— Ес-сес-сно. Водку сразу. И лимончик только не забудьте сразу принести.
— Девочки, сейчас все будет. Если чего пожелаете особенного, все исполним. Только подмигните.
Девочки закурили.
— Сто лет, слушай, не виделись, как в другой жизни. Давай рассказывай в подробностях, как съездила? Какие новости?
— Новостей, Ольга, нет. Одни только старости. Даже и рассказать нечего. Все одно и то же. — Вася подумала, что не соврала, потому что невозможно назвать новостями возникающие без перерыва ее новые жизни — положения и впечатления. — Поэтому ничего рассказывать тебе не стану.
— Вась, а ты зажралась. И надо же, как быстро… Ну да ладно. А в редакцию ты ходила? Что там, какие у нас планы?
— Не-а, не ходила. И не пойду — в ближайшее время. Там все и без меня тип-топ. — Вася говорила как-то вяло, как будто сама себя не понимала или не верила себе. Но скорее, ее все это действительно не интересовало. — Скушно в редакции, Ольга. Все скушно. Еще не была, но уже все знаю. Все пустое.
— Я тебя понимаю — на фоне фонтанирующей жизни…
— И на этом фоне тоже.
— Но ты же не собираешься бросать работу, правда? А ваш Абрамыч, хоть и неплохой мужик, каждый знает, не спустит наплевательства.
— Ну и что — знаю. Но меня это не волнует. Понимаешь? — Вася затушила сигаретку. — Скворцов меня откупил у него.
Ольга поперхнулась дымом.
— Как это?
— Он откупил меня у нашего главного редактора. Что непонятно?
— Классно тебе.
— Думаешь?
— Сколько же это стоило?
— Думаю, для Скворцова немного. Какое-то оборудование. Новая система звукомонтажа, что ли. Мне Абрамыч сам рассказал перед посылкой на Чатку. Я поняла, что теперь могу не сильно беспокоиться. Какое-то время, по крайней мере. Видишь, новости все-таки нашлись. Ладно, Ольга, не обращай внимания — у меня что-то с головой. Тормоз. Я еще, наверное, не совсем приехала. Извини. Лучше я послушаю. Ты-то тут как без меня?
— Я отлично. Решила пересмотреть свою жизнь и освежить ее, так сказать.
— И что ты сделала?
— Сразу скажу, что своим принципам не изменила. — Вася только сейчас заметила, что глаза у Ольги стали какие-то новые, с новым выражением. «Не влюбилась ли часом? А я все со своей ерундой», — подумала она. — Я, Вася, поглядела на тебя, а потом на свою рутину и решила ее отредактировать. Во-первых, я поняла, что собственную квартиру надо иногда проветривать. Сашка сам дематериализовался, все на съемках он где-то. А Валеру я пока к себе не пускаю.
— Ты что — отказала ему от тела?
— Не совсем так. Я его то ли мариную, то ли дополнительных усилий от него ожидаю, но не провоцирую. Дальше будем посмотреть.
В якобы новом Ольгином сюжете Вася пока не заметила ничего, кроме вероятного утомления старым. Сама же Ольга была свежа и как-то даже самодостаточна.
— Ты становишься психологом. Но что-то все-таки скрываешь, по-моему?
— Абсолютно ничего. — Ольга цвела. — Стала хотя бы ездить за город, воздухом дышать, а не сидеть дома, как ты говоришь, со своими чумаданами или на чужих, что еще хуже. Тут ходили на коньках кататься. Мы с Катькой и Валерка. Я, конечно, больше времени провела в буфете, коленки берегла, но здорово! Ты давно каталась на коньках? Пойдем с нами?
— Уж и не помню. Так ведь весна, и льда нигде нет хорошего.
— Дурочка, есть же крытые катки. Там можно и летом кататься. Ну, пойдем?
— Кого-кого, пожалуй, можно было бы подговорить, так это Скворцова. — Вася тоже начала заряжаться Ольгиным настроением. И потом, выпитое уже вправляло голову.
— Вот видишь, даже Скворцова! — Ольга подняла палец вверх. — А мы все сидим. И плюшками балуемся. Я тебе еще набросаю списочек из выставок. — Вася посмотрела на нее с ужасом. — И не пугайся. Я знаю, как мы относимся к культуре, но сейчас и правда парочка суперклассных есть.
— Ты меня так уговариваешь жить, как будто я больная какая.
— Да нет. Это я выздоровела. — Ольга сияла. «Что-то с ней произошло. Это очевидно». — А что я еще делаю, как ты думаешь?
— Вот это интересно.
— Изучаю конъюнктуру рынка. Мужского и человеческого.
Вася наконец расхохоталась.
— Ну, блин, ты ее не знала! Конъюнктура эта изменится, если только осколок в глаз попадет, как тому Каю.
— Знала, но теперь смотрю другими глазами. И что, ты думаешь, я поняла?
— Что? Подожди, надо выпить. Сейчас еще закажем. — Вася махнула официанту. — Нам еще водочки…
— По пять капель?
— По шесть и горячее уже можно. Только на углях, пожалуйста. — Официант понимающе улыбнулся и побежал на кухню. — Так что, говоришь, ты поняла — из того, что не знала раньше?
— Надо выйти за наш круг. Но это пока секрет. — Ольга приложила к губам палец. — Я пойду по олигархам. У нас уже есть успешные примеры. Правда же? Кроме твоего ведь кое-какие еще остались.
— Они уроды.
— Отнюдь.
— Душевное беспокойство им несвойственно.
— Мы и про Скворцова так раньше думали, а на поверку оказался — человек. Не станешь же ты с этим спорить?
— Это случайное обстоятельство, и то…
— А у меня другое мнение. Я тут одного приметила — не древнего старичка еще, но о-очень состоятельного. Все время сидит в первом ряду на одном и том же спектакле. Это о чем-то да говорит? И мне, раз он такой театрал, с ним скучно не будет. А что, запишусь на прием, придумаю там что-нибудь потрепаться. Покажу интеллект. Да в любой редакции хорошую беседу с олигархом о театре с руками оторвут! И нам весело — если уж и не догоним, так согреемся.
— Пожалуй, так. — Вася закинула прядь волос за ухо. Шутка с интеллектуальными олигархами ей показалась удачной. Может получиться забавный тренажер. — Удивительно, как мы с тобой раньше до этого не дотумкали? А то бы развлекались уже несколько лет кряду.
— Копили силы, развивали ум.
Вася поняла, что изменилось — Ольга стала хохотушкой. В широком смысле. Она теперь весело смотрела на жизнь.
— Я тебе в качестве шефской помощи набросаю списочек, к кому ходить точно не следует. Со Скворцовым посоветуюсь — так незатейливо.
— Буду премного благодарна. Ну что, пойдем на каток? Для разминки?
— Юра сейчас опять в Европу куда-то сваливает по делам. И потом он своих сослал в Каталанию жить. Я тебе не говорила? И туда заедет, наверное.
— Ну и хрен с ним. Мы ж все равно при мужике, при Валерике. Ему что две тетки, что три — чистое здоровье.
— Восторгаюсь твоей неутомимостью.
За это и выпили. Вася искренне восхитилась. Такие передвижения в жизни без чужого пинка, пожалуй, ей самой были не по силам.
— Дамы, вам десерт. — Перед ними стоял улыбчивый официант с бутылкой шампанского. Он поставил ее на стол. — Прислали.
