в кабинет.
Очередной раз удивляюсь тому, насколько мой создатель любит своё дело. Я мало помню его вне работы, и даже обижался на него в детстве, потому что никаких совместных пикников, никакого футбола по выходным и очень редкие разговоры по-душам… вот где был мой «отец», и вот где мне его всегда не хватало. Помню, пару раз громко захлопывал дверь ненавистного мне кабинета, и не разговаривал с ним по несколько неделю, пока отец не пришел ко мне в серьезным разговором и ноутбуком в руках.
* * *
— Я хочу тебе кое-что показать, сынок… — Отец удобно умостил меня под своим боком и включил компьютер. — Смотри… Это Виталий Орлов, Главный Бухгалтер моей фирмы. Отец-одиночка, воспитывает дочь больную лейкозом. А это Вера Степановна Заготина, менеджер по продажам. После смерти мужа в авиакатастрофе осталась одна с маленькими близнецами на руках. Вот Виктория Авдеенко, глава аналитического отдела. До прихода к нам ютилась в однокомнатной хрущевке и делила площадь с 9-ю родственниками. А это… — экран останавливается на мальчишке, примерно моего возраста. Чумазый пацан держит в руках потрепанную машинку без колеса, и улыбается беззубым ртом. Отец нажимает пальцем на клавишу и вот я вижу того самого мальчика, но уже очень опрятного, играющего на мягком ковре в здоровенное Лего. — Это внук нашего охранника. Ты помнишь дядю Витю? — Киваю и улыбаюсь. Конечно помню. Этот милый старичок всегда угощал меня конфетой и разрешал носится через турникет у главного входа в фирму. — Понимаешь, Влад… все эти люди — это моя ответственность. Благодаря работе в нашей фирме они могут улучшить свою жизнь, купить дорогие лекарства, игрушки, сменить жилье и ездить на отдых. Если меньше буду работать я — то 12 тысяч человек наших сотрудников по всей стране, у которых есть родители, семьи, дети, могут потерять свои рабочие места, а для кого-то из них это может быть слишком опасно. От денег, которые они зарабатывают, зависят жизни близких им людей… в прямом смысле… Сейчас тебе может показаться, что они отбирают у тебя детство, отбирают отца, но это не так. Я работаю не ради денег. Да, мне хочется дать вам с мамой все самое лучшее, обезопасить твое будущее, сделать его максимально комфортным, но больше, чем это, я хочу, что бы ты вырос ответственным и порядочным мужчиной. Всё, что сейчас есть у меня, однажды станет твоим. Все эти и новые люди будут уже твоей ответственностью, и мне важно знать, что ты их не бросишь. Что в погоне за большими деньгами ты не потеряешь свою человечность, не потеряешь себя. Даже если ты не справишься, даже если что-то пойдет не так и ты всё потеряешь… мне важно будет знать, что ты боролся до последнего. Боролся за себя, боролся за свои принципы и боролся за людей. — Даже тогда, сидя возле отца в своей комнате с разбросанными игрушками, будучи еще совсем ребенком, я понимал — он говорит не о фирме… не только о фирме…
Видимо этот яркий момент и определил всю мою дальнейшую жизнь. Каждый поступок, каждое действие…
Но у моего отца был лишь эта сторона. Хорошая, добрая, справедливая и честная… но времена менялись, и мне было стыдно признаться ему, что я сам не буду таким, как он. Что у меня есть и другая сторона. Что в мире, где правят деньги и несправедливость, невозможно жить иначе, нежели по законам этого мира. Я другой… Там, где отец пытается найти компромисс, что бы никто не пострадал — я ничего искать не буду. Каждый человек должен отвечать за свои действия. Нет только хорошего, есть и плохое. И, к сожалению, именно люди, больше всего этому подвластны.
За то, что я собираюсь сделать с Искоростецким, я не заслужу похвалу или гордость от родителей, но, как известно: «цель оправдывает средства», и моя «цель» этого стоит…
Едва прикасаюсь костяшками пальцев к двери, как слышу голос отца.
— Доброе… гм… вечер, проходи. — Папа скосил глаза на часы и едва заметно улыбнулся. — Как спалось?
Хмуро потираю лицо и оставляю вопрос без ответа. По мне сейчас и так видно, насколько мне хорошо и спалось и пилось.
— Как дела у Ани?
— У кого? — Мои брови сводятся на переносице, что изрядно веселит родителя.
— У девушки твой…
— Эм… да нормально… наверно… — Смутно помню, но да, кажется, вчера я именно так её и представил отцу для отвода глаз.
Проглатываю рвущиеся благодарности за то, что назвал её имя, которое, кстати, вчера я так и постыдился переспросить, и явно забил хрен на этот факт, когда она знакомилась с отцом.
— Присядь, сынок… — Веселость сменяется серьезностью, и тут гадалка не нужна, что бы понять — разговор будет не из приятных.
— Я все знаю…
— Кто убил Есенина?
— Не ёрничай!
— Ну сам же сказал — «всё»…
— Я знаю, чем вы с Князевым-младшим занимаетесь на досуге!
— Это не правда! Мы натуралы!!! — Отец обзывает меня идиотом, но улыбка появляется на его строгом лице.
— Влад… Прекрати пока не поздно… Ты даже не представляешь во что ты ввязываешься…
— Пап…
— Ты увлекся этой девушкой, но сынок, чужое трогать нельзя!
— Не начинай…
— Будь она женой простого работяги с завода — я бы тебе и слова не сказал, но Игорь опасный и очень жестокий человек…
— И поэтому я её заберу. Она с ним не по своей воле.
— Я знаю почему она с ним… а ты? — Мой пыл моментально угасает, и я непонимающе смотрю на отца. — Спроси у нее сам, но знай — она добровольно вышла за него замуж.
— Да плевать мне!!! — Подскакиваю на ноги, опрокидывая стул, а отец лишь поджимает губы и терпеливо склоняет голову вниз.
— Влад, ты еще слишком молод… у тебя вся жизнь впереди… Не губи ни её, ни себя… Эта женщина не …
— ЭТА ЖЕНЩИНА МОЯ!!! — Вылетаю из кабинета, и впервые за долгие годы со всей силы захлопываю дверь.
Она нещадно скрипит и грозится слететь с петель, но мне настолько похер сейчас, что найдя ключи от машины, всё о чем я сейчас могу думать — это лишь он… мой план, от которого я ни за что не откажусь!
— Ну что, пока еще, Искоростецкая Карина… пора бы нам пообщаться… — Произношу в тишину салона и срываю машину с места под громкий визг шин.
Карина
Дорогой автомобиль несется вперед на бешеной скорости, рассекая черноту ночи, а всё, о чем я
