— Это правда. — Пилар протянула руку, взяла стакан Элен и рассеянно пригубила его. — Но в том, что случилось и не случилось между нами, я виновата не меньше, чем он. Нет, Элен, я ни о чем не жалею. Я думаю о прошлом только потому, что ни за что, ни за что не хочу повторять прежние ошибки.
— Вот и отлично. — Элен отобрала у нее стакан и произнесла тост: — За новую женщину из семьи Джамбелли! А раз уж ты вступила на эту стезю, сядь и поподробнее расскажи мне о своей сексуальной жизни — благо она наконец началась.
Пилар довольно вздохнула и развела руками.
— Ну раз уж ты спрашиваешь… У меня невероятный, возбуждающий и грешный роман с молодым мужчиной!
— Я тебя ненавижу.
— А как ты обзовешь меня, если я скажу, что у него великолепное, сильное и неутомимое тело?
— Сукой.
Пилар засмеялась и села на валик дивана.
— Честно говоря, у меня в голове не укладывается, как женщина может прожить жизнь, не имея представления о том, что значит лежать под таким телом. Тони был стройным и довольно хрупким.
— Иными словами, статями не вышел.
— Ох, и не говори… — Она поморщилась. — Это ужасно. Просто болезнь какая-то.
— Да нет, это замечательно. У Джеймса тело… вполне подходящее. Добродушный старый медведь, — любовно сказала Элен. — Но ты не будешь возражать, если я немножко порадуюсь твоему сексуальному приключению?
— Конечно, нет. Иначе для чего нужны подруги?
София была готова к собственному маленькому сексуальному приключению. Один бог знал, как она в нем нуждалась. Работа и бесконечные волнения довели ее до полного изнеможения.
После окончания рабочего дня она плавала в бассейне. А затем настала очередь джакузи, позволившей снять напряжение с одеревеневших мышц. Водные процедуры завершились долгой и роскошной ароматической ванной.
Она зажгла свечи, и комната стала благоухать лимоном, ванилью и жасмином. В их колеблющемся свете примерила черную шелковую ночную рубашку с низким кружевным вырезом и тонкими бретельками. А чего стесняться?
Она выбрала вино из личных подвалов. Молодое, игривое шардонне. Поставила его в лед, чтобы охладить, забралась в кресло и стала ждать Тая. И вскоре уснула мертвым сном.
Было странно тайком пробираться в дом, где его всегда встречали с распростертыми объятиями. Странно и возбуждающе.
С давних времен он представлял себе, что под покровом ночи прокрадывается в спальню Софии. Проклятие, а какой мужчина на его месте не мечтал бы об этом?
Но делать это на самом деле, зная, что она ждет его, было куда приятнее, чем грезить по ночам.
Открывая дверь, Тай знал, что сейчас они накинутся друг на друга как животные.
Он уже предвкушал это.
Сквозь стекла пробивался мерцающий свет. Экзотичный, чувственный. Тайлер повернул ручку, и тихий щелчок отдался в его ушах звуком кавалерийской трубы.
Он взял себя в руки и тихо закрыл дверь. А потом увидел ее, устало свернувшуюся в кресле.
— О черт, Софи… Ну надо же…
Тай бесшумно подошел к креслу, присел на корточки и сделал то, что прежде удавалось ему крайне редко. Рассмотрел Софию без ее ведома.
Нежная розовая кожа с золотистым отливом. Пушистые длинные ресницы и полные губы, специально созданные для поцелуев.
— Совершенное творение природы, — пробормотал он. — Замучилась, да?
Тай обвел глазами комнату, заметил вино, свечи и кровать с отвернутым уголком одеяла и взбитыми подушками.
— Ну что ж, спать так спать. Давай, малышка, — прошептал он, беря ее на руки. — Пора в кровать.
Она проснулась, зашевелилась и потянулась. Тайлер решил, что мужчина, который сможет уложить в постель такую обворожительную женщину и при этом не лечь с ней рядом, заслуживает медали.
— М-мм… Тай…
— Правильно догадалась. А теперь ложись и спи. — Он опустил ее на кровать и укрыл одеялом.
София рывком открыла глаза.
— Что? Как ты сюда попал?
— Я долго шел один в холодной и темной ночи. — Посмеиваясь над ними обоими, Тай наклонился и целомудренно поцеловал ее в лоб. — А за этим последует долгий холодный душ.
— Зачем? — София взяла его руку и подложила ее под щеку. — Здесь так уютно и тепло…
— Малышка, ты устала. Отложим до другого раза.
— Не уходи. Пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты уходил.
— Я вернусь. — Тайлер наклонился снова, собираясь поцеловать ее на ночь. Но ее губы были такими нежными, такими соблазнительными… Он не смог оторваться от них. А потом очутился в ее объятиях.
— Не уходи, — повторила она. — Возьми меня. Это будет как во сне.
Так оно и вышло. Запахи, тени и вздохи. Неторопливая нежность, нежданная и непрошеная. Тай скользнул под одеяло и поплыл рядом, ощущая легкое прикосновение ее рук и упругого тела.
И чувствовал, что его пронизывает звездный свет.
Он снова нашел ее губы и понял, что мечтал об этом мгновении всю свою жизнь.
Когда ощущения усилились, у Софии участилось дыхание. Его загрубевшие от работы руки казались бархатными. Его мускулистое тело — шелковым. Его твердые губы — бесконечно и упоительно терпеливыми.
Ни буйства, ни жадности. Ни вспышек страсти. Сегодняшняя ночь была ночью неторопливых, спокойных ласк. Ласк, которые дарят и принимают с благодарностью.
Достигнув первого пика, они оказались на небесах.
Когда ее тело выгнулось дугой, София испустила негромкий протяжный стон, означавший удовлетворение и полную капитуляцию. Она гладила его по волосам, отражавшим колеблющийся свет и тень. «Так вот он какой, — думала София, растворяясь в нем без остатка. — Сколько же в нем граней…»
А теперь он показал ей еще одну свою грань. Нежность. Она напрягла пальцы и притягивала его к себе, пока их губы не соединились. И тогда она смогла ответить ему.
В ее глазах отражалось пламя свечей. Бездонные озера с золотыми искорками. Воздух благоухал. На этот раз, когда Тай проник в Софию, они не отрывали друг от друга взгляда.
— Это другое, — сказал он и приник к ее губам, когда она покачала головой. — Совсем другое. Вчера я желал тебя. Сегодня ночью ты мне нужна.
Глаза Софии затуманились слезами. На губах трепетали слова, которые было невозможно высказать. А потом чувства переполнили ее так, что она могла только плакать, шептать его имя и отдавать ему все без остатка.
«Что общего у семидесятитрехлетнего старого винодела из Италии с тридцатишестилетней заведующей отделом сбыта из Калифорнии? Джамбелли, — подумал Дэвид. — Это единственное, что их связывает».
Не считая обстоятельств смерти.
Экспертиза эксгумированного тела Бернардо Баптисты подтвердила, что он получил опасную дозу растворенного в мерло дигиталиса. Это не могло быть простым совпадением. Полиция по обе стороны Атлантики квалифицировала их смерть как убийство, а вино Джамбелли — как орудие убийства.
