свет был нежно-голубым с оранжевыми и золотыми оттенками. Это был самый красивый кампус, который я когда-либо видела, и еще на один семестр он будет моим.
До конца года мне все еще будет доступен тренажерный зал. Весной команда должна была возобновить тренировки, но, поскольку я не собиралась играть профессионально, я к ним не присоединюсь. Как и другие старшекурсники. Возможно, будет несколько контрольных игр, и, если тренер Куинн попросит нас сыграть, я с радостью приму в них участие. Но, по большей части, я уже закончила.
Я добралась до тренировочного поля и собиралась идти в раздевалку, когда зазвонил мой телефон.
Неизвестный номер.
— Что за спам-звонки сегодня? — пробормотала я себе под нос. Это был уже третий звонок.
Я отправила его на голосовую почту, а затем поспешила переодеться. Телефон зазвонил снова, когда я завязывала шнурки на ботинках. На этот раз на экране появилось мамино фото.
— Привет, — ответила я.
— О, привет. Я ожидала, что ты отправишь меня на голосовую почту. Как у тебя дела?
— Хорошо. Я только что сдала последний экзамен за семестр.
— Здорово, — в ее голосе звучала улыбка. У меня тоже.
Наши разговоры были скорее неловкими, чем непринужденными, но, когда мы переходили к другим темам, помимо волейбола, становилось легче. Если я не была на занятиях, то отвечала на звонки мамы. Я попросила ее попробовать. Так что я тоже старалась.
— Ты уверена, что не хочешь приехать домой на Рождество? — спросила она.
— Уверена. Было бы здорово отдохнуть и не путешествовать.
Отчасти это было правдой. Мне не хотелось лететь в Небраску на каникулы, особенно когда дома было нечем заняться. Мама проводила каникулы в качестве специального приглашенного комментатора на волейбольном турнире. Она будет занята тем, что любит, а я не хотела ходить за ней по пятам, чтобы потом меня тысячу раз спрашивали, где я буду играть дальше.
— Ты поговорила со своим отцом? — спросила она.
— Нет.
Она фыркнула, но больше ничего не сказала.
Может быть, папа позвонит мне на Рождество. Если он не сделает этого, я отправлю ему сообщение. Я уже отправила подарки мальчикам, а Тина прислала мне праздничную открытку от их семьи.
— Хорошо. Тогда, я думаю, мы поговорим позже, — сказала мама.
— Конечно. Пока.
— Прощай.
Мама всегда говорила «прощай». Никогда «пока» или «увидимся позже». Всегда «прощай». Может быть, именно поэтому я говорила это Торену столько месяцев. Я привыкла прощаться.
Больше нет.
Каждую ночь, выскальзывая из его постели, я говорила: «Спи крепко», а он желал мне «Сладких снов».
Начиная с пятницы, мне не нужно будет пробираться к нему домой тайком. Стиви проведет каникулы со своими родителями на Гавайях. А Лиз улетит домой в Огайо.
Они обе думали, что я проведу свой отпуск дома в одиночестве.
Вместо этого я буду у Торена, проводить каждую ночь в его постели и просыпаться в его объятиях каждое утро. Мы поедем к Фейт на Рождество и будем праздновать с ее семьей.
Я не могла припомнить времени, когда бы так радовалась каникулам.
Если Стиви что-то и заподозрила, то за последние три недели не сказала ни слова. Мы стали осторожнее, и мое пребывание у Торена стало короче, чем когда-либо. Бывали ночи, когда я вообще не рисковала приходить, потому что Стиви или Лиз засиживались допоздна.
Но начиная с пятницы все это не будет иметь значения.
Я достала из сумки наушники, прежде чем отправиться в тренажерный зал.
Торен уже был внутри, стоял у фонтанчика и наполнял водой бутылку.
Я сдержала улыбку, когда подошла со своей пустой бутылкой.
Он завинтил крышку, затем пошел прочь, и, когда мы проходили мимо, его костяшки пальцев задели мою руку.
Я улыбнулась так широко, что мне пришлось поднять подбородок, чтобы трое парней, которые отжимались, этого не заметили.
С полной бутылкой воды в руках я пробралась между тренажерами к свободному тренажеру-лестнице (прим. ред.: Тренажеры-лестницы — это устройства, которые имитируют ходьбу по ступеням.), находившейся рядом с Тореном.
Он уже двигался, поднимаясь по бесконечным ступеням.
Я не отставала от него, и через несколько минут на моих висках выступили капельки пота. Никто из нас не рисковал поднять взгляд. Мы занимались под нашу собственную музыку, отгородившись от окружающего мира. Но через каждые несколько шагов я улавливала тонкий аромат его одеколона.
Я набирала воздух в легкие, задерживала его на мгновение, а затем выдыхала.
Когда он увеличивал темп, я делала то же самое. На каждый звуковой сигнал его аппарата откликался звуковым сигналом мой.
Мы подталкивали друг друга в молчаливом соревновании, пока один из нас не выбивался из строя.
Мои бедра начали гореть, когда он снова нажал на кнопку, и рискнув взглянуть, я увидела улыбку, играющую у него на губах.
Он даже не был близок к тому, чтобы сдаться, не так ли? Может, я и обхожу его на беговой дорожке, но на тренажере-лестница и эллиптическом тренажере всегда выигрывает он.
Я стиснула зубы и нажала «Стоп».
Мои легкие горели огнем, когда я вытащила наушники и, и взяв бутылку с водой из подстаканника, поднесла ее ко рту.
С его стороны донесся тихий смешок, пока он продолжал подниматься.
Я вытащила свой телефон из лотка тренажера и набрала сообщение.
Ты победил. Назови свой приз.
Он взял свой телефон, пока я шла к аппарату за чистящим средством, чтобы опрыскать тренажер. Когда я закончила, его ответ уже ждал меня.
Сегодня ночью я трахну твой рот
Дрожь пробежала по всему моему телу, и мое естество сжалось.
Боже, как же мне нравились наши непристойные переписки. К тому времени, как я доберусь до его дома, я буду возбужденной и влажной. И больше всего на свете буду хотеть взять его в рот.
Я хочу стоять на коленях, когда ты кончишь мне в глотку
Позади меня раздался глухой удар,
