у нас было.
— Ты мне не скажешь. — Она отстранилась и высвободилась из моих объятий.
Я покачал головой.
В ее глазах мелькнула боль, прежде чем она повернулась и зашагала по коридору, направляясь в детскую.
Я последовал за ней, давая ей немного места, чтобы уложить Серафину в кроватку.
Лицо Кэсс было воплощением пустоты, когда она на цыпочках вышла из комнаты и тихонько прикрыла дверь. Затем снова появилась боль.
— Я тебе все рассказала, — пробормотала она, направляясь на кухню.
Черт возьми. Я последовал за ней и обнаружил, что она стоит перед холодильником с широко открытой дверцей и смотрит внутрь. Я сомневался, что она была голодна, но по какой-то причине моя женщина остывала перед открытой дверцей холодильника.
— Я не хочу, чтобы ты знала правду.
— Почему?
— Потому что, если ты узнаешь правду, всю, тогда, возможно, перестанешь смотреть на меня так, как ты это делаешь.
Ее плечи опустились.
— Прямо сейчас я смотрю на тебя, как на идиота, раз ты так думаешь.
Я подавил улыбку.
— Прямо сейчас ты смотришь на меня так, будто я идиот и в то же время порядочный человек.
— Потому что ты порядочный человек.
— Потому что ты не знаешь правды. Пожалуйста. Если ты будешь умолять меня, я расскажу тебе. А я не хочу тебе говорить.
Она закрыла холодильник и подошла, положив руки мне на бедра.
— Это действительно так ужасно?
— Да.
Смерть. Наркотики. Женщины. Алкоголь. Насилие. Убийство.
Я нажал на спусковой крючок и наблюдал, как грудная клетка мужчины взорвалась, когда пуля прошла сквозь его сердце. Я бил двумя собственными кулаками по лицу человека, пока в месиве не остались только осколки черепа и зубы. Я защищал торговлю наркотиками, следя за тем, чтобы товар попадал к покупателям. Наркотики, которые как я знал, разрушали жизни. Список можно было продолжать и продолжать.
Кэсс изучала мое лицо, ища объяснение, которое я не мог заставить себя дать.
— Я клянусь тебе, Кассандра. Я ничего не буду скрывать от тебя. Клянусь своей жизнью. Но ты должна дать мне это. Ты должна дать мне эту надежду.
— Надежду? Что ты имеешь в виду под надеждой?
Я взял ее лицо в ладони.
— Надежду на то, что однажды я стану тем человеком, отражение которого я вижу в твоих глазах. Надежду на то, что я смогу доказать себе, что я больше не тот человек. Надежду на то, что у меня действительно есть шанс заслужить тебя.
— Я могла бы задушить своего отца за то, что он вложил эти мысли в твою голову.
— Он просто озвучил мысли, которые уже были у меня в голове.
Она наклонилась вперед, прижавшись лбом к моему сердцу. Ее руки обвились вокруг моего торса, ее ладони легли мне на спину.
— Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю.
— Я не буду спрашивать. Но знай, что я здесь. И знай, что моя любовь к тебе никогда не изменится. — Искренность в ее словах чуть не заставила меня открыть рот и признаться во всем.
Однажды. Но не сегодня.
Сегодня я собирался обнять своих девочек и крепко прижать их к себе.
И молиться, чтобы завтра я смог уберечь их.
Кассандра
Ты в порядке?
Я закатила глаза на сообщение Лео и быстро набрала ответ.
Я в порядке. Тебе не нужно писать мне каждые пятнадцать минут.
Лео не ответил. Вероятно, потому, что он просто продолжит писать мне каждые пятнадцать минут, что бы я ни говорила.
За последние две недели жизнь вернулась в нормальное русло. Или настолько нормальное, насколько можно было ожидать.
В день аварии Эмметт пошел домой и просмотрел записи с камер наблюдения в гараже. Час просмотра ничего не показал ни за день, ни за ночь до инцидента Лео с домкратом. Даже после первоначальной оценки Эмметт продолжал возвращаться назад, но не было ничего, что указывало бы на то, что это было подстроено. Скорее всего, это была неисправная пломба от производителя.
Владелец местной свалки пошел посмотреть на старый грузовик Лео и проверить тормозные магистрали. Он не мог сказать наверняка, поэтому Дэш сам пришел, чтобы осмотреть его.
Учитывая, что грузовик был сделан в восьмидесятых годах, перерезание одной тормозной магистрали не привело бы к выходу из строя всех тормозных систем — я узнала о двух главных цилиндрах больше, чем когда-либо хотела знать. Единственным способом полностью отключить тормоза было бы перерезать все трубки, что привело бы к вытеканию гидравлической жидкости. Педаль вдавилась бы в пол еще до того, как он выехал задним ходом с подъездной дорожки.
На трубках и шлангах было слишком много ржавчины и возраста, чтобы сказать наверняка, но Дэш подумал, что, возможно, кто-то мог вызвать утечку, проколов их. Он также подумал, что это могла быть естественная коррозия, особенно учитывая соль на дорогах в это время года.
Два несчастных случая без объяснения причин.
Сомнение сидело у нас на плечах, словно дьявол, нашептывая нам в уши.
Мы никогда не узнаем, были ли несчастные случаи с Лео неудачными попытками причинить ему вред. И мы, вероятно, никогда не узнаем, кто пытался столкнуть меня с дороги.
Полицейские Люка не обнаружили белую машину ни на одной из дорожных камер в городе, вероятно, потому, что она свернула на гравийную дорогу, чтобы скрыться после аварии. Возможно, это был кто-то с серьезным приступом дорожной ярости. Возможно, нет.
Если раньше Лео защищал меня, то теперь он стал настоящим параноиком. Тот факт, что он позволил мне сегодня остаться дома одной, был чудом. В течение первой недели после аварии, каждый раз, когда ему нужно было идти на работу, он настаивал, чтобы мы с Серафиной тоже ходили с ним.
Поэтому, мы присоединялись к Пресли и ее сыну Нико в гараже. Мы толпились в комнате ожидания со Скарлетт и Мэри, заняв ее и создав игровое пространство. Поскольку Женевьев была в декретном отпуске, она тоже присоединялась к нам. Брайс оккупировала офис Дэша, используя его для написания статей для своей газеты.
Возможно, друге друзья устали бы друг от друга через две недели, но у нас все сработало. Каждый из нас брался помогать с детьми. Задания мам были разделены, и девочки даже выделяли мне свободный час каждый день, чтобы я могла поменяться местами с Брайс и писать.
Сегодня был первый день, когда мы не собрались в гараже. Дэш не работал по пятницам, поэтому он остался дома со своей семьей. Пресли взяла выходной, чтобы провести его
