за плотными облаками. Лучи рассеялись, проходя сквозь крону, и придали листьям чудесный розовый оттенок.
— Руне, — прошептала Поппи, проводя ладонью по фотографии.
— Твое первое утро здесь. — Я пожал плечами. — Не хотел, чтобы ты пропустила свой рассвет.
Поппи опустила голову мне на плечо, и я понял, что сделал все правильно. Это прикосновение значило больше любых слов.
Я листал альбом. Показывал ей расцветающие деревья в саду. Капли на окне в тот день, когда шел дождь. Звезды на небе, полную луну, гнездящихся на деревьях птиц.
Когда я закончил альбом, Поппи склонила голову набок и посмотрела мне в глаза.
— Ты сохранил все, чего мне не хватало.
Чувствуя, что краснею, я опустил голову:
— Конечно. И всегда буду.
Она вздохнула:
— Даже когда меня не станет… ты… Ты должен продолжать… собирать такие моменты. — Я напрягся, но прежде чем успел что-то сказать, Поппи погладила меня по щеке. Прикосновение было таким легким, что я едва его почувствовал. — Пообещай мне. — Я промолчал, и она повторила, настойчиво и требовательно: — Пообещай, Руне. Эти снимки слишком ценны. Подумай, что ты сможешь сделать в будущем. Просто подумай о тех возможностях, что ждут тебя впереди.
— Обещаю, — негромко сказал я. — Обещаю, Поппимин.
Она вздохнула:
— Спасибо.
Я наклонился и поцеловал ее в щеку.
— Мне так не хватало тебя.
— А мне тебя, — с улыбкой прошептала она.
— Когда ты выйдешь отсюда, нас с тобой ждет куча дел.
В ее глазах вспыхнули огоньки.
— Да. — Она пожевала губами. — Сколько до первого цветения?
Я понял, о чем она думает. Поппи пыталась определить, сколько времени ей осталось. И сумеет ли она дотянуть. Проживет ли достаточно долго, чтобы осуществить оставшиеся желания.
— Полагаю, где-то неделя.
Ее лицо осветила широкая счастливая улыбка. Поппи закрыла глаза.
— Это мне по силам, — уверенно заявила она и чуть сильнее сжала мою руку.
— Ты протянешь дольше, — заверил ее я.
— До тысячи мальчишечьих поцелуев.
Теперь уже я погладил ее по щеке:
— Вместе со мной.
— Да, — улыбнулась Поппи. — На веки вечные.
* * *
Из больницы Поппи выписали спустя неделю. Последствия инфекции в полной мере проявились через несколько дней. Она не могла ходить. Ноги просто не держали ее. Доктор сказал, что если бы рак удалось победить, ноги со временем вернули бы прежнюю силу, но в данных обстоятельствах вывод был один: самостоятельно Поппи ходить не сможет.
Ее посадили в инвалидную коляску. И, конечно, она встретила такую перемену в своей жизни с поднятой головой.
— Пока я могу выходить на улицу и чувствовать солнце на лице, ничто не помешает мне быть счастливой, — сказала она, когда доктор принес плохие новости. А потом посмотрела на меня и добавила: — И пока Руне держит меня за руку, мне все равно, могу я ходить или нет.
Как всегда, ее слова растопили мое сердце.
Захватив новые фотографии, я пробежал через лужайку между нашими домами, забрался через окно в комнату Поппи и увидел, что она спит на кровати.
Домой ее привезли лишь несколько часов назад, и, конечно, Поппи устала, но я должен был показать ей это. Мой сюрприз. Мое «добро пожаловать».
Одно из ее исполненных желаний.
Едва я вошел в комнату, как Поппи открыла глаза, и ее губы дрогнули в улыбке.
— Кровать холодная без тебя, — сказала она и провела ладонью по той стороне матраса, на которой обычно лежал я.
— У меня кое-что для тебя есть. — Я опустился на кровать, наклонился, поцеловал ее в губы — так, что она вся зарделась — и улыбнулся. Поппи свесилась с кровати, достала стеклянную банку с крышкой, вытянула пустое розовое сердечко и написала что-то на нем.
А потом опустила сердечко в банку.
Осталось совсем немного.
Убрав банку, Поппи села и повернулась ко мне.
— Что у тебя в руке? — полюбопытствовала она.
— Фотографии, — ответил я, и ее лицо счастливо вспыхнуло.
— Мой любимый подарок, — сказала она совершенно серьезно. — Твои волшебные мгновения.
Я протянул конверт, и Поппи открыла его, а когда увидела, что там, тихонько охнула. Потом радостно перебрала все снимки и с надеждой посмотрела на меня.
— Цветение?
Я улыбнулся и кивнул. Поппи накрыла ладошкой рот, и ее глаза засветились счастьем.
— Когда ты это сделал?
— Несколько дней назад.
— Руне… — прошептала она и, взяв мою руку, поднесла ее к щеке. — Значит…
Я поднялся, обошел кровать и взял Поппи на руки. Она обняла меня за шею.
— Ты со мной? — спросил я.
— С тобой, — радостно выдохнула она.
Я поцеловал Поппи в губы и, пересадив в кресло, покатил по коридору. Ее счастливый смех разнесся по дому. На крыльце я снова взял мою девушку на руки, спустился по ступенькам и опять усадил в кресло. Теперь мы взяли курс на вишневую рощу. День выдался теплый и ясный, и солнце сияло на голубом небе.
Поппи подняла голову, подставила лицо ласковым лучам, и ее щеки порозовели. Потом она открыла глаза и крепче сжала подлокотники кресла. Я понял, что она уловила аромат рощи.
— Руне…
Мы уже приближались, и мое сердце билось быстрее и быстрее. Еще один поворот — и роща открылась нам во всей своей красоте. У меня захватило дух.
С губ Поппи сорвался громкий вздох. Я снял с плеча фотоаппарат и, отойдя в сторонку, поймал в видоискатель ее чудесное лицо и нажал кнопку. Захваченная великолепием волшебного зрелища, Поппи даже не обратила на меня внимания. Словно зачарованная, она протянула руку и осторожно коснулась свежих, нежных лепестков. А потом закрыла глаза, вытянула вверх руки, и ее смех звоном разлетелся по роще.
Держа палец на кнопке фотоаппарата, я с замиранием сердца ждал того момента, о котором молился. И дождался. Поппи открыла глаза и посмотрела на меня. Я нажал кнопку — ее восторженное, улыбающееся, полное жизни и счастья лицо на фоне бело-розового моря цветов осталось на пленке.
Она медленно опустила руки. Улыбка смягчилась. Мы смотрели друг на друга, и вишневый цвет, живой, трепещущий и нежный, окружал ее символическим ореолом. И тут я понял. Поппи, Поппимин, она — моя вишневая роща.
Несравненная красота, живущая лишь краткий миг. Красота столь совершенная, что она не может длиться долго. Она приходит, чтобы украсить и обогатить нашу жизнь, а потом исчезает, унесенная ветром. Оставаясь навеки в памяти как напоминание, что мы должны жить. Что жизнь хрупка, но в ее хрупкости заключена сила. Что есть любовь. Есть цель. Она напоминает нам, что жизнь коротка, что дни наши сочтены и судьба определена, несмотря на все наши старания и усилия.
Она учит нас
