намерения.
Твёрдо. Очень твёрдо. Никогда не думал, что скажу это, но мне бы сейчас поменьше твёрдости кое-где.
- Я очень надеюсь, что это раз и навсегда, - почти чистосердечное признание. А ещё бы я предпочёл, чтобы его Стасик на Северный полюс уехал. Или Антарктиду покорять. И не путался под ногами, и Метёлкину мою не пытался умыкнуть. Но вслух, естественно, я ничего не произношу. Синяховский и сам всё знает. Этот знает всё. Профессия у него такая.
- Искренне за вас рад. И уповаю, что однажды повезёт и моему сыну.
- Повезёт, обязательно, - прячу я огонь под ресницами. А то ненароком полыхну, ударю, как из зенитки. - Но не с моей Настей, - да, я всё же сказал то, что нужно!
- А жаль! - хохочет этот гад, но смех его весёлый и добродушный. - Вы невероятный везунчик и счастливчик, Орловский. И госзаказ вам достался, и отличный контракт оторвали.
- Это потому, что у меня есть Ангел. Самый настоящий. Она бережёт меня и от катастроф, и от плохих людей. Приносит удачу и счастье.
Я серьёзен, как никогда. И Синяховский это чувствует. У него тоже лицо становится торжественным, словно он попал в тронный зал или на приём к богу.
- Знаю, - говорит он севшим голосом. - Прекрасно вас понимаю, Владимир Алексеевич. Без ангелов нам с вами никак нельзя. Поэтому берегите самое ценное. Сокровище, которое даётся даром, но дороже его нет ничего в этом мире.
Он прав. А я рад, что понимаю, ценю, люблю и вообще горы готов порвать стратосферу, выйти в космическое пространство, открыть новую звезду и проложить новый путь. Своя семья - это не шутки. Это очень ответственный и решительный шаг. И хорошо, что делаю я его с великим пониманием: у меня есть всё, чтобы быть счастливым. И поэтому сердце моё поёт, душа расцветает, тело готово парить в невесомости.
У нас всё готово: костюм, свадебное платье, на которое посмотреть мне не дали, запретили под страхом смертной казни лицезреть какое-то там чудо (Маня старалась, как могла!). Кольца мы купили вместе. Это намного интереснее, чем выбирать украшения в одиночку. И вообще с Метёлкиной интереснее.
- Завтра ты станешь моей женой, - целую я Метёлкину на ночь.
- И наконец-то я тебя совращу и изнасилую, - хохочет она. - Честно говоря, не думала, что ты не просто принципиальный миллионер, но и ещё тиран и деспот.
Да, я такой. Её тётушка Ра уговаривала забрать Настю. Как бы принято, чтобы жених забирал невесту из другого дома. Но я не смог с ней расстаться. Это выше меня и моих сил. Выше всех предрассудков и примет.
Пока мой Ангел со мной, ничего не случится. А я бы хотел спать спокойно, зная, что она рядом, никто её не украдёт, не обидит, не обманет, не наговорит каких-нибудь гадостей.
Это глупо и смешно, но я решил сделать именно так. Имею право. Миллионер я или где? Могут быть у меня собственные причуды?
55. О, наконец настал тот час...
Стихи писать я не умею, но небо кажется так близко... Меня куда-то понесло
Настя почти Орловская
Орловского нарядили и выпихнули вон из собственного пентхауса. Меня взяла в безраздельное пользование Маня.
- Глупые мальчики ничего не понимают в нас, девочках. Не знают, как нам важно выглядеть презентабельно и на собственной свадьбе быть - прекрасной и неповторимой.
Я не стала огорчать Маню: я бы за Володьку и непрезентабельная замуж вышла. Несмотря на всю трясучую и злую неделю, забравшую не один килограмм нервов, он успевал за мной ухаживать. Мы посетили огненное шоу. Вовка заваливал меня цветами. По вечерам мы выходили прогуливаться с Ио, и эти минуты были самыми ценными мгновениями единения, когда можно не спорить и не ругаться, не противостоять, а узнавать друг друга.
Это было новое в наших отношениях: душевное общение, когда и он - человечный, и я не язва. А ещё я ерошила ему волосы и трогала ямочку на подбородке - мой личный фетиш. А мой миллионер жмурил глаза зелёные, как кот, и тонко улыбался. Ему всё нравилось: и как я касаюсь его, и что говорю.
Мы друг о друге столько узнали в эти дни, что впору начинать летопись, где будут увековечены не только наши имена, но и маленькие тайны, смешные истории из детства и юности. Я бы туда и нашу первую встречу на особое место в рамочке поставила.
И вот - свадьба. Вроде бы закономерно, но всё равно неожиданно. Маня с утра протянула меня по салонам, навела красоту. Надо мной трудились стилисты и визажисты. Осталось лишь платье надеть и причёску поправить.
- Где мои семнадцать лет? - вопрошала Маня, шмыгая носом.
- Мне двадцать один, - вздохнула я всей грудью и решила, что так глубоко дышать не стоит. А то эта самая грудь стремилась выскочить наружу и показать себя во всей красе.
- А мне было семнадцать, - туманится воспоминаниями Манин взор. - Орловский -чертовски хорош. И я - юная и влюблённая. Как давно это было... А кажется - вчера. Время летит неумолимо. Поэтому цените каждый миг счастья.
Это почти напутствие.
У моего Орловского лицо, когда я выхожу к нему, как у взволнованного мальчика. И восхищение в глазах.
- Это стоило того, чтобы ждать неделю, - уверенно говорит он и делает шаг мне навстречу, заключает меня в осторожные объятья, словно боится разрушить красоту.
- Ты такая красивая, Насть, - хрипит он низко.
- Ты тоже ничего так, - бросаю я оценочный взгляд сверху вниз.
- Только никому не говори, - шепчет он, улыбается счастливо и приподнимает штанины своих дизайнерских брюк. Мне стоит большого труда не рассмеяться в голос при виде задорных носков с зелёными динозавриками.
- Под цвет твоих замечательных глаз, Володь, - привстаю на цыпочки и целую его в любимую ямочку на подбородке.
