секс. Не сомневаюсь, что Брэм точно знает, кто он такой.
Он недовольно кривит губы, его взгляд сосредоточен на мне, словно он пытается обдумать мысль о том, что мы с Блейком были вместе.
— Хочешь сказать, что у тебя был секс с Блэйком Дэвенпортом?
Я пошевелила тремя пальцами.
— Три раза. Дважды в его кабинете и один раз в моем.
Не знаю, почему ложь сейчас дается мне так легко, но она просто льётся из меня, и мне нравится реакция. В кои-то веки я одержала верх над Брэмом, когда дело дошло до слов.
Если бы он не был все время таким язвительным и наглым, я бы ни за что не стала так дразнить, но его собственное лекарство пойдет ему же на пользу.
Я почти слышу скрежет зубов, когда его челюсть ходит взад-вперед, а острый ум обдумывает следующий шаг.
— У него большой?
— Что?
Он не мешкает.
— Насколько большой у него член?
Зная, что сейчас на меня посыплется шквал вопросов, я готовлюсь и стараюсь не показать, что вру.
— Примерно такой же, как и у тебя. Ты немного больше в обхвате.
Он немного выдыхает, но недостаточно, потому что его брови все еще сведены, его гнев нарастает.
— Он говорил тебе пошлости?
— Конечно.
— Он шлепал тебя?
— В этом не было необходимости. К тому же если помнишь, до тебя меня никто не шлепал.
Ха, отличная попытка.
Видно, что он разочарован тем, что не смог поймать меня на лжи.
— Так что же сделало его лучшим, по твоим словам? Потому что я уверен, что никто не тратит сорок пять минут на прелюдию.
— Потому, что Блэйк мог потратить всего десять минут и заставить меня кончать сильнее и дольше.
О боже, ярость в его глазах, губы скривились в абсолютном потрясении. Я практически в экстазе.
— Сильнее и дольше?
Я медленно киваю.
— Но это был просто горячий, потный секс. Ничего больше.
— Ничего больше? — Его брови взлетают вверх к линии роста волос. — Значит, если я отведу тебя в офис Блэйка и устрою импровизированный обед с ним и с тобой, хочешь сказать, что ничего не произойдет?
— Неужели в своём безумном разуме ты вообразил, что я бы трахнула его прямо у тебя на глазах?
Он пожимает плечами.
— Не знаю, это звучит так, будто между вами были плотские отношения.
Я качаю головой.
— Ты ревнуешь? — В моем голосе звучат дразнящие нотки, которые, как я вижу, он не оценил.
— Ревную ли я? Скорее, беспокоюсь. Ты не можешь говорить мне, что есть какой-то парень, который трахает тебя лучше, чем я. Я должен быть для тебя номером один. Блядь. — Брэм проводит рукой по волосам, и теперь мне неловко, что я начала ему врать об этом парне, потому что он серьезно расстроен. — Джулс, ты для меня номер один. Никогда в жизни у меня не было никого, кто хотя бы приблизился к тому, что я чувствую с тобой. И… черт, меня убивает, что ты не чувствуешь ко мне того же.
Ладно… Теперь я чувствую себя очень, очень плохо. Возможно, моя шутка зашла слишком далеко.
Он направляется к дивану и опускает голову, почесывая затылок.
— Черт, я не знаю… черт, думаю, мне нужно подумать об этом пару секунд.
Словно не в силах находиться рядом со мной, он направляется в свою спальню, и тут я понимаю, что пора прекращать шутки. Все зашло слишком далеко, и, кажется, что он готов порвать со мной. В панике я подаюсь вперед и не даю ему выйти из гостиной.
— Я пошутила. Не знаю, почему сказала, что у меня был секс с Блэйком. Я просто пыталась… ну, не знаю, переплюнуть тебя, раз уж у тебя в прошлом столько диких историй.
— Что? — Его брови сошлись на переносице.
— У меня не было секса с Блэйком.
Он хмыкает и проносится мимо, задевая меня плечом.
— Неважно, Джулия. Тебе лучше уйти.
— Брэм, подожди. — Я дергаю его за руку. — Прости. Я не хотела тебя обидеть. Это была глупая и неудачная шутка. Пожалуйста, посмотри на меня.
Я дергаю его за руку, и когда он оборачивается, вижу широкую улыбку на его лице, он пожимает плечами и начинает смеяться.
Что. За. Хуйня.
— О, боже, прости, я пытался сдерживаться как можно дольше, но не могу.
Я делаю шаг назад.
— Почему ты смеешься?
Он обнимает меня и целует в макушку.
— Ты такая милая, когда пытаешься переплюнуть меня, но Блэйк — гей, детка. Все женщины, которых ты видишь с ним под ручку, просто ширма. В следующий раз, когда будешь пытаться меня переплюнуть, убедись, что у тебя все в порядке с фактами.
Сукин сын. Он пытается соблазнить меня своей победной улыбкой, но это бесполезно, у меня перед глазами красная пелена. Чистый, нефильтрованный красный цвет крови. Сегодня кого-то зарежут, и я на сто процентов уверена, что это будет Брэм Скотт.
— Ты что, издеваешься? — Я пытаюсь оттолкнуть его, но он не выпускает меня из своей хватки. — Я убью тебя.
Да, это было сказано моим самым злобным голосом, но Брэм начинает смеяться, закидывает меня на плечо и несет в свою постель, где показывает, почему он самый лучший любовник, который у меня когда-либо был, несмотря на то, что он самый неприятный мужчина, с которым можно вести беседу.
* * *
Я кручусь на каблуках и изображаю пальцами выстрелы в сторону Брэма, пританцовывая на полированном сосновом покрытии. Вокруг нас раздаются звуки ударов шаров по кеглям, радостные возгласы, пока мой жалкий парень дуется на очень уютном диванчике.
— Ты это видел? — Указываю большим пальцем себе за спину. — Я почти уверена, что это мой третий страйк подряд, а значит, у меня индейка (прим. пер.: Turkey, тёрки (от англ. turkey — индейка) Три последовательных страйка за одну игру). — Я начинаю хлопать руками, изображая крылья, и выпячивать голову. — Вторая индейка подряд. Сколько это точных попаданий?
Он поджимает губы, скрещивает руки на груди, ссутулившись на диванчике. Он что-то бормочет, но я не слышу его из-за своего ликования.
— Можешь сказать это чуть громче? — Прикладываю ладонь к уху.
— Шесть, — шипит он, заставляя меня смеяться.
О, он очень зол. Это одно из лучших зрелищ, которые я когда-либо видела. Брэм Скотт свалился со своего пьедестала, и это потрясающе. Ничто не сравнится с тем, когда твой парень выглядит более человечно, а не как непобедимый мужчина, к которому невозможно поступиться.
— Точно. — Киваю и сажусь рядом с ним, похлопывая его по ноге. — Шесть точных ударов. Вау,
