Нина не возвращалась в комнату долго, и я уже начал злиться. Она что, с Максом все языком чешет?
Посмотрел на часы. Спать пора. Ей так точно. Пойти бы, за руку ее притащить сюда, да не хочется показывать свою грубость. Подожду еще.
Нина словно испытывала мое терпение, и в комнату вернулась только через полчаса. В других шмотках. Пижамка, твою налево. С мордой игрушечного мишки на сиськах.
Сделал глубокий вдох, и прикрыв глаза, попытался успокоиться. Где только Макс нашел такие шмотки? Не мог что‐то посексуальнее выбрать? Хотя нет, обойдется. А то еще будет представлять, как тот или иной пеньюар сидит на Нине. И вообще, какого хрена я залип на сопливой девчонке?
― Извини, я умывалась. Давай, сделаю перевязку.
― Я думал, все с Максом наговориться не можешь.
Врачиха закатила глаза.
― Почему футболка на полу?
― Постирать надо. Бери чемодан свой и иди сюда уже.
― У тебя температуры нет? Что‐то ты к ночи совсем грубый стал. Хотя, о чем это я? Ты кажется всегда такой.
Отвечать ничего не стал. Повернулся спиной и прикрыв глаза, представил, как Нина возится с моей раной. Но стоило ей коснуться спины, как меня окатило жаром, а в паху запульсировало от желания.
― Может как‐то побыстрее? ― рявкнул я, незаметно поправляя член в штанах.
― Я стараюсь, ― буркнула она, продолжая касаться моего тела.
Думал с ума сойду, пока она закончит с перевязкой. Нина словно специально долго возилась, но, когда закончила, стало даже грустно. Хотелось снова ощутить ее руки на себе.
― Готово. Отнесу твою футболку в стирку. А ты больше так не напрягайся, иначе снова кровоточить будет.
― Разберусь. А футболка пусть валяется. Быстро в кровать! Ходишь без носков.
Я вышел из комнаты, собираясь приготовить для нее чай. Макс уже лежал на раскладушке, наверняка успел уснуть.
Я, не спеша приготовил чай, добавил меда и лимона, и подумав, решил прихватить горсть конфет, которые тоже привез брат. Пусть поест врачиха, может подобреет.
― Не понял, ― нахмурился я, вернувшись в комнату.
Нина лежала на кушетке.
― Чего? ― уточнила она, высунув из‐под пледа нос.
― Я сказал в кровать ложиться.
Она округлила глаза.
― Я не собираюсь с тобой спать.
― Второй раз повторять не буду.
Прошел к кровати, и поставил чашку с чаем на тумбочку. Конфеты рядом.
Нина не спешила выполнять мою просьбу.
― Я за ремнем.
― Да иду я, иду, ― буркнула она, и плотно закутавшись в плед, перекочевала на мою кровать.
― Успокойся, трогать тебя не буду. Сама прискачешь.
― Фиг тебе, ― хмыкнула она, и спрятала нос в плед.
Да уж, тяжелый случай. А Макс еще что‐то про резинки говорил. Кажется, не тот случай.
Глава 5
Нина.
Тяжело вздохнув, пришлось-таки перебираться в кровать грубияна. Правда я не понимала, почему он пристал со своей просьбой. Неужели думает, что я растекусь лужицей перед ним. А вот фигушки ему, пусть даже не мечтает.
Укутавшись в плед, я перешла на кровать, и демонстративно отвернулась к стеночке, дабы не видеть этого наглого болвана. Но в следующую секунду Гриша сорвал с меня мой кокон и накрыл одеялом, а сам пошел на кушетку, не забыв погасить свет.
Чего это вдруг?
Я приподнялась, пытаясь разглядеть грубияна, но в темноте это было невозможно. Я закуталась в одеяло и попкой прижалась к теплой стене. Ах вот оно что! Неужели так переживает за меня? Боится, что помру и моего тельца хватятся родители? Правильно, дядечка, бойся.
Улыбнувшись, положила голову на подушку и только начала засыпать, как услышала сквозь сон недовольные бурчания. Резко зажмурилась, от яркого света, который светил мне прямо в глаза.
― Чай я за тебя пить буду? ― услышала над головой и вздохнув, разлепила глаза.
― Точно. А я думаю, чего мне не хватает.
Я приподнялась на подушках, и забрала горячую чашку из рук Гриши. А ничего у него такое имя, пойдет. Сразу как‐то непривычно было, а теперь даже нравится. Просто никогда прежде не было знакомых с таким именем.
