ей предложение?!
― И она сказала ― да.
― Господи, Массимо…
― Не начинай. Ты можешь вычитать меня позже, когда она будет в безопасности.
― Почему ты говоришь мне это по телефону?! У него будет гораздо больше рычагов давления на тебя…
― Цольнер уже знает. Он знал еще до того, как пришел за нами.
Никколо снова застонал.
― Замечательно. Так скажи мне, как, черт возьми, мы должны спасать твою невесту?
― Цольнер отвезет ее на Сан-Микеле, остров-кладбище недалеко от Венеции. Там он собирается сдать Лучию Аурелио.
― Откуда ты все это знаешь?
― Мне сказал Цольнер.
― Он сказал тебе?!
― Да.
― Тогда это совершенно очевидно…
― Ловушка.
― Он использует ее как приманку…
― Потому что он знает, что я приду за ней.
― Не только это, он хочет, чтобы ты привел нас, чтобы он мог убить нас всех сразу!
― Я знаю.
― И ты хочешь просто пойти прямо в ловушку, которую он расставил?!
― Если это единственный способ спасти Лучию, то да, я пойду прямо в нее, ― мрачно сказал я. ― Если придется, я сделаю это один.
― Ради Бога, не делай этого. Просто… позвони мне откуда-нибудь по дороге, чтобы я сказал Ларсу, где тебя встретить. Я разбужу Дарио и Адриано, и мы разработаем план.
― Хорошо.
― …Массимо?
― Да?
― Я рад, что ты в порядке.
― Я жив, ― сказал я. ― Я не буду в порядке, пока она не будет в безопасности.
Лучия
Я лежала в багажнике машины, которая с грохотом неслась по дороге. Мне было холодно, я была вся в грязи, а мои запястья и лодыжки все еще были связаны. Вокруг была кромешная тьма.
Но мне было на все это наплевать.
Я хотела умереть.
Я думала только о том, как Массимо прыгает в бушующую реку и не выплывает.
Я постоянно переключалась между этим последним воспоминанием о нем…
И образом моих родителей, их телами, расстрелянными в машине.
Мое сердце болело так сильно, что я просто хотела, чтобы все это закончилось.
Я хотела присоединиться к ним.
Я коснулась в темноте своего кольца и улыбнулась, несмотря на свое горе.
Когда я испущу последний вздох, Массимо будет ждать меня там…
А потом мы встретимся с моими родителями.
Это все, чего я хотела.
Машина затормозила и припарковалась на обочине. Двигатель продолжал работать, но я услышала, как открылась дверь машины.
Я подумала, не передумал ли Цольнер и не собирается ли убить меня.
Если так, то я не стала бы возражать. Я бы даже не стала сопротивляться.
Он открыл багажник и ухмыльнулся мне в тусклом свете крошечной лампочки багажника. На нем уже не было его дурацкой шляпы, и я могла видеть его аккуратно подстриженные волосы.
― Хорошие новости, фройляйн! ― сказал он, протягивая мобильный телефон и постукивая по экрану.
Два голоса говорили на записи…
Сердце подскочило к горлу, когда я узнала один из них.
― Что случилось?
― Аурелио прислал профессионала. Он забрал Лучию.
― Черт. Ты в порядке?
― Я жив.
― Ты ранен?
― Немного, но со мной все будет в порядке.
Я попыталась сесть ― и тут же ударилась головой о внутреннюю поверхность багажника.
Было больно, но мне было все равно.
― ОН ЖИВ?!
― Похоже на то, ― весело сказал Цольнер, постучав по экрану, чтобы остановить запись.
Его восторг по поводу сложившейся ситуации заставил меня насторожиться.
― Почему ты так рад?
― Потому что мы снова в строю. Смерть Массимо была, как бы это сказать, не запланирована, ja? Но теперь все хорошо.
― Он найдет тебя и убьет.
Цольнер только усмехнулся.
― Пусть попробует.
Он захлопнул багажник, снова оставив меня в темноте ― но мне было все равно.
Впервые за несколько часов ко мне вернулись две вещи ― желание жить… и надежда.
Я дотронулась до своего кольца и заплакала от счастья.
Он придет за мной.
Массимо
После телефонного звонка Никколо я просчитывал варианты.
Я мог бы проникнуть в магазин одежды и украсть сухую одежду…
Но там может подняться тревога. Приедет полиция, и мне конец.
Или я могу подождать здесь, в городе, пока откроются магазины. Это тоже вариант, но это займет несколько часов.
Я мог бы угнать машину… но меньше всего мне хотелось, чтобы ее объявили в розыск. Полицейские могут остановить меня на обратном пути в Венецию.
Поэтому я решил вернуться в свой собственный дом.
Я добрался до окраины города, свернул на знакомую дорогу и пошел пешком.
Через два часа я увидел, что машина без окон по-прежнему припаркована у моего дома.
Я вздохнул с облегчением. Никто ее еще не нашел.
Я заглянул в разбитое окно. Водительское сидение было мокрым от дождей, прошедших за последнюю неделю, но мне было все равно ― машина потребуется только для одной поездки.
Я подошел к крыльцу, нашел спрятанный над дверью ключ.
Но прежде чем отпереть ее, я попробовал ручку двери.
Она открылась.
Кто-то был здесь после моего ухода.
Я на мгновение подумал, нет ли тут ловушки…
Но это было бессмысленно. Цольнер хотел, чтобы я приехал в Сан-Микеле, у него не было причин начинять мою хижину взрывчаткой.
Я открыл дверь до конца, включил свет…
И на меня обрушился поток воспоминаний.
Поскольку это были наши первые сутки вместе, это время было наполнено ссорами… но я по-прежнему дорожил каждым воспоминанием.
Больше всего мне запомнилось, как мы завтракали у стойки…
Как я впервые увидел ее обнаженной в спальне…
Все сексуальное напряжение между нами…
И то, как радостно загорелись ее глаза, когда она утром увидела лес.
Я вынырнул из задумчивости и стал оглядываться по сторонам.
Было видно, что здесь кто-то побывал. Все вещи лежали не на своих местах. Были открыты дверцы шкафчиков, которые я оставил закрытыми.
Но это было неважно. Я здесь долго не задержусь.
Я вошел в спальню. В воздухе все еще витал слабый запах ее духов.
Сердце защемило… а потом я разозлился.
Я верну ее… и да поможет Бог любому ублюдку, который встанет у меня на пути.
Я быстро разделся, вытерся полотенцем и надел костюм, в котором приехал.
Оружия в доме не было, но это было неважно ― Ларс привезет все, что нам понадобится.
Я взял
