— Значит, Дима, будем в очередной раз думать, что ты ее не рассмотрел, — подытожила Ариадна.
Сима злобно ухмыльнулась.
На следующий день она поехала к дому Инги, который давно отлично знала.
Окна ее квартиры были темны. По всей вероятности, квартирантка еще не возвращалась. Хотя… Хотя могла быть дома с мужиком.
Сима караулила почти час. Окна не зажигались. Она уже надумала ехать домой, когда неожиданно увидела отца. Он вышел из машины и барственным жестом, который Сима так ненавидела, отпустил водителя. Ишь, не боится, что шофер знает адрес! Наверняка не раз сюда приезжали. Впрочем, водитель не выдаст хозяина. Молчание покупается очень большими деньгами.
Сима быстро и ловко спряталась за угол. Правда, бояться ей нечего: в темноте да с его близорукостью, отец никогда не заметит Симу. И все-таки…
Отец поднялся наверх и быстро спустился. Красотки действительно не оказалось дома. Девушка гуляет… Тоже за очень большие деньги. Неужели отец будет ее дожидаться?..
Сима высунула любопытный нос из-за дома и убедилась, что права. Папаша медленно, неторопливо прохаживался вдоль дома в ожидании. Долго же ему придется дышать свежим воздухом! И замерзнуть не боится! Все-таки еще зима! А если краля приедет утром?..
Сима усмехнулась. Видимо, отцу чешется выяснить с ней отношения. Ладно, пусть это произойдет без нее… А расцарапать красотке морду и на время подпортить ее несравненную красоту Сима успеет и позже.
Она начала на цыпочках выбираться из своего укрытия, чтобы ускользнуть, как вдруг неподалеку резко затормозило такси, и вышла Инга в роскошной шубке нараспашку, под которой темнело шикарное выходное платье декольте. Она всегда так ходила. Сима это знала, не раз выслеживая эти диву с отцом в ЦДЛ.
Такси отъехало. Отец поспешил Инге навстречу.
— Какие люди! — насмешливо и ласково пропела она. — Никак, соскучился? Ну, давай поднимемся. Поможешь скоротать еще один вечерок.
Она хохотнула. Сима передернулась от омерзения.
— Мне нужно с тобой серьезно поговорить… — пробормотал отец.
— Вот там и поговоришь! — красавица закинула руку за его шею.
На каблуках Инга была выше Охлынина.
Сима видела, что отец сильно колеблется. Ему одновременно и безумно хочется вновь прикоснуться к этой ослепительной женщине, и его страшит зависимость от нее, и ужас открытия… Видимо, Инга не знает… Хотя как она может не знать его фамилию? Что за чушь?.. Отлично все знает и молчит. Ей так удобно.
— Я услышал о наших родственных связях… — неуверенно начал Вадим.
— Давно пора! — со смехом прервала его Инга. — А я все ждала, когда, наконец, тебя поставят в известность! Но ты знаешь часть правды, а я всю целиком. Поэтому не тушуйся и не робей, все в порядке! Поднимемся, здесь холодно стоять, и я тебе все расскажу. Заодно и поцелуемся всласть! — и она потянулась полуоткрытым ярким ртом к губам Вадима.
Он ответил почти машинально.
Сима готова была теперь вцепиться не только в нее, но и в отца. И выбирала, в кого лучше. Сразу в двоих у нее не хватит рук.
— Инга… — внезапно позвал мужской высокий срывающийся голос.
На него обернулись все сразу.
— Это опять ты? — удивленно пропела красавица. — Что тебе неймется? Я ведь тебе все популярно объяснила. Еще в прошлом году…
— Инга… — повторил худой, даже костлявый мужчина в легкой куртке не по сезону, в смешной вязаной шапке, и шагнул вперед. — Это просто наваждение… На тебя здесь что-то нашло, накатило… Синдром большого города. Вся эта суетливая красочная жизнь… Она вообще-то не жизнь… Ты должна все бросить и уехать. Я приехал за тобой! Мать не встает. Она просила меня привезти тебя домой во что бы то ни стало, любой ценой!
Инга лениво пожала плечами:
— Как надоело объясняться… Я никуда не поеду! Мне здесь хорошо!
— Кто это? — спросил Вадим.
— Отстань! — окрысилась Инга. — Поднялся бы в квартиру без разговоров — и никого бы не встретили!
— Я без тебя не уеду! — решительно заявил мужчина. — И больше не отпущу от себя! Мы сейчас же соберем твои вещи и сядем в самолет. Университет окончишь заочно.
— Что ты лезешь в мою жизнь? — закричала Инга. — Тебе нечего в ней делать! Ты весь остался в прошлом, понимаешь?! Остался навсегда, без права на появление! И я буду жить так, как мне нравится! Без учителей и наставников!
Она ловко, изящно подхватила Вадима под руку и потащила к подъезду.
— Стой! Я не пущу тебя! — закричал костлявый. — Инга! Остановись!..
Она, не оглядываясь, шла к дому. Но смешной человечек в шапке не отступился. Он бросился за ней, вцепился в ее шубу и сорвал с плеч. Инга развернулась и заехала худому по физиономии. Началась драка. Отец пытался вырвать шубу из рук костлявого, но безуспешно. Инга пронзительно завизжала.
Сима выругалась, плюнула и бросилась бежать.
…Отец вернулся домой поздно, пьяный вдребедан.
Через несколько дней позвонил Илья и спокойным, ровным тоном сообщил, что Ингу убили. "И я знаю, кто это сделал, — подумала Сима. — Тот тощий человечек… А отец все видел".
И ничего не ответила Илье.
Потом наступила весна, на одной улице с промежутком в пять минут стали встречаться дамы в шубках и девушки в босоножках, и вовсю роскошно заблагоухало свежей краской.
Начались экзамены. Илья не появлялся. Сима ему тоже не звонила. И как-то все забылось, растеклось ручьями и лужами…
— Ты давно не видела Илью? — спросила однажды мать.
— Давно, — рассеянно отозвалась Сима. — Некогда… Надо бы ему позвонить…
Он не мог ее спокойно видеть. Ее вызывающую вальяжную походку, густо накрашенный рот, длинные ореховые волосы… С ним никогда в жизни, пусть еще не слишком длинной, не случалось ничего подобного.
Григорий в ужасе понял, что полюбил. Полюбил первый раз по-настоящему. Вот матушка обрадуется! Наконец сынок нашел себе жену! И не какую-то там простушку в конопушках, а настоящую диву столичную, тонкую штучку! Отпадную шлюху в мехах и драгоценностях…
У Малышева начинали дрожать руки, когда он видел Ингу. Он в панике, смятении комкал сигареты на столе и однажды наорал на Леху:
— Ты что, не можешь ее отвадить?! Тебе она не надоела?! Мне она сидит вот где! — и резанул себя ладонью по горлу. — Неприятности себе на задницу!
— Не могу! — заорал в ответ Алексей. — Она неотвязная! Да и ты, шеф, помнится, говорил, что тебе якобы все равно, пусть себе ходит!
— Говорил! Но она мне глаза намозолила, эта фря!
— Тогда сам ее и выставляй! — гаркнул Леха. — А у меня хрен получается! Она назойлива, как весенняя муха!
