меня задумчиво, молчит, и только одному дьяволу известно, что у этого мужчины в голове.
– Срочно купи себе одежду, – в голосе напряжение. Оно разливается между нами колючими искрами, оседает на коже колючими мурашками.
Тишина становится плотной и тягучей. Обволакивает и щекочет нервные окончания.
– Если ты думаешь, что я женился на тебе по большой любви, то самое время разочароваться, – как-то очень зло говорит Кирилл, и я впервые готова поверить в сказки об огнедышащих драконах.
Думала ли я когда-то о браке по любви? Не помню.
– Не переживай, мои розовые очки разбились ещё в роддоме.
– Тина, мы ведь можем… поладить. Хотя бы не пытаться выцарапать друг другу глаза.
– Я буду держать себя в руках, – говорю смиренно. Пытаюсь, во всяком случае, на что получаю недоверчивый взгляд.
– Ты не понимаешь, Тина, что своими протестами делаешь только хуже?
– Почему?
– Потому что, будь ты обычной покорной овцой, было бы проще. Всё было бы проще.
– Проще?
– На тупых овец мне плевать. Они скучные.
Кирилл большим пальцем сминает мою нижнюю губу, расплющивает, растирает помаду, которой давно уже нет. Кожу вокруг рта покалывает. Я будто бы разучилась моргать, а глаза расширяются до боли.
– Прекрати, – прошу едва слышно.
Кирилл встряхивает головой, отпускает меня так же резко и закладывает руки в карманы. Напряжение рассеивается, я могу снова дышать полной грудью. Даже страх отпускает.
Быстрым шагом Кирилл идёт в ванную. Я наклоняюсь, поднимаю простыню и прикрываю наготу.
– Держи, – Кирилл бросает на кровать банный халат. Он белоснежный, а сбоку висит-болтается бирка.
– Что, идея видеть меня голой в своём доме уже не такая привлекательная? – я гашу колкость улыбкой и хватаюсь за халат.
Не отворачиваюсь, не прячусь в ванной – глупость, учитывая, что Кирилл успел рассмотреть моё тело во всех деталях.
– Так-то лучше, – Кирилл заметно расслабляется.
Я перевожу взгляд на его шею, а под покрасневшей кожей вздуваются вены. Муж сдерживается из последних сил, да я и сама на пределе.
– Тина, карта на подоконнике. Пин-код простой – четыре единицы, потом изменишь на какой нужно.
– Хорошо, – сглатываю, больше не желая спорить.
Если бы Кирилл хотел взять меня силой, ночью ни один стул, никакая дверь не удержали его. Да что там! Он бы не оставил меня вечером одну, не дал загородиться. Ему, с его габаритами, ничего не стоит сломать меня щелчком пальцев. Но он этого не сделал, и это уже кое-что.
Пока я размышляю, поглаживая ворот пушистого халата, Кирилл успевает распорядиться, чтобы принесли мой ноут прямо сюда. Через минуту милая темноволосая женщина лет сорока деликатно стучится в дверь и передаёт технику Кириллу. Лишь на секунду наши взгляды встретились, и я заметила в её глазах любопытство.
– Тина, будь умницей. Нам обоим с этой подводной лодки не выбраться. Проще жить в мире. Ты не находишь?
– Я услышала тебя, – повторяю, пытаясь добавить в голос тепла, сделать его любезным. – Я дочь своего отца, я умею держать обещания.
Мне действительно не хочется ругаться – уже не хочется. Первый острый приступ паники сошёл на нет, я выплакала все слёзы и теперь мне нужен покой и душевное равновесие. Из меня будто бы весь воздух выкачали. Подхожу к кровати и оседаю на край, подгибаю ноги и накрываю колени халатом. Холодно почему-то.
– Голодная? – раздаётся откуда-то сверху.
Скашиваю глаза влево, смотрю на светлые брюки стоящего рядом Кирилла.
– Ты очень бесшумно двигаешься.
– Есть за мной такой грех. Ну так что, голодная?
Еда – меньшее, о чём я думала до этого момента, но стоило Кириллу спросить, в животе забурлило, и желудок ответил болезненным спазмом.
– Ты предлагаешь вместе позавтракать?
Поднимаю голову, смотрю на Кирилла, а он такой высокий, что через несколько секунд шею сводит. Но я не отвожу взгляда – хочу понять, что у мужа на уме.
– Я не ем утром. Никогда, – смотрит на часы, хмурится, полностью уходя в свои мысли. – Но для тебя в столовой к восьми накроют завтрак. Я распорядился.
Кирилл говорит отрывисто, словно отдаёт приказы своей подчинённой, а я глотаю никому не нужные протесты. Потому что воевать можно бесконечно, да только испытывать терпение такого мужчины, как Кирилл, нельзя. Плохо кончится.
Дурочкой быть полезно, когда она милая и смешная. Дурой быть опасно – сожрут и не подавятся.
– Хорошо. Я поем.
Кирилл идёт к двери, но останавливается в дверном проёме, кладёт руку на косяк и, не оборачиваясь, говорит:
– Купи себе платье. Вечером идём на благотворительный ужин, ты мне там нужна. И купальник тоже купи, а лучше несколько.
– Зачем? – усталость исчезает, мне становится любопытно.
– Затем, что на рассвете у нас самолёт. Медовый месяц, знаешь ли, сам себя не проведёт.
Я так ошарашена, что не успеваю ничего спросить, а Кирилл выходит из комнаты и плотно прикрывает за собой дверь.
Лишь напоследок бросает: "Будь готова к восьми", и голос его тонет в тишине коридора.
Тина.
Спустя час приносят вещи, в которых можно выйти из комнаты – хвала экспресс-доставке и магазинам, у которых “всё для людей с деньгами”. Под дверь хрусткие пакеты поставила та же темноволосая женщина, что приносила до этого мои гаджеты. Я хотела поговорить с ней, хотя бы поблагодарить, но она успела скрыться раньше, чем получилось завязать разговор.
Не знаю, то ли ей Кирилл отдал какие-то распоряжения, то ли женщина оказалась очень пугливой, только сверкала пятками она как самый настоящий марафонец.
В пакете оказалось новое удобное бельё, спортивное платье и модные кеды – наряд, как раз пригодный для многочасовых прогулок по торговому центру. Но сначала завтрак.
Когда я разбираюсь с новым гардеробом, а краснота и припухлость окончательно сходят с лица, забираю телефон и осторожно выхожу в коридор. Вчера у меня не было времени рассматривать своё новое жилище, всё происходило слишком быстро, но, уверена, впереди у меня ещё много «замечательных» дней под этой крышей. Успею насладиться красотами.
Иду вдоль широкого коридора, спускаюсь по винтовой лестнице, огороженной слева стеклом. Ощущения необычные: кажется, сделаешь лишний шаг и провалишься, расшибёшься насмерть. Пахнет чистотой, комфорт и роскошь слепят глаза.
Оказываюсь в просторном холле, снова любуюсь изысканным интерьером. Не знаю, чей это проект, но дом построен со вкусом. Под лестницей, если свернуть влево, нахожу горящий камин, а возле него пара тёмных кожаных кресел с элегантно изогнутыми спинками. Стеклянный журнальный столик, на котором в идеальном беспорядке лежат несколько бизнес-журналов. Надо же, на английском. Тут же, на расстоянии нескольких шагов, огромные окна –
