, когда Джефф откладывает вилку и поднимает голову.
– Вчера я получил письмо. Очевидно, кое-кто связался с комитетом по благоустройству и предложил им взглянуть на наш дом. Они заходили на прошлой неделе, когда осматривали другие дома, и оценили мой изысканно украшенный двор и цветовую гамму наших растений. – Мама сжимает руку Джеффа.
– Серьезно? – Я шокирована услышанным.
Джефф кивает, и его улыбка настолько широкая, что я тоже начинаю улыбаться.
– К сожалению, дом находится за пределами территории, которую оценивают в конкурсе, но они вручили мне почетную награду и сказали, что обсудят вопрос о расширении границ, чтобы в будущем я тоже мог принять участие.
– Ничего себе. Джефф, это потрясающе. Боже, ты ведь так долго и упорно работал над своим двором.
Он снова кивает, и на его глаза наворачиваются слезы. Он смотрит на Хаксли и говорит:
– Спасибо, Хаксли. Не уверен, что ты понимаешь, как много это для меня значит.
Хаксли?
Я поворачиваюсь и смотрю на него, он кивает Джеффу.
– Я всего лишь позвонил куда надо. Ты сам проделал всю работу.
– Подожди, ты позвонил в комитет по благоустройству?
– Ничего особенного, – бурчит он. – Поздравляю, Джефф. Ты это заслужил.
– Это признание очень много значит для меня. Спасибо, Хаксли, – очень искренне благодарит Джефф.
А потом за столом наступает тишина, а я обдумываю услышанное.
Джефф получил от них весточку лишь вчера.
Но они осматривали участки неделю или две назад.
А значит… Хаксли связался с ними до того, как мы стали встречаться, когда мы еще были готовы вцепиться друг другу в глотки.
И он сделал это. Позвонил.
Благодаря ему Джефф так широко улыбается.
– Хаксли, – шепчу я.
Он берет мою руку, целует пальцы:
– Поговорим об этом позже.
* * *
– Пожалуйста, скажи, что у тебя есть несколько компрометирующих историй, – говорит Джей Пи, занимая место в шезлонге напротив меня. Брейкер присоединяется к нему.
Я бросаю взгляд на патио, где Хаксли увлеченно беседует с Джеффом и моей мамой. Келси ушла некоторое время назад, потому что утверждала, что у нее есть дела, но я вижу ее насквозь. Она избегает Джей Пи и его ухаживаний. Честно говоря, было забавно наблюдать за ними, но у Келси кончились силы.
– Не уверена, что этот мужчина способен сделать что-то постыдное.