― Пей, а то так долго будешь со своими соплями ходить.
― Если бы не твой амбал, я бы была здорова.
― А может ты преувеличиваешь?
Я прищурилась.
― Ты о чем?
― Не наговариваешь случайно на Пашку?
Я сделала глоток чая и строгим взглядом посмотрела на грубияна.
― То есть, то что он предложил трахаться и демонстративно достал нож, этого мало?
Протянула ему чашку, едва не разлив горячий чай на его грудь, и отвернулась к стене, накрывшись с головой.
― Я не это имел в виду. Прекрати вести себя глупо.
― Глупо? ― снова одеяло в сторону. ― Я веду себя глупо? А ничего что это ты меня удерживаешь здесь силой? Ничего, что я против воли нахожусь в лесу? Знаешь, что? Я хочу домой!
― Нет, ― рявкнул он и поднявшись с кровати, со стуком поставил чашку на тумбочку. ― Спи!
Выключил свет, и вероятно, что лег на кушетку. А я так и лежала, глядя в темноту.
Наверное, я чего‐то не понимаю. Может мне радоваться надо, что попала в руки бандита и теперь не знаю, как выбраться? Возможно, другая молодая девчонка поплыла бы от такого самца как Гриша? А я что? Я хочу домой. Ну, и что, что мне симпатичен грубиян? Это же ничего не значит. Все равно он бандит.
Грустно вздохнув, прикрыла глаза и уснула.
― Врачиха, просыпайся, обед уже, ― услышала сквозь дрему голос Максима, и только повернулась на другой бок, не реагируя на его слова.
В горле першило, даже разговаривать не хотелось.
― А Гриша пошел снег во дворе чистить.
Я тут же распахнула глаза.
― Что, совсем дурак? ― произнесла хриплым голосом и сорвавшись с кровати, подлетела к окну, у которого стояла кушетка. ― И где он?
― Наверное, с другой стороны, возле бани.
― А ты тогда что здесь делаешь? Совсем не понимаешь, что ему нельзя напрягаться? У него же снова начнет рана кровоточить.
― Ты врач, или я? Попробуй докажи ему.
Я вздохнула, и шмыгнув носом, выперла Максима из комнаты, закрыв дверь на крючок.
Ну вот что за человек этот Гриша? Ну знает же, что напрягаться нельзя. Нет, снег пошел расчищать. Вот как назвать этого несносного мужчину?
Оглянувшись в поисках одежды, вспомнила, что вчерашние вещи оставила в стирке, а те, что привез Макс, я так и не занесла в комнату.
Вздохнула и пошла за сумками. Быстро отыскала штаны и кофту, распечатала новые носки и все это надев на себя, схватила пуховик и вылетела в коридор. Помощник Гриши крикнул мне о валенках, которые тут же прилетели под ног.
― Спасибо! ― буркнула в ответ, натягивая на ноги теплые валенки.
Забота не знает предела.
Выскочив на улицу, я осмотрелась. Гриша действительно чистил снег, прокладывая дорожку к бане. Я вздохнула и прошла к мужчине.
― Ты зачем это делаешь? ― крикнула я, натягивая на голову капюшон.
― О, болезная проснулась. Бегом в дом иди.
― Гриша, тебе нельзя перенапрягаться. Рана будет кровоточить.
― Я не напрягаюсь. Пошла в дом.
Мне не нравился его тон, как, собственно, и поведение. Я нахмурилась и только собиралась подойти ближе и отнять лопату, как мой взгляд зацепился за веревку с постиранным бельем. И вроде все так и должно быть, кроме одного. Мое белье! Он постирал мои трусы и вывесил их на всеобщее обозрение. И я понимаю, что вокруг лес и дикие звери, но ведь это же мог видеть Максим! А может это он стирал их? Да кто им вообще позволял трогать мои вещи?
― Что это? ― ткнула пальцем в сторону трусиков.
― А, красивые, да, ― отметил Гриша и кажется ухмыльнулся.
― Смешно? Кто позволял трогать мое белье?
― Смешно замерзли. Выглядят как трусы верности, почти железные. А постирал, потому что в стирке лежали.
― Господи… ― прошептала я, прикрыв глаза. Стыдно как.
― Или ты предпочитаешь не менять белье неделями? Сказала бы про свой фетиш, и я бы не тронул.
― Что ты несешь? Какой фетиш? Пфф! Пожалуйста, Гриша, больше никогда не трогай мое белье.
