— Спасибо. — благодарно улыбаюсь, и осознаю, что Вик не просто поделился одеждой, но и комплимент отвесил. Мне. Даже не думала, что это так приятно.
— Пойдём провожу. Мне понравилось гулять с тобой пешком. — парень подставил локоть, как настоящий джентельмен, но я проигнорировала этот жест. Не потому что мне так хотелось, а потому что испугалась. Странно, ведь со Станиславским таких неловкостей не случалось. Воспоминание о любимом откликнулось острой обидой, ноября быстро прогнала это чувство, уставившись на сопровождающего меня парня. В профиль, он выглядел ещё идеальнее.
— Почему ты здесь? — не удержалась от вопроса, который очень волновал с момента нашей, определенно, неслучайной встречи.
— Приехал, чтобы проводить тебя. — пожал плечами, продолжая смотреть вперёд, так просто и честно. Всегда завидовала людям, которые не боятся озвучивать собственные мысли и желания. Именно этого мне не хватает. Страх сковывает все мои мышцы и в первую очередь язык, когда нужно сказать что-то откровенное.
— Спасибо, но не стоило. — снова говорю то, что считаю правильным, а хочется сказать, что мне приятно видеть его. Приятно, что он здесь из-за меня. Видимо, мозгоправу придется ещё долго работать со мной, потому что результат, пока нулевой.
— Что в конверте сегодня?
— Ещё не знаю. — отвечаю, при этом бросаясь на поиски заветного письма.
— Давай посмотрим? — похоже, этому парню любопытства не занимать, потому что глаза его засверкали озорными искорками.
— Сначала я сама. — отстраняюсь на пару шагов и зачитываю открытое задание. И злость закипает внутри, готовая вылиться через край, как молоко на плите. Именно молоко. Потому что злиться долго я не умею и ущерба от моей злости ровно, как от сбежавшего молока.
— Кажется, я понимаю, почему этот мозгоправ недоделанный не дает прочесть задания у него в кабинете! — неосознанно повышаю голос до истеричного крика.
Вик выхватывает конверт из рук и разражается громким смехом:
— Повеселимся, детка!
8.1
«Дорогая моя Яночка! Ты уже сделала первый шаг к своему душевному равновесию. И твое следующее задание является своеобразным продолжением первого. Повеселись хорошенечко! Устрой шумную вечеринку у себя дома. Знаю, что для тебя это не просто, но так нужно.»
Вчитываюсь в строчки, написанные кривоватым почерком и, с каждым разом, все сильнее возмущаюсь такому повороту.
Как он себе это представляет?
У меня и друзей то нет! И сближаться я ни с кем не хочу. Не считаю нужным. Но если главные критерии сей вечеринки «шумная» и «веселая», то это вполне реально устроить: включить громко любимую музыку и подвигать попой под биты. Мысленно восхваляю себя за гениальную идею и уже готова её воплотить, когда Вик портит все мои планы:
— В пятницу будет идеально. — плохой! Плохой мальчик! Не тебе задание дали, а Яночке и Яночка уже придумала, как замечательно его выполнит. Похоже, эти мысли отразились на моем лбу огромным шрифтом, потому что широкие брови парня сошлись над переносицей от возмущения:
— Даже не думай отделаться посиделками со своим Станиславским! — впервые парень повысил голос при мне. Его обычно спокойный с хрипотцой баритон зазвучал грозно. Я даже голову в плечи вжала от испуга.
— Я и не думала! — заявила, вполне себе честно, потому что задуманная мной хитрость никак не связана с моим соседом.
— И не думай! Я, конечно, не дятел, но стучать умею. — с намёком произнес разрушитель моих грез и пригрозил пальцем. А я даже загрустить не успела, потому что в слабом свете уличного фонаря разглядела мужскую руку. Я уже говорила, что у Вика красивые руки? Кажется, мужские руки с выступающими венами и длинными пальцами — это мой фетиш.
— Послушай, Воронцов! — впервые обращаюсь к нему, по фамилии. Мне трудно обращаться к людям по имени. Это как переступить через высокий порог доверия. Или пустить человека через этот порог ближе к себе.
