– Повернись, – прошептал он.
Салли повернулась к нему спиной и поставила рюмку на столик возле кровати.
Алекс расстегнул молнию на ее платье, и девушка стянула его грациозно, как змея, меняющая кожу.
– О, пейот действует волшебно! Я вижу молекулы воздуха.
– А я внимательно изучаю молекулы твоей кожи.
Удивительно, словно крошечные свечи гаснут одна за другой!
– Можно я посмотрю, нет ли их и у тебя?
Пока она расстегивала его сорочку, он как завороженный любовался ее телом. У Салли были полные груди и розовые соски, окруженные более темной кожей. Они казались ему то замками, построенными из песка, то шляпами китайских кули, а то вдруг караваями итальянского деревенского хлеба. Когда Алекс взял губами сосок, Салли расстегнула ремень на брюках.
Наркотик совершенно преобразил женские прелести. Алекс коснулся соска языком и испытал совсем новое ощущение. Он даже не заметил, как девушка стянула с него джинсы.
Когда Салли начала постанывать, он взглянул на нее, улыбнулся, медленно провел руками по ее груди, бокам, животу и поразился нежности ее тела.
– Ты прекрасна! – выдохнул он. – В самом деле прекрасна!
– Ты тоже! – Салли толкнула Алекса на подушки и посмотрела на его пенис.
– Ох! – изумилась она. – Он похож на огромный гриб. Я чувствую себя Алисой в Стране чудес и вижу на нем надпись: «Съешь меня».
– Следуй указанию.
Она провела губами вокруг головки и взяла пенис в рот.
– Как резина. – Салли подняла голову. – Твердая резина. – Она снова наклонила голову. – Или кальмар… – Девушка коснулась языком мошонки, – О-о-о… а здесь яички… очищенные крутые яички в атласном мешочке…
Они исследовали друг друга глазами, губами, пальцами – прикасаясь, облизывая, ощупывая, проникая.
Когда, наконец, Алекс вошел в нее, это было как полное слияние – такое, словно они оказались вдвоем в одном теле.
Молодые люди часами занимались любовью, разговаривали, потом принимали душ и снова занимались любовью под его струями.
– Давай приготовим еще пейот, – предложила Салли. – По-моему, действие его слабеет, а мне не хочется, чтобы это кончилось.
– Он действует сильнее, чем тебе кажется.
– Прошу тебя, пожалуйста! – умоляла Салли. – Давай продлим состояние эйфории! У меня есть опиум. Он подействует быстро, мы снова займемся любовью, а потом заснем в объятиях друг друга. Ну же, прошу тебя!
Вопреки здравому смыслу Алекс позволил ей набить трубку опиумом, и они по очереди сделали несколько затяжек. Новый наркотик усилил действие предыдущего. Они с Салли снова занимались любовью, но сколько раз и долго ли, Алекс не знал, потому что потерял счет времени. Только на рассвете оба крепко заснули.
Когда Алекс проснулся, за окнами было темно. На столике возле постели горела лампа. Голову разрывала тупая боль. Салли еще спала. Он медленно поднялся, стараясь не двигать головой, пошел в ванную, почистил зубы и минут двадцать стоял под теплым душем.
Алексу стало лучше. Почувствовав голод, он посмотрел на часы в спальне. Половина девятого вечера! Последний раз он ел тридцать два часа назад. Одеваясь, Алекс надеялся, что Салли проснется и пойдет с ним ужинать.
Салли лежала на животе, положив голову на руку.
Ему было жаль будить девушку, но он умирал с голоду и не хотел оставлять ее одну.
– Салли, – тихо сказал он. – Пора вставать! – Алекс коснулся ее плеча и вздрогнул от ужаса.
Тело девушки было холодным.
– Салли! – крикнул он. – Проснись! – Она не шевельнулась.
Алекс перевернул ее. Казалось, она спала, но загорелая кожа побледнела. Он долго всматривался в девушку, надеясь, что она все-таки дышит.
– Салли! – Алекс хлопнул ее по щекам, потом приложился ртом к ее губам и попытался вдохнуть воздух в легкие. Тщетно! В течение десяти минут он перепробовал на ней все приемы оказания первой медицинской помощи, какие только удалось припомнить. Но Салли Эвери была мертва.
Алекса била дрожь. Голова раскалывалась. Решив позвонить в полицию, он направился к телефону, но вдруг почувствовал тошноту и едва успел добежать до ванной, как его вырвало.
Надо вызвать полицию, но что им сказать? Как все объяснить? Это было бы трудно, даже американским полицейским, а давать показания мексиканской полиции с его жалким испанским просто невозможно. Факты – упрямая вещь, а они ужасны: употребление наркотиков… и труп девушки.
Так и не заставив себя поднять телефонную трубку, Алекс надел на Салли ночную рубашку, чтобы ее не обнаружили нагой, и прикрыл грудь простыней.
Собрав остатки пейота и опиума, он спустил все в канализацию, обыскал вещи Салли и нашел марихуану, которая тоже отправилась в унитаз. Алекс проверил содержимое сумочки Салли, где оказался пузырек с таблетками, но совсем не от малярии. Это был фенобарбитал.
Он сунул пузырек обратно. В сумочке были также косметические салфетки, солнцезащитные очки, дорожные чеки, косметичка и паспорт. Алекс раскрыл его. Сара Кинкейд Эвери. Родилась 15 сентября 1954 года. Взглянув на фотографию, он дрожащей рукой положил паспорт на место и тут заметил амулет, подаренный им Салли. Сам не зная зачем, Алекс взял его и сунул себе в карман. Да уж, здорово помог ей этот амулет – ничего не скажешь!
Он долго смотрел на Салли. Она была так красива и казалась спящей. Почему эта девушка умерла – случайно или нет? Возможно, поняв, что попала в беду, Салли попыталась привлечь его внимание? Обезумевший от горя Алекс был объят таким ужасом, какого не испытывал никогда в жизни.
Кто-то постучал в дверь, потом в замочной скважине повернулся ключ.
– Криада… горничная, – услышал он.
– Только не это! – пробормотал Алекс, увидев, как дверь приоткрылась. – Окупадо… занято… уходите… – крикнул он.
Горничная вышла:
– Пердонеме, сеньор.
Черт возьми! Не успела ли она разглядеть его? Не заметила ли страха в его глазах? Может, приняла Алекса за одного из непонятных гринго?
Необходимо обдумать ситуацию… и по возможности здраво. Нельзя оставлять здесь никаких следов. Горничная обязательно скажет полицейским, что Салли была не одна… что видела с ней какого-то светловолосого гринго с бородой.
Отпечатки пальцев! Взяв полотенце, он прошелся по комнате, вытер паспорт, стакан, бутылку текилы, душ, рукоятку сливного бачка, дверную ручку. Потом вдруг заметил ее фотокамеру. Боже! Эти снимки в Монтальбане! Он перемотал пленку, извлек катушку, сунул ее в карман и тщательно вытер камеру полотенцем.
Подойдя к кровати, Алекс сел возле Салли. По его щекам катились слезы. Они только вчера говорили о совместном путешествии! Они могли полюбить друг друга! А теперь девушка мертва. Алекс отказывался верить в это.
