когда ощущаю сзади сильные руки. Мое тело неправильно реагирует, я пугаюсь, и от неожиданности вся аж подпрыгиваю. В глазах почему-то собираются слезы.
– Черт, прости. Напугал?
Роман поворачивает меня к себе, и заставляет посмотреть в глаза.
Видит там страх и тут же недовольно отпускает меня.
Закусываю губу. Как я его не увидела. Господи, ну почему я такая пугливая? Почему все еще вижу в нем зверя?
Вижу, как Волк молча выходит, не сказав ни слова. Это снова между нами. Недосказанность, мой страх и обида, но я не хочу больше так. Хватит. Я устала это носить в себе.
Выбегаю из детской и быстро иду в спальню. Как только дверь отворяю, вижу Романа. Он сидит на кровати, опершись локтями о колени, и крутит сигарету в руке. Подхожу к нему, сажусь рядом на пол, и беру его за руку.
Не знаю, почему так делаю. Просто хочу.
Встречаюсь с темно серым взглядом. Это снова Волк. Не Роман. Волк. И он резко вырывает свою руку, отчего я чувствую жжение где-то внутри.
– Не надо, Илана. Хватит притворятся.
– Я не притворяюсь.
Отвечаю медленно, но без жестов. Не понимаю, о чем он говорит. Неужели не видит, что мне больно это слышать? Зачем он так говорит…
– Ты же не простила меня, девочка. Вижу я все. Зачем ты это делаешь, зачем спишь со мной. Из-за страха?
Мужчина спрашивает это абсолютно серьезно, и я срываюсь. Впервые обнажаю душу перед зверем понимая, что или сейчас скажу, или уже никогда. Горло сжимается, но мне все равно. Неприкрытая правда. Вот и она.
– Я была уверена, что никогда в жизни тебя не прощу за то, что ты со мной сделал. До последнего тебя ненавидела. Но…
– Но?
Смотрю на Волка. Слезы стекают по щекам. Мне больно, но я должна это сказать. Не могу уже носить это в себе.
– Я смогла простить тебя, Ром. Да, я все еще боюсь тебя, но надеюсь, что это когда-то станет меньше.
Дышать становится труднее, но я перебариваю себя.
– Я не могу больше тебя ненавидеть, потому что кажется…
Смотрю прямо на него.
– Я. Тебя. Люблю.
Говорю это без жестов, без звуков. Одними только губами бесшумно, прикасаясь сначала к своему сердцу, а после к его груди ладонью. Едва ощутимо. Это и есть та невидимая нить между нами.
Слова или жесты нам не нужны. Он и так меня прекрасно понял.
Сглатываю. Не знаю, как он отреагирует. Слезы стекают по щекам, но мне легче. Я призналась в этом ему сама. Наконец-то.
Проходит секунда, после чего я вижу блеск в глазах у Ромы. Мужчина качает головой, после чего опускается тоже на пол, и целует меня, обнимает, к себе прижимает. Сладко и сильно. Трепетно и по-мужски одновременно, заставляя ощутить себя с ним, как за каменной стеной.
Он обхватывает меня за лицо, заставляя посмотреть на себя сквозь слезы, собирая их губами.
– Я тоже люблю тебя, девочка. Полюбил давно уже, очень сильно. Спасибо, что ты есть. Ты и Анюта, вы моя семья. Вы все, что есть у меня. Самое дорогое.
Я плачу и смеюсь одновременно, утыкаясь в грудь Ромы, обнимаю его руками и нежно целую в шею, слыша довольный хриплый смех. Смелею, и прижимаюсь к любимому мужчине, чувствуя, как он обнимает меня в ответ. Хорошо, что я призналась, и теперь между нами нет недосказанностей.
Кажется, я очень сильно полюбила того, кого невозможно было полюбить, но я ни о чем не жалею. Я хочу быть только с ним, потому что…просто беспамятства люблю дикого, необузданного, страшного, но главное, моего волка.
