class="p1">— Это великолепно, — сказала она.
— Ты так думаешь?
— Мне нравится.
— Даже если я ничего с этим не сделаю, писать это будет весело.
Действие моей истории происходило в конце 1800-х годов на территории, которая впоследствии стала национальным парком Редвуд. Со времени нашей поездки туда это место всегда занимало особое место в моем сердце, и я не могла представить, что моя первая книга будет написана о чем-то еще.
История была о двух сестрах, Хелен и Рут, достигших совершеннолетия на рубеже веков. Хелен, старшая, была похищена из собственного сада человеком, который жил в отдаленной части леса. Он увидел ее и захотел сделать своей невестой.
И мужчины время от времени брали у женщин то, что хотели, с их разрешения или без него.
Я еще не написала больше, чем начало, но основная часть истории будет посвящена путешествию Рут, чтобы спасти Хелен, после того как все в ее семье опечалились и смирились с потерей, как будто других действий предпринять было нельзя. Путешествия Рут заняли бы у нее пять лет; тем временем Хелен влюбилась бы в своего похитителя.
Я еще не была уверена, чем закончится книга. Временами я хотела, чтобы Хелен вернулась к своей семье. В других случаях я хотела, чтобы она осталась там, где у нее был дом. В современном обществе читатели могут счесть ее слабой за то, что она не попыталась сбежать или позволила ненависти подпитывать ее действия. Или, может быть, они увидели бы ее такой, какой видела ее я — сильной.
Требовалась сила, чтобы извлечь максимум пользы из плохой ситуации. Требовалась выдержка, чтобы пережить трудные моменты и обрести счастье в конце жестокого путешествия.
Писательство было терапией, и то, что я рассказала о страхах Хелен, было связано с моим собственным похищением и это помогло мне направить эти эмоции в нужное русло. Это и то, что я подарила ей любовь к человеку, которого большинство не понимало.
Каким бы ни оказался ее финал, настоящая победа в этой истории была не за Хелен или Рут.
А за мной.
— Когда ты закончишь, я хочу навестить тебя, — сказала Олив. — И я требую второй подписанный экземпляр, потому что, полагаю, Лео получит первый.
— Ты угадала.
— Что еще новенького? Тот горячий парень все еще здесь? Друг Лео?
— Эмметт?
— Эмметт. Так его звали. Когда я приеду к тебе, мне, возможно, придется и его тоже увидеть.
— Эм… конечно. — Почему это меня беспокоило?
Олив была моей подругой, но желание защитить Эмметта возникло из ниоткуда. Он тоже был моим другом, и мне не нравилось одиночество в его глазах. Это было то же самое одиночество, которое я видела в Лео год назад. Эмметт был единственным из нашей группы, кто не был влюблен. Беспокоило ли это его? Если это так, я сомневаюсь, что он когда-нибудь признается в этом.
— Что ж, мне лучше отпустить тебя, — сказала она. — Было здорово наверстать упущенное.
— Да. Учись усердно.
Она застонала.
— Это тяжело, но мне нравится.
Мы попрощались, и положив трубку, я смотрела на нее долгую минуту.
Поговорю ли я с ней снова?
Визит, о котором она упоминала, вероятно, не состоится. И если это был последний телефонный звонок, я стала бы скучать по Олив, но не была бы убита горем. Наши жизни пошли в противоположных направлениях.
Она проживала свою следующую главу.
А я свою.
Лео дважды отправлял смс, пока я с ней разговаривала, и каждый раз я быстро отвечала ему. Мой писательский день был неудачным, и через час мама с папой должны были приехать, чтобы привести Серафину.
Я встала из-за стола и подошла к окну как раз в тот момент, когда знакомый грохот заполнил улицу. Улыбка тронула мои губы, когда я подошла к входной двери, отключила сигнализацию и задвинула засов.
Лео въехал на подъездную дорожку, выглядя таким же красивым, как всегда, и чертовски сексуальным на этом байке.
— Привет, детка.
— Привет. — Я улыбнулась, выходя навстречу ему на солнечный свет. — Ты рано вернулся.
— На улице слишком хорошо, чтобы находиться внутри. Мы с Эмметтом ушли с работы пораньше. Хочешь прокатиться с нами?
— Да. — Мы не катались с той ночи в баре. Я встала на цыпочки, позволяя ему прикоснуться губами к моим. — Серафина у мамы с папой, так что у нас есть около часа, прежде чем они привезут ее обратно.
— Отлично. — Он провел ладонями по обнаженной коже моих рук. — Давай я принесу тебе шлем из гаража.
— Мы не надевали шлем, когда ходили в бар.
— Сегодня мы поедем намного быстрее.
— О. А ты его не наденешь? — Я бы с удовольствием надела шлем, но почему он этого не сделал?
— Гораздо важнее защитить твой мозг, чем мой.
Я закатила глаза.
— Это самая глупая вещь, которую я когда-либо слышала.
Он усмехнулся.
— Отлично. Я надену. Позволь мне пойти сменить рубашку.
— Что не так с твоей рубашкой?
Он поднял руку, показывая зияющую дыру в подмышечной впадине.
— Она сегодня умерла.
— Хорошо. — Я хихикнула. — Я попытаюсь найти шлемы.
— Прямо за тобой. — Он поцеловал меня в лоб и шлепнул по заднице, когда я пошла в одном направлении, а он вошел в дом.
Гараж был немного загадочным. Я была внутри всего один раз, и это было на прошлой неделе с Лео. Ему понадобилось руководство по эксплуатации для его грузовика, который в настоящее время стоял в гараже, поцарапанный и помятый, ожидая новых деталей с завода.
Выкрашенный в тот же темно-синий цвет, что и дом, гараж имел широкую деревянную дверь, в отличие от большинства белых гаражных ворот по соседству. Он был окрашен в тон столбам и акцентам на доме. В изгиб небольшого фронтонного орнамента на скате карниза было воткнуто птичье гнездо.
Внутри гараж был именно таким, как я и ожидала, темным и полным инструментов. Пахло маслом, металлом и краской. Шлемы, вероятно, лежали на одном из крепких верстаков, которые он соорудил вдоль стен без окон.
Я зашагала по лужайке, в моей походке чувствовалось электричество. Поездка жарким летним днем, вдвоем с Лео, звучала потрясающе. На двери гаража была клавиатура, и на полпути я поняла, что не могу вспомнить код.
Семь-пять-три-два. Или это было семь-пять-два-три?
Я развернулась и побежала к дому, где пульт дистанционного открывания висел на держателе для ключей в прихожей. С ним в руке я пошла обратно, перешагнув через недавно посаженную клумбу, и нажала единственную кнопку на открывателе гаражных ворот.
Порыв ветра ударил мне в лицо.
Громкий хлопок пронзил мои уши.
Воздух подхватил
