в этом процессе. Мне нравится.
— Как будто ты проводишь много времени, собирая виноград, — фыркнула я. — У тебя, наверное, есть дела поважнее.
— Конечно, есть, но это мое хобби. — Он склоняет голову набок, ухмылка дергается в уголках его губ. — Даже у таких плохих людей, как я, есть хобби.
— Я никогда не говорила, что ты плохой человек. — По крайней мере, не вслух.
— А тебе и не нужно было. Я знаю, о чем ты думаешь. И это правда, я не хороший человек. Но я справедлив, по-своему.
Не хочу его огорчать, но угрожать убийством людям, которых я люблю, далеко не честно. Тем не менее, лекция уже закончилась. Поэтому я задаю ему единственный вопрос, который действительно имеет значение.
— Если я соглашусь на твои условия, будут ли в безопасности мои родные и близкие?
Он изучает меня немигающим взглядом, а затем кивает.
— Я никогда не отказываюсь от своих слов. Будем надеяться, что у тебя столько же чести.
Печаль, как камень, оседает в моей груди. Я делаю глубокий вдох, задыхаясь от тяжести своего решения.
— Я сделаю это. Я буду рядом с тобой.
Лео
Я не могу сидеть на месте. Мои ноги носят меня взад-вперед по плюшевому ковру нашего номера в московском отеле "Ритц". Тяжесть переживаний внутри меня, как свинцовый якорь, тянет меня вниз. Прошло уже два дня с момента исчезновения Алены и Киры, а их все нет и нет.
Дима отследил маршрут их полета — они точно направлялись в Россию, но как только они пересекли границу, след пропал. Это неудивительно: у Белова достаточно влияния, чтобы подчистить все документы.
— Тебе нужно перестать шагать, — огрызается Андрей, не отрываясь от ноутбука. — Это отвлекает. Выйди на улицу, пройдись. Подыши свежим воздухом. Что-нибудь.
Я уже собираюсь ответить, что пытаюсь быть полезным, но… ну, разве? Я, как рычащий зверь, заперт в клетке, пока мои братья и Джулиан круглосуточно работают над тем, чтобы собрать воедино хоть какие-то обрывки информации, которые могли бы дать нам ключ к разгадке их местонахождения. Но меня больше волнует — нет, я одержим — вопросом "почему".
Алена — красавица, хорошего воспитания, практически мафиозная королева… Я мало знаю Белова, но мне кажется, что он не женат. Может, ему нужна жена? Черт, от одной этой мысли по коже ползут огненные муравьи. Я подбираю ближайшую ценность — стеклянную вазу — и разбиваю ее об стену.
Это официально.
Я теряю голову.
Даниил выходит из душа с полотенцем на шее. Он присвистнул, увидев нанесенный ущерб.
— Я думал, мы спрятали все бьющиеся вещи? — качает он головой. — Чувак, я либо закажу тебе массаж в спа-салоне отеля, либо нам нужно найти одно из тех мест, где бросают топоры.
— Выпить. Мне нужно выпить, — ворчу я, но я уверен, что Андрей спрятал все спиртное в номере. Либо он не хочет иметь дело с разъяренным спотыкающимся гигантом, либо не хочет, чтобы я разбил бутылки вдребезги.
Джулиан, стоявший у окна и с отвращением наблюдавший за моей вспышкой, подходит.
— Пойдем со мной, — ворчит он, проходя мимо меня к двери.
Он ведет меня в бар отеля, где через несколько минут мы оказываемся бок о бок, потягивая одинаковый виски. Джулиан не говорил со мной с тех пор, как мы узнали об исчезновении девушек, поэтому я не уверен, объявляет ли он перемирие или нет. Хотя он это лучше скрывает, но он так же разочарован, как и я. Я вижу это по напряженным линиям его плеч, по темным кругам под глазами.
— Лучше? — спрашивает он, когда я опрокидываю в себя первую за последние дни рюмку крепкого алкоголя. Янтарная жидкость ударяет в горло резким жжением, которое я приветствую, а затем тепло распространяется по моему телу, расслабляя конечности.
— Это только начало. Мне нужно больше. — Я бросаю в рот горсть причудливых орешков. — Намного больше.
Джулиан встает и тянется за барную стойку, чтобы взять полную бутылку Macallan M. Бармен хмурится и открывает рот, чтобы возразить, но один взгляд Джулиана — и он отступает. Татуировки на шее всегда дают определенный сигнал.
— Ну, разве мы не два мешка бесполезного дерьма. — Джулиан хмыкает, и на лице его появляется улыбка. — Ты больше, чем я.
Неожиданный смех вырывается из моей груди.
— Я это заслужил. — Я опрокидываю в себя последнюю порцию виски, обжигающего горло, и с удовлетворенным стуком опускаю стакан на стойку.
Джулиан хмыкает и наполняет мой стакан, а затем подносит свой к губам.
Я выхватываю свой бокал, не отрывая взгляда от жидкости в стакане.
— Ты все еще планируешь меня убить?
Он ухмыляется.
— Нет, я решил предоставить эту честь Алене. По крайней мере, пусть она будет первой.
Я усмехаюсь, хотя и не совсем уверен, что он шутит.
Он наклоняет голову.
— Когда это началось?
Мне нужен еще один глоток виски, прежде чем мы пойдем по этому пути. Вот это будет бомба.
— Летом, когда ты с Андреем был в России на тренировках. Но если быть честным, то все началось задолго до этого. Или, по крайней мере, мои чувства.
— Почему ты мне никогда не говорил? Ни один из вас. — Он покачал головой, его губы скривились в раздражении. — Если между вами все было по-настоящему, я заслуживал того, чтобы знать, не так ли?
Я взволнованно провел рукой по волосам.
— Мы планировали рассказать тебе, но я все испортил, прежде чем мы смогли это сделать.
— Как испортил? — Он опускает брови, и если я не буду осторожен, то буду уверен, что он на меня набросится.
Весь воздух стремительно покидает мои легкие.
— Ты заслуживаешь знать правду — все вы заслуживаете, но Аля заслуживает ее в первую очередь. — Я надеюсь, что у меня будет шанс рассказать ей все, объясниться, что для нас еще не слишком поздно.
Джулиан проводит костяшкой пальца по своей челюсти, изучая меня, как будто в первый раз.
— Я и не знал, что ты так умеешь хранить секреты, bratan.
— Мне нечем гордиться. — Я пожимаю плечами, проводя пальцем по шраму на подбородке. — Как мы должны поступить с этим? Я знаю, что Андрей за дипломатическое маневрирование, но я говорю, что когда мы узнаем местоположение, мы войдем туда с армией, с оружием наперевес.
Джулиан фыркнул в свой бокал.
— Бывают моменты, когда нужно быть агрессивным, но сейчас не тот случай. Мы должны быть умными.
Я на мгновение закрываю глаза, напряжение скапливается в основании шеи.
— Я буду вести себя хорошо. Пока эта svoloch не причинил