— У меня нет друзей. Ясно? Я не могу позвать к себе домой кого попало. — почему-то руки задрожали от такой откровенности. Осознавать это просто, но произносить вслух, да еще и перед таким красавчиком, очень тяжело. Казалось, что меня устраивает такое положение, но оказывается, это не так. Когда слова звучат для других ушей, они будто, обретают силу и бьют тебя по самому больному.
— Я мог бы пошутить сейчас, но не хочу. — пытаюсь распознать жалость в глазах парня, но не вижу её и от этого становится немного легче.
— Я помогу тебе, ок?
Я соглашаюсь и Вик, привычным жестом, берёт мою руку в свою. Я не сопротивляюсь, потому что тепло его ладони приятно согревает и придает какой-то уверенности.
— Знаешь, я тоже не могу похвастаться большим количеством друзей. Настоящих друзей не бывает много. Тут важно не количество, а качество. — мне нравится эта мысль.
— Запишу в свой дневник, чтобы не забыть. — пытаюсь пошутить, но, похоже, парню совсем не смешно. Кажется, кто-то настроился на философский лад. Весь его внешний вид говорит о том, что он предельно сосредоточен на размышлении: от устремленных вдаль, прищуренных глаз до прикушенной нижней губы. О последней мне вообще думать не стоило, потому что, стоило обратить своё внимание на неё, как мозг взбунтовался против меня и нарисовал картинку, изображающую меня с его пухлой губой в зубах. На мгновение стало интересно: каково это — целовать Виктора Воронцова — любимца всех девчонок и некоторых парней нашего универа. У меня нет особых причин, чтобы гнать от себя такие образы и желания, но почему-то я делаю это, а после задумываюсь о том, что в этом нет никакой необходимости.
Единственным препятствием между нами, может стать привычка Вика разбивать девичьи сердца, но разве я боюсь этого?! Если быть честной с самой собой, то во мне нет страха быть брошенной, потому что прежде, чем тебя бросят, ты успеешь испытать весь спектр чувств и эмоций влюблённого человека, а это немало стоит. То есть, я хочу сказать, что бояться отношений — это как быть собственным врагом — стоять на собственном пути к романтическому счастью.
Поэтому, амурных делах у меня все просто — влюбился — рискуй. Боишься — никогда не узнаешь, наверняка, а произойдет ли эта «боль» или будет «долго и счастливо».
Не знаю, почему подобные мысли одолели мою, и без того, дурную голову. Может, вид размышляющего парня так повлиял на «разжиженный» мозг, а может его теплая рука, крепко сжимающая мою подрагивающую, но воображение стало подбрасывать волнующие картинки одну за другой. Поток из кадров «мы прекрасная пара» закончился так резко, как начался, когда в уголке сознания промелькнул любимый друг.
В этот момент я разозлилась по-настоящему, потому что, даже отшив меня, Стас продолжает занимать мое сердце. И это злит!
Злость толкает на необдуманный поступок и я останавливаюсь, чтобы притянуть Вика за руку ближе. Парень удивляется, но кажется ему нравится такая идея и он, с готовностью прислоняется всем телом ко мне.
Крепкие руки притянули за талию так, что дышать стало тяжело. Бедное сердечко застучало в танцевальном ритме, когда губы парня оказались напротив моих. Зрение сосредоточилось только на полных мужских губах и я почти потянулась за поцелуем, но вспомнила слова своего мозгоправа и разочарованно выдохнула, опустив голову на твердое плечо.
Вик разочарованно выдохнул в макушку, от чего по голове пронеслись мелкие мурашки. Не знаю, что со мной происходит. Я абсолютно точно уверенна, что люблю Стаса, но целовать хочется Вика. Кажется Игорь Евгеньевич прав. Нельзя начинать отношения раньше, чем получу результат своего лечения.
— Стас? — без предисловий спрашивает Вик, продолжая прижимать мое млеющее тело к себе. Запах парня кружит голову. Он пахнет хвойным лесом, а это единственный запах, от которого я всегда была в полном восторге.
— Не только. — нахожу в себе силы говорить правду, потому что врать сейчас нет смысла.
— Есть еще конкуренты? — в голосе парня слышно улыбку, он не сильно расстроен, и это радует и задевает одновременно.
